ректор, выдвигая самый близкий к его столу стул.
Я присел. И ректор пошёл к своему креслу.
— Чай? Кофе? — предложил он мне.
— Спасибо, не хочу портить аппетит перед обедом, — ответил я.
Почему отказался? Да всё просто! Я пока не понимал, чего ректору от меня нужно. Вдруг придётся послать? А с кофе или чаем сделать это будет не очень удобно.
— Тогда не будем терять время, перейдём сразу к делу, — кивнул ректор.
Я тоже кивнул и приготовился слушать.
— Хочу сразу извиниться за то, что тебе пришлось ждать. У меня просто возникла… — ректор замялся. — …Непредвиденная ситуация.
Я вспомнил Шамана и тварь, которую он волок в зубах и кивнул. Пожалуй да, ситуация действительно непредвиденная.
— Та тварь у Шамана из вашего кабинета? — спросил я, кивнув в сторону входной двери.
— Как ты сказал? Шамана? — переспросил ректор.
— Ну, рыжего кота, который вот только вышел из приёмной с тварью в зубах, — ответил я.
— Ты назвал его Шаманом? — задумчиво спросил ректор.
И я понял, что проговорился. Пришлось выкручиваться:
— Мне показалось, что это имя ему подходит. Он такой же яркий и с большими бубенцами…
Ректор некоторое время смотрел на меня не понимая, а потом до него дошло и он заржал, несмотря на то что он ректор, а я студент.
Отсмеявшись, Данила Евграфович сказал:
— Самое смешное обоснование клички! Бубенцы, ха-ха! — и добавил: — А ведь кота действительно зовут Шаман! Так что ты угадал.
Я сделал удивлённое лицо.
На самом деле мне было интересно, откуда ректор знает настоящее имя рыжего разбойника. Хотя, у него, конечно, больше возможностей узнать, чем у меня. Он всё-таки ректор, у него в подчинении вон сколько народу. Знал же он про шкуру змеи…
— Ну, бывает, что кому-то подходит только одно имя и никак иначе назвать его не получается, — прокомментировал я слова ректора.
— Это да, — согласился он. — Но я не за этим позвал тебя.
Я сразу стал серьёзным и приготовился слушать.
— Я тут изучал твоё дело, — и ректор достал из стола толстую папку.
Я даже присвистнул:
— Ничего себе! Сколько про меня материалов уже накопили! А ведь я учусь в академии всего ничего!
Ректор кивнул и ответил:
— Это в основном благодаря судебному разбирательству по поводу той драки.
Я вспомнил, как Волковы в очередной раз пытались убить меня, и как я выжил, благодаря Мо Сяню. И по моей спине пробежал холодок.
— И что с судебным делом? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал уверенно и безразлично.
— Дело закрыли, — успокоил меня ректор. — Благодаря вашей дуэли. Точнее трём дуэлям. Там ты доказал, что вполне способен без применения магии противостоять сильному противнику.
— Спасибо за хорошую новость, — сказал я.
А ректор продолжил:
— Дело закрыли, а материалы следствия передали мне…
Я снова оценил взглядом толщину папки и спросил:
— А я могу ознакомиться, что тут на меня накопали?
Ректор молча двинул папку в мою сторону.
— Только выносить из кабинета нельзя, — серьёзно произнёс он. — Читай тут!
С некоторым недоверием я пододвинул папку к себе и открыл её.
Я-то хотел проверить, что именно узнали обо мне ищейки. А оказалось узнал кое-что про настоящего Володю Корнева и его семью.
Вспомнились похороны Володиных родителей и брата с сестрой. И духи в образе волков… те самые, которые в момент прощания появились над телами и вознеслись к небу.
Так вот! Волки были не случайно! Потому что Корневы — это одна из боковых ветвей рода Волковых! Получалось, мы с Сеней дальние родственники! И те, кто пытались убить меня тоже были моими родственниками! Ну либо наняты родственниками…
Я не сомневался в точности информации. Тем более, что духи волков были лучшим подтверждением. Но, блин, как же это было неожиданно!
А я ещё думал, чего это личный адвокат великой княгини тут делает? А он оказывается внутриродовые дела утрясал! Вроде бы как беспокоился о моём участии в большом турнире, а сам следил, чтобы роду не был нанесён ущерб!
Почему я решил, что Аристарх Петрович Вяземский — личный адвокат её светлости великой княгини Екатерины Петровны Волковой — приложил руку к тому, что моё дело было закрыто? Да всё просто! Для объяснения этого есть два слова: интересы рода!
И пусть я ещё не так давно стал аристократом, я прекрасно понимаю, как всё это делается.
Причём я уверен, что, если сейчас начну спрашивать Данилу Евграфовича про адвоката, он сделает удивлённое лицо и скажет, что знать такого не знает, ведать не ведает. Ну либо будет отрицать причастность.
Более того, я уверен, что дело смогли замять только потому, что все участники конфликта принадлежали к одному роду. Потому что если бы рода были разными, то каждый захотел бы отомстить, и договориться было бы намного труднее.
Переварив первую страницу дела, я глянул на ректора. Он с интересом наблюдал за моей реакцией. Интересно, о чём он подумал, когда увидел, что я завис над своими анкетными данными? Тут ведь информация, которую я должен был знать.
Дальше я старался надолго не зависать ни над какими листочками. Просто листал, смотрел что там, снова листал. Хотя в некоторых местах мне очень хотелось прям вчитаться в информацию. Но только не при ректоре!
Потому как не случайно он позволил мне заглянуть в папку, ох, не случайно!
И действительно, когда я перевернул последнюю страницу, ректор произнёс:
— В том, что касается вас, Володя, слишком много белых пятен. Слишком много.
Предупреждая его следующий вопрос, я сказал, отодвигая от себя папку:
— Хорошо поработали! Всю подноготную обо мне выяснили! Ничего не укрылось от взгляда следователей!
Ректор кивнул и тут же сказал:
— А я только что хотел спросить, есть ли что-то, чего они о тебе не узнали.
— Узнали даже больше, чем мне хотелось бы, — усмехнулся я.
Ректор усмехнулся в ответ и медленно проговорил, внимательно наблюдая за мной:
— Если дело есть у меня, то вполне возможно, точно такое же дело есть и у твоих недругов.
Надо признаться, меня слова ректора огорошили. И прошло некоторое время, пока я понял, какой подарок мне сейчас сделал ректор! Он мне показал, какой информацией обо мне могут владеть мои враги!
— Папку вам оставил Аристарх Петрович? — спросил я, в свою очередь глядя в глаза ректору.
Он некоторое время молчал, а потом вдруг улыбнулся и ответил:
— Он предупреждал, что ты всё поймёшь.
— Аристарх Петрович? — уточнил я.
— Аристарх Петрович, — подтвердил ректор.
Мы некоторое время помолчали. Потом ректор с деловым видом притянул папку к себе и сказал:
— Не буду
