— Говорю тебе, изыди от меня!
Язык содрогнулся, как от удара, а затем чуть-чуть ослабил хватку. Достаточно, чтобы Майя могла вздохнуть. Получив возможность соображать, она отчаянно искала какое-нибудь оружие.
Силы оставляли ее. А единственное оружие в поле зрения — и в пределах досягаемости — это вилка, доставленная с едой. Ударить по отростку она не могла, но решила схватить вилку. Надежда возникла от мысли, что металлические набойки ее каблучков успешно поразили конечность охотника.
К ней скользнуло другое щупальце. У Майи возник вопрос: а как же это создание Властелина Теней сохраняет равновесие? Но тут же любопытство отступило, так как она поняла, если этот новый отросток захватит ее руку, то ее самодельное оружие уже не понадобится.
Отведя руку вниз, несчастная эмигрантка со всей силы вонзила вилку в щупальце. К ее удивлению, зубцы легко вошли на всю длину.
Шипя, охотник снова отступил. Майя, вдохновленная успехом, взялась за язык. Она снова и снова наносила удары вилкой, заботясь лишь о том, чтобы каждый новый удар ранил сильнее.
Размотавшись, сникший отросток целиком уполз в глубь Рошаля. Глаза чудища вспыхнули гневом.
Краем глаза она уловила какое-то движение. Это Гилбрин направлялся к камину. Майя не успела понять, что он задумал, как на нее снова напали. На этот раз Рошаль схватил ее руку прежде, чем она смогла что-то сделать, и выбил у нее вилку. Ее оружие выпало и оказалось вне досягаемости.
— Чертовы двери! — взревел Гилбрин.
— Гил! — Он ее не слышал. Майя лягнула охотника, но не дотянулась ни до одной конечности.
Все поле зрения заслоняли кошмарные телеса Рошаля. И хотя он смотрел в ее сторону лишь часть времени, внимания он концентрировал на ней достаточно, чтобы не дать ей освободиться или эффективно пойти в контратаку. Майя знала, что с каждой минутой она теряет драгоценную опору.
— Ха! Получилось!
Комнату наполнило сверкающее сияние. Майя почувствовала запах дыма и газа. Охотник открыл пасть и издал пронзительный визг. Одно щупальце распрямилось, позволив Майе двинуться. Она потянула за другой отросток, и Он сопротивлялся не так сильно, как она рассчитывала.
Рошаль все еще визжал. Разрывающий перепонки звук вызвал удивление, почему весь отель не собрался здесь посмотреть, что происходит.
— Не люблю, когда меня отрывают от еды, мой цепкий дружок. Во мне все горит от этого, вижу, с тобой то же самое.
Второй взрыв блеска осветил комнату. Рошаль, извиваясь, подался назад. Майя видела, как языки пламени невероятно быстро и плотно носились по его черному телу. Охотник пытался загасить пламя, но оно распространялось с такой скоростью, что не оставляло шансов на успех.
Гилбрин стоял у камина. Декоративные дверцы распахнуты настежь, а изнутри бьет плотная струя голубоватого огня — прямо на корчащееся горящее чудовище. Спутник Майи не мигая смотрел на пламя, направляя струю, но более никак на него не воздействуя.
Причудливое создание взвыло еще раз, потом начало сморщиваться и трескаться, втягиваясь само в себя, будто умирающее насекомое.
Оно становилось все меньше и меньше, пока не стало размером с тележку, и дальше еще уменьшалось, а гибкие отростки свивались в кольца.
Майя уцепилась за Гилбрина, но тот не шелохнулся. Глядя на его застывшее лицо, она встревожилась не меньше, чем от присутствия Рошаля. Любой намек на веселье исчез.
Гилбрин не двинулся и не расслабился, пока призрачное создание не обратилось в ничто.
— Да возвратится прах к праху, — пробормотал он наконец.
Измотанный беглец посмотрел вниз на то место, где был охотник. Там не осталось даже осадка, никакого следа. — Хотя к нашему другу это, очевидно, не относится.
Пламя ничего больше в комнате не задело. Единственным признаком пребывания охотника была перевернутая тележка и разбросанные тарелки.
Майя положила ему руку на плечо.
— Гил, с тобой все в порядке?
Он улыбнулся усталой, но обычной своей улыбкой.
— Чудесно! Кабсы сегодня выиграли. А что может испортить настроение после такого?
— Гил, я серьезно, я волнуюсь за тебя.
К ее удивлению, Гил нежно ее обнял:
— Майя, дорогая, тебе нужно было бы волноваться за себя. Кстати, я не смог бы всего этого сделать, если бы ты не врезала этой кляксе первая.
Он отпустил Майю и снова посмотрел на место, где Рошаль был в последний раз.
— Любопытно, он нападал с такой силой, что атаку отразить невозможно. Но металл и непрямое воздействие оказались эффективны.
— О чем ты говоришь?
— Ты, дорогая, может быть и не заметила, но я четыре раза атаковал ментальной энергией. Прямые удары. И ты по крайней мере один. Все впустую, однако, металлические набойки, вилка и газовое пламя из камина достали его К счастью, я только направлял пламя, но не пытался как-то его усилить.
Если бы я попробовал, пламя, вероятно, нас не спасло бы.
Оглядывая беспорядок в комнате, Майя вдруг подумала вслух:
— Никто не пришел посмотреть, что случилось.
— Без сомнения, наш друг постарался. Наверное, звукоизолирующая защита. Может, поэтому никто раньше не заметил исчезновения других из нашей группы, — он скорчил мину, — что заставляет задуматься каждого, откуда эта штука узнала, что мы здесь.
Майя вслух произнесла то, что, как она думала, было на уме у Гилбрина.
— Хамман! Что-то могло с ним случиться!
— Весьма вероятная вещь. Если так, то мне жаль. Майя.
Может, мы и действовали друг другу на нервы, но я бы не желал, чтобы хоть кто-то из нас попал в лапы Сыну Мрака.
Однако мы не знаем, что же произошло.
— Надо пойти и узнать, Гил. Надо посмотреть, что случилось.
Секунду он обдумывал, а потом кивнул:
— Полагаю, ты права, дорогая. Кроме того, я вовсе не чувствую себя здесь в безопасности. Обслуживание в номерах отправилось к дьяволу.
Они ушли почти тотчас, потратив время лишь на то, чтобы с помощью ментальной энергии привести комнату в относительный порядок. По дороге в вестибюль Майя все время неуверенно оглядывалась, опасаясь, вдруг еще один охотник притаился поблизости. Невозможно поверить, что человек, ставивший блюда на тележку, не заметил ужасной твари, скрывавшейся под скатертью. Но ведь и Гилбрин ее не заметил. Она высказала Гилбрину мысль о наличии второго Рошаля.
— Нужно смотреть в оба, — был его не очень утешительный ответ.
Движение оказалось плотным, был час пик и до конца еще далеко, но Гилбрин всегда умудрялся находить просвет… или же создавал его, когда не мог иначе. Дом Таррики был не так далеко, но прошло немало времени, прежде чем «додж» въехал в гараж.
Хамман Таррика не открыл дверь, когда они подъехали, и не ответил, когда Гилбрин рискнул постучать. Бродяга коснулся ручки, но ничего не произошло.
