Она прикрыла глаза ладонью, словно закрывая их от яркого солнца. И тут Фуртиг осознал, что он видит не картинку из коробочки, не воспоминание, ожившее по волшебству. То, что он видел, было совершенно отдельной, самостоятельной жизнью и не зависело от его воспоминаний.
– Кто это? – спросил Фоскатт.
– Ю-Ла из Пещеры Предка. Она – дочь сестры моей матери и намного моложе меня. На следующем Турнире, она, вероятно, покинет нашу Пещеру и уйдет в другой клан. Ю-Ла – единственная, кто по-доброму отнеслась к моему уходу к Гаммажу.
И снова плотная завеса тумана заволокла Пещеры, скрывая Ю-Ла. Когда туман рассеялся, уже никого не было, одна лишь темная пустота. Фуртиг резко повернулся к соплеменнику. Сейчас он чувствовал себя полным кретином, словно севший играть в игру, правил которой не знал.
– Что это у тебя за штука? Почему она показала то место? Почему она показала Ю-Ла?
Фоскатт снова прошелся по комнате, помахивая хвостом, вся его поза напоминала воина, мысли которого потревожили.
– И снова, братец, ты показал, что обладаешь весьма интересными способностями, хотя в Логовищах полным-полно вещей, предназначение которых до сих пор никому непонятно. Эта коробочка время от времени показывает очень много изображений. Или не показывает ничего, как сейчас. Я сам видел в ней Пещеры, видел мой клан, который очень-очень далеко. Однако я помню его. А теперь ты продемонстрировал, что способен увидеть отдельного кого-то, как он живет и двигается в этот же момент. Полагаю, это тоже относится к твоему умению брать мысленный след, что и привело тебя к Предку. Ты хоть понимаешь, что это значит?.. Если мы способны видеть нужного нам кого-то, просто подумав о нем… – Фоскатт указал на коробочку. Фуртиг уже догадался о мыслях Фоскатта, а тот, сверкая глазами, продолжал:
– Послушай-ка, братец… Посмотри сперва на это, а потом – подумай об обучающих дисках!
Фуртиг подумал о дисках, которые вставляют в обучающие машины.
И тотчас же он увидел на коробочке маленькую картинку. Изображение было неясным и расплывчатым. Он увидел обучающий класс, в котором провел уйму утомительных часов. Затем перед ним предстали двое подростков со шлемами на головах. А потом он увидел Лили-Ха, которая включила машину, вставив в нее диск.
Он видел класс всего лишь несколько секунд. Затем изображение свернулось и исчезло. А Фуртиг не смог снова восстановить его.
Однако Фоскатт не был разочарован, поскольку и это говорило об очень многом. Фуртигу же так не казалось. Тогда Фоскатт его успокоил:
– Неважно, что пока у тебя не все не получается. Ты еще не очень знаком с обучающими машинами. А вот что по-настоящему важно – это то, что ты научился пользоваться коробочкой, понимаешь? Если бы мы смогли обучиться твоему секрету, то при помощи таких коробочек смогли бы вступать в контакт друг с другом на расстоянии. Разведчик все бы отдал за такое устройство!
Фуртигу стало сразу ясно, что эти устройства были бы полезны как для оказания помощи, так и для охоты. Если ими оборудовать все Пещеры, то им не будет угрожать неожиданное нападение со стороны Лайкеров. Разведчики мигом бы сообщили о готовящейся угрозе. Или эти коробочки можно было бы расставить незамеченными, чтобы они передавали, что делается за пределами Пещер, не используя для этого разведчиков! Мысли Фуртига лихорадочно метались у него в голове, а возбуждение непрестанно росло.
– Но, вероятно, только ты обладаешь таким талантом, брат, – неожиданно вывел его из раздумий Фоскатт. – Нам еще придется все это выяснить. Однако Предок должен знать об этом… А ну-ка пойдем к нему!
Взяв коробочку, Фоскатт вывел соплеменника из комнаты. Они побрели по длинным коридорам, и в это время Фуртиг вспоминал свое первое появление в Логовищах, когда он перебирался из одной шахты в другую, когда воздух нес его вверх или вниз. Еще раньше Лили-Ха говорила, что еще никто из Народа не сумел понять, как управляются эти удивительные устройства Демонов. Сперва Гаммажем была открыта работа демонских шахт; еще тогда, когда он впервые проник в Логовища. Но тогда он просто сорвался в шахту. Теперь же обитатели Логовищ относились к шахтам как к само собой разумеющемуся, как жители Пещер к прокладке следов.
Миновав три этажа, они поднялись наверх и вошли в помещение, которое поразило Фуртига до глубины души, хотя за последнее время его способность удивляться значительно притупилась. Он увидел широкую площадку, одним своим концом уходящую прямо в небо. Высота ее казалась Фуртигу бесконечной, поэтому он машинально вжался в каменную стену, избегая открытого пространства.
– Там стена, брат, только ты ее не видишь, – пояснил Фоскатт, заметив замешательство соплеменника. – Вон, посмотри! – И он спокойно двинулся к самому краю, подняв одну руку, и постучал по невидимой поверхности.
Фуртиг тоже подошел к другу и более пристально посмотрел на стену. Тут и там он увидел какие-то пятна на прозрачном покрытии. Изо всех сил скрывая свой страх, он подошел к Фоскатту, борясь с чувством, что стоит на самом краю пропасти.
Далеко-далеко внизу он увидел крыши и стены домов, освещаемый солнечными лучами. Фуртиг даже застыл от изумления. С земли Логовища не казались такими высокими. Это он понял только здесь, с высоты. Даже отсюда Фуртиг не смог определить, насколько далеко тянутся эти строения. Ему показалось, что Демоны покрыли своими зданиями всю поверхность планеты. Неужели это так?
– Пошли… Позднее ты сможешь забраться еще выше и все как следует рассмотреть. А сейчас нам срочно надо идти к Гаммажу и рассказать ему о твоих новых способностях.
Фоскатт двинулся вперед беспечным шагом. Несмотря на то, что Фуртиг уже знал о невидимой стене, он все-таки старался держаться поближе к зданию. Они резко завернули за угол башни, и с этого места Фуртиг увидел клочок зеленой земли. Даже на таком расстоянии Фуртиг понимал, что это могут быть только деревья. И еще у него создавалось впечатление, что Логовища в том месте сузились, а потом внезапно пропали, и он снова оказался в обычном для него мире.
Коридор завершался мостиком, соединяющим две башни. Фоскатт легко перешел его, словно проделывал этот путь неоднократно. Фуртиг, несмотря на ощущение дискомфорта, медленно продвигался следом за Фоскаттом, изо всех сил стараясь не смотреть вниз, вправо или влево, опасаясь, что у него от всего этого закружится голова. Он полностью сосредоточился на дороге, глядя только себе под ноги.
Он всегда считал, что не боится высоты, но это были не Пещеры, а совершенно незнакомый для него мир. Однако это был какой-то неестественный мир, и в эти мгновения его тело было напряжено до предела, и он спешил за своим компаньоном, чуть ли не наступая тому на пятки. Единственным его страстным желанием было обрести твердую почву под ногами и защиту здания, что вздымалось вверх.
