— «Седьмой», что у тебя? — Голос ведомого в эфире.
— Фонарь повреждён.
— Выполняем приказ и уходим.
— О'кей!
Пилоты распределили цели, заходя на рубеж атаки.
В это время на «Конго» удалось потушить основные и самые опасные очаги пожаров, хотя в небо продолжали струиться жирные расширяющиеся в верхних слоях атмосферы, ручьи чёрного дыма. Во время атаки были повреждён левый вал, поэтому судно стало отводить в сторону от «Мусаси». Но вскоре, оборотами уцелевшего правого и доворотом руля, крейсер стал на прежний курс. Основную нагрузку перераспределили на центральный вал, пытаясь удержаться рядом с флагманом. Экипаж муравьями расползся по крейсеру восстанавливая боевую дееспособность. Однако заменившему убитого капитана Тоянаги, старшему офицеру поступали неутешительные доклады.
В двух милях южнее «Мусаси», обильно пустив дымовую завесу, менял курс. Если не считать непредсказуемое поведение вражеских самолётов, наступило некое затишье, и капитан линкора приказал снизить скорость — впереди по курсу болтался на волнах самолёт-разведчик. Контр-адмирал решил дать возможность спастись летунам. Неожиданно вперёдсмотрящий разглядел ещё две мелькающие в волнах головы.
— Вижу двух лётчиков в воде на два румба вправо.
— Это с утонувшего самолёта, — тут же пояснил штаб-офицер, тоже разглядывающий водную поверхность по курсу, — на такой скорости мы проскочим мимо них.
— Машинам — стоп! Полный назад! — Реакция командира была мгновенной. Резко звякнуло устройство машинного телеграфа
— Право на борт!
Наверное, в этом было какое-то провиденье божье или просто высшая справедливость. Идущие на выручку многотонной махиной неполные 2500 человек экипажа (минусуем погибших) к двум барахтающимся в холодной воде, совершили те эволюции и маневрирования, которые в купе с другими не менее важными факторами способствовали, возможно, к общему выживанию всего корабля.
Перед глазами у флайт-лейтенанта Самюэля Питта, невольно косящегося на паутину трещин в лобовом блистере, злобно замигал маркёр цели — до избранного компьютером вариантом целей оставалось менее десяти километров, но он не мог атаковать: лазерная указка наведения плясала по минимонитору, не желая чётко определиться с захватом цели. Низкая облачность, мешающая оптимальному сбросу бомб, запас топлива, испорченный фонарь кабины заставляли флайт-лейтенанта нервничать и делать ошибки. Наконец визир гермошлема запульсировал — вот оно! Самолёт, ещё пройдя минуты в горизонтали, медленно задирая нос, набирал высоту.
Наверное он переусердствовал. Скорей всего уж слишком он хотел выполнить всё безукоризненно и чётко. Палец уже дрожал на кнопке сброса. Самолёт слегка тряхнуло, непроизвольно пилот дёрнул ручку управления на себя — «ах, по нему стреляли зенитки этих допотопных самураев!», но после расколотого блистера самоуверенности в голове британца поубавилось и стало вдруг неожиданно страшно. Близко перед носом самолёта вспухла белая шапка разрыва зенитного снаряда. Резко потянув ручку управления рулями высоты, он бросил…! Бросил самолёт с перегрузками вверх, и бомбы.
— Чёрт побери! — Он только сейчас сообразил, что отпустил бомбы почти в режиме кабрирования. Получив лишний подскок вверх, ГСН УАБ пыталась парировать лишнюю высоту, и ей бы это удалось, но….
Два огромных столба воды встали слева в тридцати метрах от узкого носа линкора, оседая, окатив пеной палубу корабля аж до полубака. Линкора, который, уже завертев винтами в реверсе, успел сбавить ход до неполных 8 узлов, давая несчастному пилоту патрульного самолёта и его напарнику надежду вернуться на родную палубу.
Надрывающийся в восходящем манёвре «Харриер», вдруг выдал пилоту серию предупредительных сигналов — «недопустимые нарушения конструкции». Полученные раннее маленькие дырочки от пуль 89-го пулемёта с оборонительной кабинки патрульного гидросамолёта F1M, после ряда манёвров и перегрузок, вызвали нарушение несущей конструкции. О чём собственно верещал бортовой компьютер. На восходящем вираже «Харриер» стал терять стабильность — от наплыва правого крыла, получившего снизу рваную дыру, под напором встречного потока воздуха стали отлетать куски дюраля. Ему вторил обтекатель подкрыльной стойки шасси на той же плоскости, и тоже с дырками в обшивке. От их совместных усилий завибрировало всё крыло и попросту стало разваливаться, сначала отлетел элерон, сорвав лоскуты обшивки в хвостовой части фюзеляжа, обнажив отсек радионавигации, досталось правому цельноповоротному стабилизатору и килю. Самолёт вдруг резко стало тряси и болтать с тяжёлыми перегрузками, доводя пилота до обморочного состояния. Никто бы его не упрекнул за естественное и отработанное до инстинкта выживания движение к рычагу катапульты.
А что же «Конго»! Линейный крейсер «Конго»! Не менее здоровенная дура — полное водоизмещение 32 200 тонны. Заложен в 1911 г. Спущен на воду в 1912 г. Прошёл ряд модернизаций. Ударный истребитель Королевских ВВС Великобритании заходил в атаке на детище британской верфи. И опять проскользнуло что-то символическое в этом действе. Словно что-то из местечковой крылатки творения писателя одного ныне самостийного племени — «я тебя породил, я тебя и убью».
Две AGM-62, рассчитанные на пробитие бетонных укрытий, канули в густом дыму, закрывшем чёткие контуры и обводы крейсера. Но педантичную электронику хрен обманешь — одна бездумная чушка, в основном набитая взрывчаткой и в малом электроникой, реализовала мечту бомбомётов прошлого века — вошла точно в обрубок передней дымовой трубы, вторая воткнулась в упругость стали второй носовой башни главного калибра. Мгновенно корабль окутался облаком пара, взорвавшихся котлов. Следом детонировали снаряды в пробитой башне. Через две минуты огонь добрался до погребов. От взрыва в нескольких местах лопнул корпус. В прорехи хлынула вода. Крейсер затонул буквально за несколько минут, водоворотом таща за собой всё, что имело нулевую плавучесть.
Англичане.
Масштабные реформы и сокращения вооруженных сил после исчезновения такой грозной страшилки как СССР в полной мере коснулись многих стран, не исключая Англии. Возмущения американцев по этому поводу и попытки предложить новую угрозу демократии, независимости и … вообще, нашли отклик только у естественных любителей погонять солдатиков — генералов. Оскудевший же бюджет некогда Великой Британии заставляет парламент урезать военный бюджет и заметно сократить (попросту списать и продать) целый ряд вооружений.
Списанные самолёты ВВП «Харриер» подновили, подкрасили, подлатали, короче им предпродажно «намазали губки» и предложили на торги в третьи страны. Для поднятия спроса ближайшие союзники (США) объявили желание прикупить оказавшиеся в не удел самолёты, но дело дальше разговоров пока не пошло. То же самое произошло с самолётами радиолокационного дозора «Sentinel R.1.». Правда они подверглись частичной доработке. Кое-какую супер-пупер секретную аппаратуру сняли. Специалисты фирмы «Рэйтеон» насовали внутрь самолёта более устаревшую и менее эффективную, экспортного варианта — нечего всё самое новое потенциальным противникам раздавать.
