его лице сменилось искренней радостью, но затем исказилось горечью и страхом. В изумлении я практически оцепенел, но глубокий страх читался в глазах этого гиганта, а не моих. Почему?
Вадик провёл ладонью по своему лицу, и его когти и шерсть начали уменьшаться, пока не обратились ногтями и обычным волосяным покровом. Применённое моим братом неистовство окончательно отпустило его разум, от чего этот здоровяк вновь приобрёл вид относительно цивилизованного человека.
— У меня к тебе… много вопросов, — сдержанно проговорил я, не сводя взгляда с красного статуса Вадика. — Но я рад тебя видеть.
Я подошёл к брату и крепко обнял его, понадеявшись, что его массивные ручища не сломают мне позвоночник. Гигант не шевельнулся, но всё его тело заметно дрожало. Вадик так и не нашёл в себе слов, которые он мог мне сказать. Что же с тобой приключилось, братец?
— Поговорим внутри, — сказал я ему, кивнув на распахнутую дверь.
Обжитое Вадиком помещение немного походило на постапокалиптическую свалку. Мебель была разломана, посередине одной из стен красовалась небольшая вмятина, покрытая паутиной из трещин, а под вмятиной валялся ещё один сломанный голем. Повсюду был разбросан мусор от упаковок еды да в таком количестве, будто Вадик провёл здесь не сутки или того меньше, а целую неделю. Местами на полу виднелись капли засохшей крови.
Мы с братом уселись на пол напротив друг друга, а Микара встала возле входной двери, оставив её чуть приоткрытой. Скрестив руки на груди, девушка молча следила то за нами, то за происходящим снаружи. Я же сверлил пристальным взглядом своего брата, который всё никак не решался посмотреть мне в глаза.
— Так… — произнёс я, пытаясь разложить по порядку ворох созревших вопросов. — С чего бы начать? Ты не ранен?
Вадик отрицательно покачал головой.
— Мы выдели много крови по пути сюда. Она твоя?
— Да, — тихо ответил брат.
— Как ты залечил столько ран? Как ты, вообще, до сих пор на ногах?
— Я… Это всё регенерация. Я развил её до четвёртого уровня, и она справилась с моими ранами.
Четвёртый уровень способности F-ранга? По завершению прошлого задания Вадик должен был развить её лишь до первого. Ещё три уровня должны стоить лишние сто двадцать ОС, весьма немало. И с такой дополнительной тратой Вадик умудрился перегнать меня по уровню, хоть до этого я был немного впереди, а последние сутки без дела не сидел.
— Расскажешь, откуда у тебя красный статус и восьмой уровень? — сказал я. — С кем ты сражался?
— С Честными людьми, — процедил Вадик сквозь зубы и поморщился. — Система закинула меня на их территорию. Я часами напролёт бился то с ними, то с големами.
— Сколько у тебя ещё будет висеть красный статус?
— Двадцать восемь часов…
— Терпимо. Ты убил двоих, верно?
— Четверых. У двоих из Честных был красный статус.
Четверых… Вадик так трясся, когда чуть не убил преследовавшего нас гоплита, но сумел в одиночку прикончить четверых убийц? Надеюсь, осознание того, насколько чёрствыми являются члены этого клана, поможет преодолеть брату его сомнения и чувство вины.
— Так, хорошо, с этим разобрались, — произнёс я и нахмурил брови. — А теперь не расскажешь мне, какого чёрта ты перенёсся сюда? Почему не использовал маяк Тота, как я тебе говорил? Да, чёрт возьми, даже телепортироваться к маяку Ареса было бы лучшим решением, чем уповать на удачу! Зачем ты это сделал?
— Я… Я… — Вадик пытался дать ответ, но едва не начал задыхаться от волнения.
— Да говори уже! Мне-то ты можешь всё рассказать!
— Я кое-что натворил на Земле. Кое-что ужасное.
— Что? — в нетерпении произнёс я. — Что ты сделал?
— Я… Я не…
— Расскажи по порядку.
— Хорошо, — Вадик зажмурился и кивнул, а затем-наконец-таки посмотрел мне в глаза. — Вечером незадолго до начала нового задания я зашёл в аптеку и обзавёлся медикаментами, как ты и просил. После этого я решил зайти к отцу… Я хотел поговорить с ним на счёт тебя, твоей ситуации, а также на счёт того, как я погряз в долги, чтобы тебе… — Вадик осёкся. — Чтобы купить артефакты Системы. Я наделся, что отец выслушает и попытается хоть как-то нам помочь.
— И как прошёл разговор?
— По началу отец упорно мне не верил, несмотря на все мои шрамы и моё внешнее преображение. Тогда я показал ему артефакты Системы, бездонную сумку, оружие и трюк с оружейными картами… Когда отец удостоверился, что я ничего не выдумываю, он сказал, что не может помочь. Но затем он добавил, что всё то «добро», которое я принёс из другого мира, можно выгодно продать, а за вырученные деньги можно закрыть не только мои долги, но и его. Вот в этом-то он был готов помогать.
— Надеюсь, ты ему ничего не отдал? — встревоженно спросил я. — Всё это «добро» жизненно необходимо для твоего же выживания.
— Я ему так и сказал. Тогда отец разозлился. Кажется, он был немного подвыпившим, но его слова всё равно… — голос Вадика становился с каждым словом всё тише и тише. — Он… Он назвал меня эгоистом. Сказал, что я ничем не отплатил ему за проявленную доброту, за воспитание, за… Да за всё, что я делал с момента своего первого в жизни вздоха. А потом он сказал, что это я убил маму… Что, только родившись, я совершил убийство…
Глаза брата остекленели, будто его разум только что перенёсся куда-то ещё.
— И что ты сделал тогда? — осторожно спросил я.
— Я… не сдержался и ударил его. Я ударил его всего один раз, но со всей силы и… Я… Я попросту забыл о том, как сильно меня преобразила Система. От моего удара отец упал… и больше не двигался.
Я протёр переносицу, пытаясь переварить услышанное.
— То есть он?.. — проговорил я, глядя на брата.
— Я не знаю, — ответил Вадик. — Но… я не думаю, что он жив. После того, как это произошло, я какое-то время провёл в оцепенении. А затем началось новое задание, и я… Я попросту испугался встречи с тобой.
Глубоко вздохнув, я закрыл глаза, провёл в размышлениях несколько секунд, пытаясь разобраться в своих эмоциях. К моему удивлению, помимо переживаний за брата я почти ничего не испытывал. Неужели я настолько
