— Что это за мир? — Тетуракт указал паучьим пальцем на заинтересовавший его изумруд.
— Юменикс, — ответил Карендин, шипя и брызжа слюной. — Он почти пал. Говорят, что губернатор уже погиб. Арбитры потерпели поражение. Ни один корабль не покидал планеты уже много недель. В крови и гное захлебнулся миллиард ее обитателей.
— Значит, туда я и отправлюсь в следующий раз, — сказал Тетуракт. — Мне нужен этот мир, и как можно скорее.
— Спаситель, даже если вы отправитесь прямо сейчас, планета созреет ко времени вашего прибытия. Если прикажете, я незамедлительно распоряжусь приготовить ваш флагманский корабль.
— Приказываю. — Тетуракт снова откинулся на подушки паланкина. — Наша империя растет, полковник. Как и болезни, наши миры многочисленны. Ты осознаешь, насколько мы заразны?
— Так точно, спаситель! — прошипел Карендин, и его поддержал одобрительный шепот столпившихся в тени пилигримов. — Мы распространяемся среди звезд, как сама чума!
— Двор должен быть готов к отлету в течение суток, — сказал Тетуракт, теряя интерес к льстивым словам полковника.
Юменикс. Идеально подходящий для захвата мир-улей, битком набитый зараженными полчищами, готовыми восстать и преклониться перед ним, как только им будет обещано освобождение. Это действительно замечательный мир, который станет прославлять его как спасителя и погибнет, считая его богом.
Сестре Беренисе Эскарион исполнилось шестьдесят три года. Пятьдесят три из них она прожила, пройдя рукоположение и став дочерью Императора. Ее тело было перестроено, а разум очищен упорным трудом и смирением, чтобы она смогла стать солдатом церкви Императора. Ее забрали из Схола Прогениум, где воспитывались сироты имперских служащих, и отдали в руки проповедников и исповедников Адептус Министорум. Там ее сознание наполнили откровениями Императора, но она не испугалась. Она узнала истории об измене и безверии, открывающих двери греха и совращения, но не предалась отчаянию.
Исповедники, грозившие адскими муками, не смогли довести девочку до слез. Слова проповедников вдохновляли ее, но не страшили. Ее сила воли оказалась достаточно высока, чтобы ввести Беренису в ряды Сестер Битвы, а во время ученичества в Ордерс Фамулус она проявила также значительную физическую подготовку и рвение, чтобы присоединиться к Ордерс Милитант.
Вера никогда не оставляла ее. Никогда, хотя ей и приходилось сражаться по всей Галактике, следуя за стягом с эбеновой чашей от аббатства на самой Терре до края владений Империума. Позднее ей довелось выследить и убить принца-демона Парменида Яростного, и именно тогда впервые пришлось действовать в ненадежном союзе между Сестрами Битвы и Инквизицией. Эскарион пользовалась репутацией одной из немногих, кто способен был разобраться во всех хитросплетениях отношений между церковью и представителями Инквизиции, не теряя при этом из виду изначального врага — Хаос, тьму, с которой по-прежнему одной силой своего духа сражался Император. Поэтому когда инквизитор Таддеуш запросил поддержки Сестер Битвы из Ордерс Милитант, именно Эскарион и приказали этим заняться.
Канонесса Тасмандер предлагала сестре Эскарион возглавить эбеновую чашу, но Берениса отказалась от принятия чина канонессы. Она сражалась всю жизнь и была уже слишком стара, чтобы изменить своим привычкам и отказаться от битвы. Только так она могла подтвердить, что ее вера — это не просто набор пустых слов. Именно благодаря этой вере она и стала Сестрой, именно благодаря ей смогла уничтожить Парменида и бесчисленное количество прочих врагов Человечества. И именно этой вере предстояло пройти тяжелое испытание в глубинах Юменикса.
Юменикс. Если свет Императора и мог оставить планету, то примерно так это и должно было выглядеть. Берениса еще никогда не видела мира, столь всецело расставшегося с надеждой, хотя ей доводилось встречаться с весьма жуткими вещами. Юменикс стал мрачной иллюстрацией того, что происходит, когда люди утрачивают веру.
Эскарион смотрела, как дознаватель Шен в своей массивной бронзовой кирасе, утратившей блеск после недельного блуждания в грязи и ужасе улья Квинтус, осторожно спускается по крутой лестнице, ведущей к еще более глубоким слоям города. Благодаря геотермальным выходам здесь стояла адская жара. Все вокруг источало зловоние. На поверхности сестра Эскарион и ее отряд видели горы разлагающихся тел, и казалось, вся планета пропиталась исходящим от них чумным смрадом — сладковатым и тошнотворным запахом гниения и скверны.
И здесь, внизу, жара делала все только хуже. Несколько дней дознаватель Шен и Сестры Битвы продвигались в глубины улья и уже находились в нескольких десятках уровней от поверхности, приближаясь к, возможно, последнему из институтов Империума в улье Квинтус. Арбитрес и замок губернатора пали, кафедральный собор стоял обгоревшим остовом, ну а офисы Администратума и вовсе погибли первыми, когда началось безумие. Последним предполагаемым оплотом сопротивления был геологический аванпост Адептус Механикус, расположенный на нижних этажах улья. Также это было последнее место, где могли подтвердить сообщение о бегстве Испивающих Души.
Это началось несколько недель назад. Инквизитор Таддеуш постарался отреагировать на новости как можно скорее, но доверил настоящее расследование дознавателю, в то время как сам продолжил осматривать «Сломанный хребет» и руины Дома Йенассис. И Шен, и Эскарион практически не надеялись найти в улье Квинтус кого бы то ни было живым — во всяком случае в привычном смысле этого слова.
Архитектура на этой глубине становилась грубой и искаженной: раздавленные, неопознаваемые останки поселений, над которыми был возведен улей Квинтус. По стенам стекала грязная влага, просачивавшаяся через сотни охваченных разложением этажей. Оборванные энергетические кабели свешивались в сыром тумане. Чумные крысы, размером с армейских собак, суетились среди перекрученного металла. Постанывание опор обреченного города иногда заглушалось криками еще одной угасающей жизни… очередной из нескольких миллиардов, поглощенных кошмаром Юменикса.
Коридор стал уходить вниз, а потолок — резко подниматься. Шен извлек из кобуры инферно-пистолет и двинулся к повороту, поскрипывая сапогами своей панцирной брони по корке кристаллизовавшейся грязи на полу. Сестра Эскарион отправилась следом с болтером в руках, так же как и Серафимы, избранные ей для этого задания. Одна из них, сестра Миксу, служила вместе с Беренисой уже десять лет. Остальных направили их собственные Ордена, но все они были вооружены привычными Серафимам спаренными болтерными пистолетами.
