с воплями бросилась в объятья матери. Та со слезами радости прижала ее с такой силой и любовью, что у Стефана слегка кольнуло сердце. Он не помнил свою мать, только сестру… Народ возликовал. К Стефану приблизился коренастый мужчина средних лет, в простой, но крепкой одежде, с косматой черной бородой он казался большим и добрым великаном, большим, потому что ростом он был под два метра, и сажень в ширину, а добрым, потому что улыбался во все свои имеющиеся зубы.
— Спасибо тебе путник, богоугодное дело ты сделал, мы уж проститься успели с дочкой нашей, горевали без устали, а оно вон как получилось, — он на мгновение замолчал, собираясь с мыслями. — Если я чем-то могу тебя отблагодарить, ты говори, ради кровиночки своей ничего не пожалею.
По его лицу сразу было видно, что и правда, не пожалеет, говорил чувственно с жаром, как человек долго моливший богов и наконец уверовавший в чудо.
— Послушайте уважаемый…
— Мое имя Торгид, я местный кузнец.
— Так вот уважаемый Торгид, не буду говорить, что мимо проходил и просто так получилось, у меня действительно был выбор попытаться спасти вашу дочь или сбежать, — врал Стефан. — Я выбрал жизнь вашей дочери, а в награду вы уж сами решите, что мне дать. Сам то я не знаю, чем вы богаты.
Кузнец на время задумался, стал теребить рукоять молота висевшего в петле на поясе. Затем сказав никуда не уходить, отправился в деревню. Стефан решил подождать и опустился на землю прижавшись спиной к бревнам частокола.
— Ну сейчас и узнаем, насколько ты ценишь жизнь дочери, — эта была небольшая уловка. Попроси Стефан что-то конкретное, там мог и продешевить, а теперь кузнец сам назначит цену опираясь на свою честь и совесть.
Вернувшись, он с достоинством протянул завернутый в пожелтевшую ткань короткий кинжал:
— От деда достался. Когда мне его отец отдавал, думал это самая важная вещь в жизни, наследие! Но когда дочка исчезла… поклялся, что ничего не пожалею, если она отыщется.
Утерянный кинжал. Ранг редкий.
Прямой, с обоюдоострыми краями, он притягивал взгляд своей красотой, по всему клинку шли странные мелкие незнакомые письмена, обтянутая кожей рукоять, была уже порядком истерта, видно клинок долго служил своему хозяину, хотя на самом лезвии не было ни царапинки. Чудеса. Тем более удивительна была надпись системы, до этого встреченные вещи никак не опознавались. Видимо кинжал и вправду был редкий.
Стефан оторвал взгляд от оружия:
— А что написано на этом кинжале?
— Этого я не ведаю. Вижу, что стал быть приглянулась тебе моя семейная, как ее, э-э лериквия…сына то у меня нема, ни дочери же передавать наследие мужей, так что забирай. — И вот еще, — он протянул небольшие темные ножны, в которые клинок вошел как родной.
— Спасибо тебе Торгид, это более чем щедрая награда… скажи, — Стефан замялся, подбирая слова. — А у вас в деревне случайно нет никого, кто бы мог эм… Ну знаешь, обучить чему ни будь необычному, например боевому приему какому ни будь.
Кузнец, по привычке почесал бороду:
— Есть старый Нотис, он бывший рубака, наемник, кажется…может он поможет, а больше, вроде как никого.
— А ты не мог бы сказать, где живет этот Нотис, уж очень мне нужно встретиться с таким человеком.
— Конечно, тут не далеко, но…ты уверен, что в состоянии сейчас пехом то идти? — Он многозначительно посмотрел на глубокую рану на груди, оставленную ударом вождя гоблинов, лицо то же было, краше только в гроб кладут.
— Может ты это, к нашему знахарю заглянешь? А уж потом то я отведу тебя, стал быть куда скажешь.
Стефан был вынужден согласиться, состояние и вправду было плачевным.
После посещения местного знахаря, который за пару медяков обработал раны пахучей мазью и стянул их чистыми тряпицами отправились к наемнику. Сам Нотис оказался мужчиной бандитской наружности с многочисленными шрамами на лице, сединой в волосах и мозолистыми грубыми руками человека, привыкшего вовсе не мотыгой махать.
— Здрав будь Торгид, — он обменялся крепким рукопожатием с кузнецом. — Кто это с тобой? Уж не тот ли доблестный воин, о ком судачат по всей деревне.
— И ты здрав будь Нотис, все верно говоришь, это Стефан, я ему многим обязан, он бы хотел с тобой поговорить.
— Ну-ну, слушаю.
— Мне сказали, что вы бывший наемник, я бы хотел у вас обучиться какому ни будь боевому приему, если, конечно, в вашем арсенале такой имеется.
— Хм, вот значит как, — он ненадолго задумался, уставившись в небо.
— Я уже много лет не брал в руки оружие и ни о чем не жалею, слишком многих потерял, еще больше народа сам прикончил, — в его голосе послышались странные нотки. — Любое умение, попавшее не в те руки способно принести много страданий для простых людей. Понимаешь? Не так страшен землепашец, взявший в руки вилы, как тот, кто умеет с ними обращаться. Но ты вижу парень неплохой готов прийти на помощь ближнему, ценишь чужую жизнь как свою, пожалуй, я готов передать тебе некоторые накопленные за годы войны знания. Естественно, не задарма, тебе придется заплатить за мои эм, тренировки.
Стефан обреченно вздохнул, знал, что все сведется к деньгам, которых у него не было, не считая золотой монеты его капитал составлял одну серебряную и медную мелочь. Отдавать же за умения золотой он не хотел. На форуме ясно давали понять, что средняя цена за обучение варьировалась от трех до десяти серебряных, золотой же стоил не меньше шестидесяти монет серебром. Огромные деньги! Но попытаться договориться он был обязан. Следующего наставника можно будет найти только в городе, и то скорее всего за большую плату.
— И сколько же стоит прикоснуться к вашим знаниям уважаемый Нотис.
— Я могу обучить тебя двум приемам, которые долгие годы оттачивал в бою, взамен прошу семь серебряных монет, — он расплылся в извиняющейся улыбке. — Сам понимаешь деньги лишними не бывают, с деньгой и помирать веселее.
Вор! Воскликнул про себя Стефан. Но сказал уже спокойнее:
— К сожалению уважаемый Нотис, у меня нет нужной суммы с собой, да и не с собой то же нет, но есть разные безделушки из деревни гоблинов, или может я могу вам чем-нибудь помочь, в счет платы…
Наемник оборвал поток слов одним движением руки, а затем ткнул пальцем в висящей на поясе топор.
— Слава богам помощь мне пока не нужна, но интерес вызывает твое оружие, если я правильно понимаю этот топор ты взял в бою с гоблинами?
Стефан, нахмурив брови потянул древко из петли и с неохотой
