Маша отпустила из рук автомат, вытерла слёзы. Вот жопа! Тогда, сидя в подвале, она слышала частую стрельбу, скоро она оборвалась, голоса, мужики что-то обсуждали, но что конкретно, слышно не было, как телек за стеной у соседей – один бубнёж. Затем выстрелы на улице, и с каждым разом их звук удалялся. Нехорошие подозрения поселились в Машиной душе, А когда выбралась из подземелья, и не увидела Лёхи, то почти крикнула: Где Лёша?
Иваныч замялся, пробормотал что-то матерное, и затем атаковал сразу в лоб, сиськи не мял: Он пошёл уводить отсюда зомби, дал нам шанс довести дело до конца. Скоро вернётся, я думаю!
– Чего? – тихим голосом переспросила Маша, а по щекам побежали слёзы. – Они же его сожрут…
– Поздно мёртвому хер целовать, поздно, он сам решил, не отговорить! – Произнёс Дубяра и осёкся – больно идиотский каламбур задвинул.
Иванович кинул на него гневный взгляд, идиот, мол. Тот лишь пожал плечами, и развёл руки:
– Да всё пучком будет, Маш, вернётся…
Маша посмотрела на него, затем ушла на кухню и уселась за стол. Подскочила Светлана с Джуной, обняли её, пытались успокаивать. А она сидела и думала о том, какая она реально невезучая. Одни обломы -и с любимой службой, и с Кубой, и с трёхкомнатной квартирой в Киеве, с БМВ325, за которую ещё кредит не отдала полностью, осталось четыре месяца, с котом Вовой, что сейчас ютится у соседки… А самое главное, с Лёхой, единственным мужиком, за которого зацепилось сердце юной холодной стервы. И пусть он весь в шрамах и с кривым шнобелем, и ростом чуть меньше её, и полный мудак, зато её…. А сейчас его небось зомбаки в камышах доедают, хрен кто от них убежит, это ещё в спец училище преподавали. И странно, чего это Лёха решил подвиг совершить, не ради её случайно?
На кухню снова заглянул Иванович, на этот раз имел более решительный вид. Сел напротив неё, расстелил карту, некоторое время разглядывал её: Соберись, Мария, необходимо закончить дело, иначе его поступок окажется напрасным. Сейчас не в время проявлять эмоции, ты слышишь?
– Да, Эник! – кивнула она, вытерла слёзы и сказала. – Я готова!
– Вот и умничка! – по отечески улыбнулся шеф. – Мы с Дубярой Выходим сейчас, ты остаёшься с бабами, смотри за ними, Пётр подаст сигнал, ты поймёшь, ведёшь их к точке "Б", Перед этим уничтожаешь ПДА, у нас контролёр за телефонистку сегодня! Тушканы вернулись, помогут тебе с транспортировкой продовольствия и вещей, Дубяра их предупредил. Затем по второму сигналу выходишь к порталу, оставляешь заложников на точке, тебя проведёт тушкан, они тоже аномалии чуют. Всё ясно?
– Да Эник! – ответила она. -Я всё сделаю правильно!
– Ну, значит, до скорого! – улыбнулся Иванович и обнял её. – Держись, девочка!
И вышел во двор, где его ждал Дубяра. Она проводила его, и вскоре они исчезли в камышах.
МЯСО.
Казалось, что вечер не настанет никогда, время тянулось, я изнывая от жажды, лежал на плоту, изредка поглядывая на орду на берегу. Они так и толпились, уставившись мутными глазами в мою сторону, какое же дьявольское упорство! Одни стоят как столбы, другие носятся взад- перёд по берегу, но все без исключения смотрят на меня. Театр одного актёра, а сколько зрителей… Жара как по закону подлости, почти африканская, во рту Сахара, только перекати поле не катаются.
Встал, решил немного продвинуться вдоль берега, чего без дела-то сидеть. Плыл с пару часов, умаялся, гляжу, да, а всё-таки фартит мне. Из озера выходил канал, метров шесть шириной, и он встал препятствием на пути моих преследователей. Я проплыл дальше, а они сгрудились толпой на краю, всё-таки боятся воды. Высадился с плота, взял с собой шест, с ним по болоту проще идти, а идти немало предстоит. Кинул прощальный взгляд на столь сплочённый коллектив, не стряслось к нему присоединиться, несмотря на все их усилия. И быстрым шагом рванул в камыши вдаль от зомбаков, держа их на "радаре". Шёл, вокруг живописный пейзаж, камыши, кривые деревца, ноги вязнут в иле, были бы сапоги, оставил бы их здесь по- любому, болото их с меня бы сняло. Шестом прощупываю путь, тяжело идти.
Через часа три вышел к заброшенной деревушке. Несколько домов, всё в полной разрухе, ни души. Зашёл в крайнюю избу, улёгся на полу, сил больше не было, полежу чутка и пойду искать колодец. И уснул.
Проснулся от удара в живот.
– Встать, сука! – услышал над головой.
Открыл глаза-т рое ренегатов, мои стволы уже у них, вот, поспал на свою голову!
– Лейтенант Кривоножко! – с издёвкой сказал один из них, читая мою ксиву. Худой, глаза злые, в потёртом броне костюме старой модели, за спиной АКС. – Ну что, падаль, заблудился?
– Не, пошёл посрать, и не вернулся! – загоготал второй, здоровенный бугай в раздолбанном экзо – скелете с "утёсом" в руках, видно, что умом и сообразительностью не отличался, лоб узкий, зато челюсть монументальная, с полголовы, дитя пьяной ночи на стероидах.
– Из Мощевских я! ответил им. – Ксива липовая, чё вы ведётесь, Мясо моё погоняло.
– Ну мы как раз к нему идём, пойдёшь с нами, если не соврал- магарыч с тебя! – ответил третий, маленький, плотный крепышок, весь на бодряке, щёки пылают здоровьем.
– А что ты тут делаешь, Мясо? – спросил первый. – За грибами?
– Не, были с братвой в рейде, нарвались на толпу зомбаков, один остался и без снаряги!
– Не врёшь? – спросил здоровяк и шагнул ко мне вплотную.
Попадать в руки Моща не хотелось, и я включил режим нагнетания ужаса, ментально, как тогда Дубяра в подвале портала. Лица моих пленителей исказил страх, во, работает. Спасибо Иваныч!
Выхватил с пояса громилы тесак и с силой вогнал ему в глаз. Ухватился за ручку, подпрыгнул, упёрся ногами ему в грудь, выдернул нож, и упал на спину, кувырок и вскочил на ноги. Остальные враги не ожидали такой прыти, и стояли в секундной растерянности, не зная, с чего начать, этим я и воспользовался. Подскочил к худому, обманный выпад, уход в другую сторону ему под мышку, ибо мой мелкий рост позволял, удар ногой ему в обратную сторону колена, тот упал на карачки, схватил за шлем, задрал ему голову и полоснул с силой по горлу. Кровь мощной струёй плеснула на третьего ренегата, он уже очухался, поднимал ствол АКСУ, я кинул тесак ему в лицо, но промазал, острие черкашом прошло по черепу, оставив борозду на виске и под волосами, шлем носить надо было. Тот схватился за рану, а я уже летел к нему. Прямой удар в челюсть, потом с головы в нос, противник с копыт, обмяк, лежит, плюёт кровью. Схватил его "ублюдка!" и очередью раскроил голову. Что ж, не за красивые глаза я Мощи в своё время понравился, видел он, как я народ ножом бланширую. Оглянулся на здоровяка, живой, ни хрена себе, тот сидел на коленях, схватившись за глаз и истошно орал. Подошёл, приставил в его башке ствол и нажал на спуск. Затем прострелил голову худому, тот всё ещё брыкал ногами. Это, ребята, чтобы вы не зомбанулись при случае.
