Ознакомительная версия.
Дуг помолчал и, не услышав продолжения, произнес:
– Это констатация. А в чем, собственно, заключается вопрос, капитан?
Волков пожевал губами и медленно ответил:
– Наверное, нам полезно знать, почему она не жила вместе с мужем на Тетраэдре и чем занималась, когда находилась здесь, на Арктуре.
Пирс уже копошился в своих бумагах:
– Аурелия Бридж, урожденная Саваж, окончила… Так, во время службы мужа на астроверфи работала коммивояжером фирмы «Моритц и сын», поставки одежды прет-а-порте, – Дуглас Пирс замолчал и уставился с экрана на Волкова. – Возможно, у нее случались довольно частые поездки по делам фирмы. А вы мне лучше скажите: отлучался ли Бридж на Архипелаг?
– Да, – не задумываясь ответил Волков. – Раз в месяц он обязательно на два-три дня улетал на Архипелаг.
– Вот вам и объяснение, капитан. А жила Аурелия в Бризе, – Пирс бросил взгляд на лежащие перед ним листы. – Снимала квартиру. К ней и летал ваш Бридж. Резонно?
– Резонно… – согласился русский.
– А кто сказал, что во время посещения Бриза, он встречался только с Аурелией? – бросил Ричард.
– Ну, это вы сами там выясните! Вам как-никак Бриз чуть поближе, чем мне, – недовольно отсек Пирс.
– Хорошо, мы займемся этим.
– Все? – получив утвердительный кивок Сноу, Дуглас начал запихивать бумаги обратно в папку. – Тогда до связи, детективы… И помните, Сноу, что я вам сказал: никакой самодеятельности! Я не шучу, это приказ.
Экран потемнел. Ричард обвел взглядом свою команду и развел руками:
– И никакой самодеятельности, господа… Ладно, идемте.
Айво и Волков встали одновременно с Ричардом и вышли из комнаты субкосмической связи. Сноу повернулся к шагавшему рядом Волкову:
– Капитан, ваша задача выяснить, с кем встречался Бридж во время поездок на Архипелаг. Был ли он только в Бризе, или отлучался еще куда-нибудь. Только постарайтесь это сделать так, чтобы… Хотя… – Ричард оборвал себя на полуслове. – Нет, отставить. Айво, значит, так. Вы остаетесь здесь и работаете. Первое: выяснить, где все же находился Бонне в известное вам время. Второе: на каком из астероидов расположена станция, где я побывал. И третье: я лечу на Архипелаг, есть кое-какие идеи.
Блумберг затормозил и остановился:
– Нам придется разделиться?
– Что, одному страшно? – усмехнулся Ричард.
– Скажешь тоже!.. Просто я не очень уверенно управляюсь с космическим флаером.
– Не беда, обследование ближайших астероидов я возьму на себя. Согласны? – спросил Волков.
– Я-то согласен, но вот как мне тут на Тетраэдре разговоры вести – я же никого не знаю, кроме Барбары, – протянул швед.
– Айво, не мне тебя учить, сам разберешься. А вы, капитан, давайте на флаер и вперед! Узнайте, когда отбывает челнок на Архипелаг. Я не полечу личным экипажем Санчеса, ни к чему сейчас к себе привлекать внимание.
Через час, проводив непоседу-начальника, Айво и Волков, стоя у закрывшегося пассажирского шлюза, переглянулись и направились каждый в свою сторону: Айво беседовать с аборигенами, Андрей – искать загадочную станцию на одном из астероидов.
А регулярный челнок Астроверфь – Архипелаг медленно отвалил от широкой причальной площадки и, осторожно подрабатывая маневровыми двигателями, стал удаляться от колоссальной геометрической конструкции – творения почти гениального инженера Франсуа Бонне.
Прибыв в Бриз, Сноу первым делом направился в гостиницу и заказал срочный конфиденциальный разговор по субпространственной связи с Сэмом Бриджем на Фомальгауте. Метрдотель пообещал вызвать его, как только связь будет установлена, но на это потребуется время.
– Долго ждать? – спросил Ричи, редко пользовавшийся публичной субпространственной связью.
Чаще ему приходилось вести переговоры по закрытым каналам связи КОНОКОМа. Однако сейчас не тот случай. Он специально не хотел пользоваться кабиной на Тетраэдре, потому что подспудно допускал крамольную мысль о том, что там может быть установлена прослушка. Молчание миниатюрного, но очень мощного сканера, вмонтированного в его МИППС специалистами конторы, не убеждало его. На любой потайной винт найдется гайка с секретом, считал он, и не без оснований. Кроме этого, он запланировал в Бризе одну встречу…
– Около часа, господин Сноу, – любезно улыбнулся метрдотель.
– Хорошо, я буду ждать.
Ричард вышел на залитую жарким Арктуром улицу и набрал вызов. Когда ему ответили, от произнес:
– Господин Найт, здравствуйте, Сноу беспокоит. Не могли бы вы…
Через четверть часа к столику в кафе, расположенного в прекрасном небольшом парке неподалеку от гостиницы, подошел Гебриэл Найт. Одет он был в светлые брюки и замшевую бежевую куртку. На голове красовалась ухарски заломленная тирольская шляпа.
– Я к вашим услугам, господин Сноу, – пожимая Ричарду руку и плюхаясь в соседнее плетеное кресло, произнес он и повернулся к моментально подошедшей официантке. – Лимонный сок с толченым льдом и вишней, пожалуйста.
– Спасибо, что пришли, Найт.
– Как я мог не прийти, майор?
– Все равно. Сразу перехожу к делу. Я не готов, да, честно говоря, и не намерен, пока не получу хоть какие-то подтверждения, рассказывать вам или кому бы то ни было версию, которая постепенно начинает у меня формироваться, вы уж извините. Минуту! – он жестом остановил захотевшего что-то возразить Найта. – Минуту. У меня к вам вполне служебное, но несколько специфическое предложение. Оговорюсь сразу: если вы не готовы немного поработать самостоятельно, без привлечения внимания и докладов вашему местному начальству, то мы просто допиваем… Вам, кстати, принесли ваш снег, вернее, лед, – Сноу усмехнулся невольному каламбуру[10], выждал паузу, чтобы отошла официантка, и закончил: – Тогда мы допиваем наши коктейли и расходимся, будто и не встречались. Если готовы, то…
Невзирая на такой заход, Ричард был практически уверен в том, что Найт согласится. И это не будет согласие предателя, тайно бегающего с докладами к оппоненту. Дело в том, что перед полетом на Арктур Ричард навел справки обо всех основных сотрудниках КОНОКОМа и АНБ, работающих в колонии, и знал, что, невзирая на свою добродушную и немного неуклюжую внешность, Гебриэл Найт является одним из лучших, если не лучшим, агентом КОНОКОМА в дальнем внеземелье. Его послужной список говорил сам за себя, а рекомендации Дугласа Пирса перевесили бы любой негатив, если бы таковой имелся. Беда Найта заключалась в том, что полученное им несколько лет назад ранение в буквальном смысле выбило его из строя активных конокомовцев. Жесткая медкомиссия оказалась непреклонна: условно годен с ограничениями.
Ознакомительная версия.
