— Есть люди Ян, которые помогут тебе с концертами. Им очень нужны несколько хороших песен, в твоём стиле, про мужественных «зелёных» и коварных «чёрных». Ты ведь неглупая женщина? Следующие пару лет надо отработать на заказ. За хорошие деньги. Темы для песен сама найдёшь.
— А что, Ил, ты ведь уже «отрабатываешь»? Не просто так ведь сменил свой «джоппер» и косуху на шикарный лимузин с охранниками? И такие предложения. А как же свобода? И сожжённая пятёрка из «чёрного круга» в Нилссе? Сам ведь кричал, помнишь? У них церковники забрали ведущего. Вот и попёрла всякая хрень, которую некому снять было… Как жить с этим, а? Ты ведь хорошего ничего, вот уже года три, не показывал. Нравится? Пиво и пляжи на побережье теперь не для тебя, это да. Закончился, Ил-Свобода? Припал к… соске власть имущих.
— Дура ты. Хочешь, так тебе быстро объяснят, что главное не то, что у тебя может быть, а то — что у тебя ЕСТЬ? Не согласишься, начнут отнимать потихоньку. Хорошие места в которых ты себя человеком чувствуешь. Мит вот, твой, передумает с тобой выступать. Перекупят. Постоишь лет пять в очереди на медблок… И очередь твоя будет отодвигаться по вполне естественным причинам… А ведь тебе ребёнка захочется. Думай до того, Ян. И не задницей своей, как обычно. Потому что, после таких принудительных процедур, даже за половину предлагаемого — тебе, девочка, действительно к… соске придётся припасть. А скорее всего — просто для того, чтобы вернуть то, что у тебя уже есть сейчас. Не понимают эти люди отказов, Ян. И не принимают.
А свобода… нет её. Если кроме неё что-то у человека есть. Сперва тешишь себя иллюзиями, что вот, мол, поработаю в поте лица. Заработаю на десяток лет спокойной жизни, и займусь тем, что душа пожелает… А потом приходят эти десять лет… и творить уже — не получается. Хотя — всё есть. Пожалуйста. И о куске хлеба думать не надо. И жить есть где. И на побережье — не в палатку едешь к костру, а в шикарное бунгало в вип зоне. Но мир вокруг тебя уже изменился. Появились разумные, отказать просьбам, да и просто отказаться от общения с которыми невозможно. И смотрят они на мир совсем с другой стороны. И ты начинаешь смотреть так же. И нет времени у тебя для создания интересного, потому что проблемы окружающего мира сужаются до твоих личных. Сказки о том, что деньги зарабатываются уникальными произведениями… сказки и есть. Деньги зарабатываются ширпотребом. Забирающим все силы и время. И те условия, которые на ура были бы приняты ещё десять лет назад — становятся каторгой, с очень жёсткими сроками.
Те, кто это понял, пытаются уйти в сторону. Бороться с этим — нет сил. Подчиняться — противно. Пока есть возможность сесть на корабль и уйти туда, где нет этих напыщенных… Скоро пойдёт монастырский корабль в Цин. Там тоже есть люди, живущие музыкой. И жить там, без такого пресса, как здесь, будет легче. А работы Янги не боится. И ещё что она точно не будет делать, так это забивать себе голову всякими проблемами.
Традиционный ритуал выполнен. Коньяк уже дошёл до своего законного места. Горлышко смягчилось. То, что концерт этот — прощальный, никому знать не надо. Пора…
— Здравствуйте, сегодня у меня две новых песни…
Зал затих. Перестали звенеть бокалы, отложены в сторону разговоры. Слушают. И смотрят.
— Эх, где мои семнадцать лет, Мидо…
— Смотрю, у тебя рука наливать устала? Не отвлекайся.
— Так. Вторую сейчас закажем, или подождём малость?
— Тарналь, ну что ты как маленький? Не километр же за бухлом бежать. Палец поднимешь — принесут. Не то, что в скалах на побережье… Кстати, ты когда последний раз, дольше пары дней, был на нашем месте?
— Да не так уж давно… Семнадцатый набор выпустился три года назад, значит… Фигассе. Десять лет уже. А давай махнём прямо завтра. До корабля в Цин, три недели. Готовиться особо не надо… Соглашайся, Мидо. Глядишь и уговорю тебя уехать из этого места. Чоппер не пропил ещё?
— Ха. Сам-то свой куда дел?
— Стоит у родителей. Даже пыль вытираю. Заводил недавно. — друзья звякнули бокалами. — Тоска, Мидо. Соглашайся. Вот парой и рванём на своих колёсах, как когда-то.
— Как-то мало я пока выпил, для такого решения… Дино, давай ещё одну!.
— Эй, Янги, давай ка про королеву Лепестков. Ну, знаешь, эту… Пьяный юноша размахивал руками, показывая, про что именно песня.
Ну вот и началось то, о чём говорил Илан. Подумала певица на удивление спокойно. И как быстро.
— Э, ты че, слушателей не уважаешь? Да какая из тебя, нахрен певица, если про королеву не поёшь? Дино, что за бл@ди у тебя выступают? Может она сюда совсем не петь приходит?
— Во-во. Счас пусть станцует… — подключился ещё один крикун. Мит, виновато покосившись, начал паковать инструмент в жёсткий чехол. Да. Руки для него — главный и единственный источник дохода. Выбитый или, упаси Сол, поломанный палец — это два-три месяца на голодном пайке. Для него и его семьи. Восстанавливать моторику, для класса игры выше среднего — очень тяжело.
— Дак че, танцуешь, или попросить лучше надо? Вот. Сотни хватит? Хорошая картинка. Новая. — на сцену бабочкой полетела банкнота. За ней — ещё… Всё, пора уходить.
— Руви, а куда это наша танцовщица намылилась? Э, деньги взяла, — танцуй!
Мидо удивлённо смотрел на начинающееся безобразие. Ведь специально сел в самый дальний угол, чтоб не пересекаться с Антом. И уже очевидно, что никто и слова против пьяной компании не скажет. Побоятся.
Тяжёлое решение ему принимать не пришлось. Всё началось без участия «чёрного».
— Эй, мелюзга, что за бардак вы пытаетесь устроить? Вас никто не предупреждал, что здесь себя так не ведут?
— А ты что за… конь в пальто?
— Будьте так добры, соберите ваши деньги, и идите с ними нахрен отсюда. Иначе за мёд не расплатитесь.
— О-о-о, это историк Тарналь прорезался. Руви, ты историкам морды бил? Я — нет. Исправим?
— Ант, ну его нах, это же Тарналь…
— Ага, ссышь, «железный» Рув? Ну, так я и сам могу…
Из дальнего угла зала начали подтягиваться охранники Анта. Всё. Шаг сделан. Этот придурок назад уже не отыграет. Жаль… Хорошо здесь жилось. Надо шевелить задницей, а то Тар без него развлечётся. О, а вот и клиент.
— Э… Уважаемые, а куда это вы так торопитесь? — Гданц-ц-ц! Первый охранник вернулся обратно в свой угол. И закрутилось….
— Вот скажи мне, историк, как называется это… ну то, что ты с Антом сделал? Янги, давай сюда свою бандуру. Нет? Ты уверена, что сама дотащишь? Здесь — налево.
— Никак не называется. Пи@дец котёнку. Ян, с Мидо поедешь. Я через полчаса на нашем месте буду. Возле второй трубы.
— Давай быстрее, зелёный. Через часик здесь все уже гудеть будут. Эээ… Норму забери, пожалуйста, она самая… сложная из моих. Нельзя оставлять. Наслушается всякого — точно всплеск будет.
