Уже на входе мне протянули одну-единственную пилюлю, чтобы залечить рану на ноге.
— Мы справились! — радостно воскликнула Люнь, однако я не разделял её оптимизма.
У нас ещё был целый зал, с которым надо было расправиться, и вряд ли это будет просто.
В этот день я выходил ещё два раза, но оба оказались против мечников. Самые обычные мечники, которые пусть по уровню и были повыше меня, однако по мастерству явно уступали. Если два предыдущих были скорее вызовом в плане совершенно иного противника, к которому надо найти правильный подход, здесь же всё оказалось куда проще. Кто лучше владеет мечом, тот и прав.
Были и печати, и техники, однако основной упор был на фехтовании, и здесь я уделал обоих. Я будто оказался в своей среде. Эти быстрые взмахи мечом, возможность читать их движения ещё до того, как взмахнёт меч, парирования и атаки. Это как сесть за игру, в которой ты всегда был лучшим, и вновь начать уделывать всё и вся.
Одного если первого я сделал легко и просто, то вот со вторым пришлось попотеть, и, в конечном итоге, он мне оставил порез на груди до самых костей и глубокую резанную рану на шее.
Этот придурок явно намеревался меня угрохать, но стал сам первым на турнире (и, надеюсь, последним), кого я убил.
Уже когда исход был ясен и понятен, а он оказался на земле, пытаясь остановить кровь из ран на теле, придурок всё равно прыгнул на меня, использовав печать немного странной гравитации, которая буквально сминала, как моя, но с боков, будто пресс.
Я успел уйти в сторону лишь потому, что, даже победив, ожидал любой пакости, не строя иллюзий по поводу людей. И по итогу дождался её. Быстрое движение мечом, и на землю упала уже его голова.
Я прошёл четыре раунда, и трибуны взорвались восторженными криками. И мне даже кажется, они обрадовались куда больше не победе, а смерти моего противника.
— Последний был слишком близок к тому, чтобы отправить тебя на тот свет, — заметил Гой, при этом выглядя довольным.
— Не ближе, чем остальные. Я следил за обстановкой.
— И всё же лучше таких добивать, а то, глядишь, однажды так и тебе отрежут голову.
Я знаю, что в каком-то плане Гой прав, но здесь было другое. К тому же, я не строил иллюзий, понимая, что не все готовы будут сдаться, как это было с последним. Кто-то да попытается ударить в спину, даже несмотря на то, что ему сохранили жизнь, просто ради победы. Поэтому я никогда не спускал глаз и был готов действовать, пока не будет объявлен конец боя.
— И всё же ты хорошо постарался, чистые победы! — похлопал меня по спине Гой, когда нас возвращали обратно хозяевам.
—А бывают типа не чистые? Насколько я знаю, здесь или победа, или проиграл.
— Вот тебе надо докопаться до каждого слова, да? — возмутился он и всё равно рассмеялся. — Ладно, но ты, главное, не расслабляйся, завтра ещё сражаться будешь.
— И сколько всего дней это занимает? — поинтересовался я.
— Обычно четыре, хотя чаще всё же три дня. То есть ты сейчас сражался с четырьмя и, если я правильно подсчитал, завтра ещё с двумя или тремя встретишься, а на третий день будет финал, где ты будешь драться с главным противником.
— Ты будто уже заранее знаешь, что я пройду, — хмыкнул я.
— А чего тебе и не пройти? — пожал он плечами. — Ты один из самых сильных. Сначала все ставили на копейщика, что вторым был у тебя: он там первого своего противника порвал меньше, чем за десять секунд. Но потом появился ты.
— А как там Цурико?
— Цури? Она прошла, — ответил он. — Хорошая девчонка.
Прошла, значит… Я даже не знал, радоваться этому или нет. С одной стороны, это значит, что Цурико ещё жива. С другой — не погибнуть на первых раундах куда проще, чем на последующих, когда никто уже не сдерживает себя, лупя всем подряд, лишь бы выиграть.
— Но ты бы лучше о себе беспокоился, там у тебя в соперниках люди кошатников. Так получилось, что им выпало друг против друга, поэтому они, собственно, немного сократили своё количество, но от этого легче не стало, так как выжили самые монстры.
— Настолько сильные?
— Ты даже не представляешь, насколько, но, думаю, ты с ними справишься. Меня беспокоит только одна личность, такой монстр. Ходит, рвёт и мечет всех, прямо какой-то демон.
— Прямо-таки демон?
— Увидишь, — усмехнулся он. — Хотя я искренне надеюсь, что она проиграет кому-нибудь другому и не дойдёт до тебя.
— Так это ещё и она?
— Ага, ты бы видел, как она хлыстом орудует, вообще никаких шансов, — покачал он головой. — Мне кажется, надо им хлыст запретить, так как с их техниками хлыст не сильно отличается от артефактов.
— И пока она всех убивает, да?
— Как на раз-два. Такие пленных не берут и сами не сдаются, если только ты не успеешь крикнуть сдаюсь так, чтобы остановили бой.
Чёт как-то всё не радужно. Нет, я знаю, что никто не обещал мне красного ковра и кубок мира по фехтованию, но Гой так её расписал, что мне даже немного очково стало. Что там за монстро такой, который перемалывает каждого, кто попадается ей на пути?
Хочу глянуть…
Мы вернулись домой, где меня тут же повели мыться аж две служанки, будто одна была справиться со мной не в состоянии.
Они подхватили меня под руки и буквально потащили по коридору, не успел я и слова сказать, затолкнув в небольшую ванну. Тут и так места было не то чтобы прямо-таки много, но с ними стало ещё меньше.
Ко всему прочему, они ещё и разделись сами.
— Чтобы не мочить одежду, — хихикнула Чили, увидев мой удивлённый взгляд. — Сегодня особенный день, со слов нашего господина Гоя.
— Очень особенный, — кивнула другая, чьё имя я не помнил. — Вы прошли дальше.
— А ваш прошлый товарищ, который…
— Грюз? К сожалению, он прошёл только двоих из четверых. Третьим ему попался, к нашему сожалению, человек кошатников, и некого было поздравлять.
Услышав, как они называют гостей из дальних земель, мне неожиданно вспомнились слова Рун по поводу того, что я сам становлюсь похожим на
