— Семен, давай про тебя уже прочтем, — потянулся Вадим к планшету и получил от меня по рукам.
— Эй, — убирая руку, произнес Вадя.
— Не трогай ничего! Этот компьютер слишком дорог, чтобы ты проткнул его своим пальцем, — шутливо пригрозил я.
— Ну, давай хотя бы прочитаю, — злостно посмотрев на меня, булькнул Вадя.
— Стриж Семен. Нет, ну вы сговорились? — удивленно глянул Вадим сначала на Олега, а затем — на Семена.
— А у тебя-то какая фамилия? — с интересом спросил Сема.
— А какая разница? — пытался уйти от ответа Вадим.
— Либерман, — вставил я.
— Обычная фамилия, — обиженно бубнил Вадя.
— Д-да ладно, Вадь, — приобнял его Олег. — Н-нам, евреям, т-трудно по жизни, особенно в учебных з-заведениях. П-по себе знаю. Почему то с н-нас всегда требуют б-больше, чем от остальных.
— Вот именно, — согласился Вадим. — Везде только и пинают.
— Вот на расовой почве так они и подружились, — переглянувшись с Семеном, довольно хихикая, влез я. — Продолжим. 2134 год рождения, работал терапевтом в военном госпитале?
— Ну да, тринадцать долгих лет. Все приходили с болезнями, а выслушивать приходилось не только болячки, но и то, как они жили: проблемы в семье, с сослуживцами, кто-то убил кота, потому что тот нассал в ботинок, кто-то бил жену головой об косяк двери, потому что еда показалась не очень вкусной. Я стал записывать их истории, за три года у меня были подробные досье на каждого солдата и офицера. Когда главврач это увидел, меня отправили подальше от клиники — на курсы психологии.
Пока мы вели беседу, из угла кровати послышался храп.
— В-в-вадим, ты что, уснул? — толкая в бок, возмутился Олег.
— Ну точно спит, — выругался Сема. Размахнувшись посильнее, я треснул Ваде по заднице.
— Подъем!
— А? Что? — приоткрыв глаза, оглянулся Вадим. — Я что, вздремнул?
— Ну, вообще мы думали, что ты внимательно слушаешь, — с претензией обратился Семен.
— Ну, вы так рассказывали, что нереально было не уснуть!
— Ладно, — встал я. — Осталось шесть часов на сон. Давайте расходиться, нужно выспаться, как следует.
Все были выпровожены. Выключив телепанель, терминал и планшет, я лег спать.
Всю ночь проворочался: непонятно, спал я или нет. То снилось, как наш корабль разлетается на куски, то Джеймс в ожерелье из ушей, то наше падение на Меркурии и кровь везде. К счастью, меня разбудил входящий вызов. Это был Бэйкерс:
— Код 12.22.
Я подошел, чтобы ответить:
— Да, о, простите, я не знал что это вы, — морщась от яркости дисплея, извинялся я.
— Код 12.22, через десять минут вас ожидают в зоне вылета.
— Как вылета? Разве военные не летят первыми?
— Они уже там.
— Как там?
— Вы время видели, 12.22?
Я покосился в сторону тумбочки у кровати. Время было 7 утра по земному, и уже как час мы находились на орбите Сатурна.
— Простите, а в чем проблема? — любопытствовал я.
— Военные не могут открыть ворота колонии. База обесточена, все двери закрыты. Не взрывать же их.
— Верно, откроем шлюз без проблем, — подхватил я, одевая свитер.
— Вот и отлично, все инструкции, как всегда, на месте, — на этой фразе Бэйкерс отключился.
Схватив с тумбочки планшет, я поспешил в нужную зону. На месте уже переодетый в костюм Вадим изображал супермена. На него со стороны косился Стас.
— Оу, доброе утро! — обратился ко мне Вадя. — Жаль только, что эти костюмы не летают.
Я молча подошел к стойке, недобро смотря на Вадима. Мой костюм защелкнулся.
— А кроме нас кто еще летит? — обратился я к инструктору.
— Никто, все, кто надо, уже там, — ответил Стас.
— Все — это воины?
— Ну да, ученых-то зачем туда гнать, пока задача не решена? — развел руками он.
— Ладно, парни, двигайте к шлюпке 405. Она на прогреве стоит, — указывая закончил инструктор.
Открылись ворота парковки. Вдалеке мигала габаритными огнями наша шлюпка.
— Волнительно себя чувствую. Первый раз, как говорится, немного боязно, что ли. Ты как, Андрюх? — торопливо спросил Вадим.
— Да я вроде нормально. Недоспал — вот главная проблема. А вторая — какого хрена там нет электричества на шлюзе? Хотя его откроем за минуту.
Мы подошли к шлюпке, где стоял пилот и мялся в ожидании.
— Слушайте, вас тут ждать — чокнешься! Военные уже нервничают. Около часа там кукуют без дела! Садитесь.
Мы с Вадей переглянулись и ухмыльнулись, затем залезли в шаттл, успев упасть на коронные места, которые находятся сразу за водителем. Наша шлюпка начала движение в сторону огромных распахнувшихся ворот.
На выходе из них открывалась невероятная картина: Титан во всей своей красе! Идеально белого цвета. Облака будто застыли и не двигались в его атмосфере. На заднем плане во все видимое пространство втиснулся Сатурн.
— О! — вытаращив глаза, удивился Вадя. — Просто нет слов.
— Да уж, — всматриваясь в эту красотищу, мычал и я.
— Парни, что вы там слюни пускаете? — ехидничал пилот. — Сейчас вылетим с «Союза», совсем дар речи потеряете.
Медленно мы словно плыли к выходу: над шлюпкой будто застыли глыбы метеоритов, выстроенных в одну огромную линию вокруг Сатурна.
— Смотрите, сам второй раз вижу это чудо, — хвастал пилот. — Время здесь как будто остановилось.
Я отвел взгляд в сторону Титана.
На его орбите можно было разглядеть огромные климатические спутники, к ним были пристыкованы шаттлы. Пролетая рядом с одним из них в непосредственной близости, можно было разглядеть людей, которые что-то делали снаружи.
— Американцы, — быш кроток Вадим. — Хотят закончить свою работу раньше всех и балдеть, пока мы будем вкалывать в колонии.
Внезапно начала ощущаться легкая тряска. Стремительно мы вошли в верхние слои атмосферы. Лишь белая пелена была видна из всех иллюминаторов. Я закрыл глаза, на виски накатила неприятная боль.
— Сразу видно — пил не так давно, — обернувшись, произнес пилот.
— Да, было дело, — прошептал я и достал таблетки от укачивания. — Вадим, надо выпить таблетку и тебе, и мне. Это от возможных галлюцинаций. Говорят, помогает.
Вадя нехотя протянул руку, и я выдавил ему одну. Сам, на всякий случай, с трудом проглотил две.
— Приземление через минуту. Можете свои вещи брать, — руководящим тоном подытожил пилот.
Тем временем скрытый плотной завесой тумана, спутник Сатурна Титан впервые показался крупным планом. Мы с Вадей прилипли к иллюминаторам, но разглядеть его поверхность было невозможно.
Титан был окутан, словно ватой. Дымчатый и толстый слой неподвижных облаков.
