Иштаран. Начало - Игорь Волков

Понятно, короче, всякие языческие мотивы.

— А что значат отдельные слова? Вот, к примеру, заговор от мертвых: «Иштару тара». Ты назвала меня «Иштаран» при встрече. Получается, «Тара»- смерть?

— Наверное, — пожала плечами девушка. — Все уже давно забыли, что значат слова старого языка.

— Тара! — вдруг каркнули у меня над ухом. — Лара!

Старик выскочил из своего угла и размахивал руками. Хозяйка с дочкой поспешили успокоить его и усадить на место. Но я уже понял, на что намекали разработчики.

— Ларана, — обратился я к хозяйке, — позволь поговорить с дедушкой. Обещаю его не волновать лишнего.

Женщина смерила меня взглядом, но кивнула утвердительно.

Что же, вот вам и элементы паззл-квеста.

Я сел на корточки перед стариком. Слепой взгляд был направлен поверх моего плеча. Я взял его за костлявую руку.

— Иштаран, — проскрипел он.

— Иштаран, — подтвердил я.

— Дун сава ларани. Дун нади аш дейчи.

Ниче не понятно, но очень интересно. Я растерялся. Думал, все это будет намного проще.

— Мулаэ? — наугад произнес я слово из заклинания оживления.

— Нун мулаэ! Мулаэаш! — заволновался дед. мара.

— Мара, мара, — поспешил я погладить его по руке, вспомнив, как представилась мне девушка. — Нон мулаэ.

Кажется, сработало.

— Мулаэаш. Марати иштари.

— Чего? Маради иштару?

— Ма-ра-ти иш-та-ри, — раздельно и внятно произнес старик.

— Марати иштари, — повторил я.

— Мулаэаш.

Дед улыбнулся и закивал, а в следующую секунду обмяк, его глаза остекленели, и он осел у меня на руках.

Я даже не сразу понял, что произошло.

— Мара тари, — произнес хозяин за моей спиной.

Все домочадцы восприняли смерть старика бесстрастно, куда спокойнее, чем я сам. Вот это твист, вот это поворот! Значит, старый некромант передал мне мудрость и помер у меня на руках по всем законам жанра. Проникшись моментом, я произнес:

— Мара тари, иштаран.

Девушка завела прощальную песню.

Уж не знаю, как прокачивается магия других школ, но с некромантией было как-то уж слишком сложно. Но интересно. К тому же за такие страдания наверняка положена большая отдача.

С молчаливого одобрения хозяев я поучаствовал в обряде погребения. Хозяин даже попросил меня вырезать большой дубовый оберег с двойным узором, чтобы, как он сказал, дедушка не вернулся. С вечера каждый из хуторян сделал подношение на алтарь старых богов, оказавшийся в лесной чаще. Я в свою очередь положил на изразцовую гранитную глыбу оставшиеся от гоблинов украшения, а потом, подумав, добавил один из вырезанных мной оберегов. Но по-прежнему никаких баффов.

На утро тело старика отнесли на вершину горы. Небо заволокло тучами, а под ними с граем кружилось воронье. Хуторяне с моей помощью за пару минут разделались с вылезшими гулями и погребли деда под массивной каменной плитой, утвердив поверх вырезанный мной оберег, и затянули очередную песню.

Я всякий раз старался запомнить их песни, к тому же слова и мотивы по большей части были незамысловатые. Когда песня отзвучала, хуторяне молча ушли, а я остался разбираться с неспокойным кладбищем.

На всякий случай я приготовил несколько оберегов в быстром доступе и еще несколько разбросал по кладбищенской земле.

Как там говорил старик?

— Марати Иштари! — нараспев произнес я. Земля дрогнула, но больше ничего не произошло.

— Марати Иштари! — произнес я, думая о том, что хочу упокоить кладбище. Тряхонуло сильнее, так что мне пришлось переступить, чтобы удержаться на ногах.

— МАРАТИ ИШТАРИ! — закричал я, в порыве стукая посохом о землю.

Земля пошла трещинами, из которых полезли новые гули. Всего три штуки, но они все равно были вообще не к месту.

— МАРАТИ ИШТАРИ!

Не работало. Что-то явно происходило: земля дрожала, и появлялись все новые гули, которых я уже привычно раскидывал оберегами и посохом, но явно не то, что нужно.

Машинально отбиваясь от мертвяков, я прокручивал недавний разговор с дедом. Чего-то он мне не договорил.

— МАРАТИ ИШТАРИ! МУЛАЭАШ! — воскликнул я по наитию.

Сообщения градом посыпались в лог. Оставшиеся гули взбесились и кинулись на меня, не обращая внимания на жалящие их обереги, отчего деревяшки почернели и мгновенно сожгли пару мертвяков.

Раздался грохот и скрежет, середина погоста раздалась, и оттуда не спеша начало выползать нечто похожее на паука с ассиметричными ногами, которых было то ли семь, то ли восемь, и составленное из разнообразных костей.

Вот и босс подоспел. Пока он вылезал на свет божий, я разделался с оставшимися гулями, но положение мое было не завидно: я уже потратил большую часть маны и больше половины заготовленных оберегов.

Чудище на удивление проворно бросилось на меня, так что я еле успел увернуться — и все равно, затормозив, зацепило задней конечностью. Отлетела сразу сотня хитов — четверть жизни. Я попытался разорвать дистанцию, но чудище не посчитало нужным поворачивается и поперло на меня ближайшей стороной. Увернулся, но снова получил костяной ногой, отлетела еще порция здоровья. Я кинул в Костеца Изгнание — словом и жестом. Полоска здоровья над ним дрогнула, он замедлился на секунду, но потом снова побежал на своих паучьих лапах и засадил мне еще раз.

От следующего пинка я увернулся, бросившись на землю и кубарем откатившись в сторону, но босс прыгнул на меня, пока я поднимался, и на этом все было кончено.

Я очнулся на респе. Адреналин ещё кипел в виртуальной крови, смешанный с досадой, и я без оглядки пробежал через гоблинские пещеры и вернулся на погост, еще прежде, чем истек посмертный штраф.

Костец был на месте. Надеясь на то, что теперь я знаю, что от него ждать, я напал, но эта попытка оказалась еще печальнее первой. Потеряв концентрацию, я подставился под основную атаку, и меня изрубили в крошево за секунду, отправляя обратно на плиту возрождения.

Тяжелые капли стучали по камням, по менгиру под моим гнездышком в расщелине. Я сидел в гроте, куда натаскал еловых веток, завернувшись в плащ и нахохлившись как натуральный сыч. Я решил не возвращаться на хутор, чтобы ничего не отвлекать меня от дела.

Я явно что-то упускал. В описании задания стоял 35 уровень, я не дотягивал лишь пару, но босс не давал мне ни единого шанса пройти