Также его занимала перспектива дальнейшего полезного сотрудничества с Винтиком. Возможно, и с Караванщиком тоже. Последнего он, вероятно, в ближайшее время не факт, что встретит, но долги в Зоне не забывают. Причем принадлежность к группировке или альянсу роли не играет. Главное, что, пока долг не вернут, не успокоятся. Зона не даст забыть и просто так списать. Обязательно напомнит.
Мишка осторожно продвигался по направлению, указанному Ихтом. Для спасения Караванщика ему, конечно, пришлось изрядно отклониться к востоку. Но ничего не поделаешь, случилось так, как случилось. Периодически он останавливался и сверялся с картой в наладоннике. Слежку он, несмотря на погруженность в свои мысли, заметил. Не сразу, конечно, но теперь осознал, что ему вслед идут двое. Бойцы Винтика, впрочем, особо и не скрывались. Не считали нужным. Да и зачем, если Суворовцев не был врагом.
Впрочем, студент, несмотря на опасения, все же был доволен. Два лишних ствола в споре с Зоной, где ценой была жизнь, лишними не были. А этот участок ЧЗО Мишка никогда не посещал и сейчас шел буквально на ощупь.
Редкий лес сменился темным мрачным ельником. Воздух наполнился жужжанием комаров и запахом сырости.
«Совсем как у нас в сибирской тайге», – подумал Мишка.
Вдруг он заметил мелькнувший в траве тускло-желтый цветок. Нагнувшись ближе, Мишка заприметил зверобой.
– Странно, в подобных местах эта трава не растет, – удивился студент.
Однако вынул нож и срезал цветок под самое соцветие. Вид зверобоя заставил задуматься о том, какой нынче сезон и месяц. Суворовцев поймал себя на мысли, что не помнит текущую дату. Словно все дни слились в один нескончаемый и длительный поход по Зоне. Но травка напомнила, что на дворе лето, и месяц тут же вспомнился – июль. Ведь только в этот период зверобой и цветет.
Мишке в голову вдруг пришла мысль. Точнее, озарение. Он застыл на секунду, а затем осмотрелся в поисках других цветов. Найдя кипу, он кинулся их собирать. Разумеется, Мишка делал это не просто так. Из курса лекарственных растений, что преподавали в университете, Суворовцев вспомнил, что зверобой обладает мощными противорадиационными свойствами. То есть выводит радионуклиды не хуже, чем водка, красное вино или иные препараты. Не забывая поглядывать по сторонам, Мишка нарвал травы, срезая ее не целиком, а под самое соцветие. Добычу убрал в рюкзак, осторожно перевязав обрывком бечевки, найденным в кармане, и упаковав в пакет. Тут же обнаружил душицу и рядом пару шикарных репьев, чьи лопухи раскинулись на полметра каждый.
Через двадцать минут сбора трав Мишка осознал, что настолько увлекся процессом, что совсем забыл о том, что находится в Зоне. Ходит себе, рвет растения, будто где-то в подмосковном лесу или вовсе в ботаническом саду при институте. Ругнув себя, Суворовцев застыл на месте, оглядываясь по сторонам. Но опасности вокруг не обнаружилось. Это было для него странным. Мишка не так долго находился внутри Периметра, но все встреченные им сталкеры вне зависимости от возраста и срока пребывания в этих местах утверждали, что опаснее Зоны ничего нет. Здесь каждый куст, каждое дерево, да что там, каждый камень пытается тебя убить. А тут идиллия и почти пасторальная картина. Ни мутантов, ни аномалий.
Подняв голову, Мишка обнаружил удивленно глядящего на него бойца из пары сопровождения.
– Чего уставился, сталкер? – грубо спросил Суворовцев. – Не видишь, делом занимаюсь.
– А! – неопределенно ответил охранник. – А мне сказали, что тебе в земли НП «Сельхозпрода» надо.
– Надо, – кивнул Мишка. – Дорогу знаешь?
У него в наладоннике, конечно, тоже содержалась карта и был указан путь, но локация эта Мишке была совсем незнакома, и если есть проводник, то почему бы и не воспользоваться его услугами? Охранник Винтика на вопрос студента ответил утвердительным кивком. Знаю, мол, что это и где.
– Покажешь? Чтобы быстрее было, – поинтересовался Мишка.
Тот в ответ лишь пожал плечами и скупо махнул рукой: пошли, мол.
* * *
Смерч под мерное басовитое гудение, что крутил свои смертоносные кольца на поле, очень хорошо наблюдался со всех сторон. В отличие от многих аномалий эта ни от кого не скрывалась. Да и зачем? Нет, он не являлся нормальным явлением для лесов и болот Полесья. Такие вот тугие хоботы, уходящие раструбом в небо, уместны, скорее, в степях или пустынях Северной Америки, нежели в Центральной Европе. Однако он здесь был. Смерч сам по себе не являлся ловушкой. Тем не менее приближаться к нему опасно. Неосторожного псо-ящера хобот оторвал от земли, раскрутил и забросил неведомо куда под аккомпанемент приглушенного ревом аномалии жалобного вопля мутанта.
Эту сцену сталкеры наблюдали из своего укрытия на краю леса. Сквозь кусты хорошо было видно смерч и последствия его деятельности. Вся трава на поле полегла кругами в сторону вращения воздушного столба. Глядя на гибель мутанта, студент ощутил безотчетный страх. Одна только мысль о том, что он может и сам попасть в объятия страшной, слепой силы, которой все равно, человек ты, или зверь, или даже просто куст, причем без всякого шанса на спасение, ужасала Суворовцева.
– Надо двигать, – сказал сам себе Мишка, собирая волю в кулак.
Ихт говорил, что сама аномалия «Глаз бури» находится в смерче. Но за границу этого явления просто так не войти. При этом Ихт не соизволил пояснить, что имел в виду. Поэтому Мишке ничего не оставалось, как начать пробовать. Других вариантов все равно пока не было. Он достал из рюкзака бухту троса, который захватил на складе «Рыбнадзора». Один конец Суворовцев, забрасываемый вопросами и легкими насмешками со стороны охранников, накрепко привязал к ближайшему дереву. Другой – к своему поясу. Затем, постепенно разматывая бухту, двинулся к крутящемуся на одном месте воздушному раструбу.
– Чем ржать, как меринам, лучше прикройте от мутантов и подстрахуйте с аномалиями, – крикнул он охранникам.
Просто так разговаривать с каждым шагом было труднее. Ветер все ощутимее бил в лицо. Рев и вой аномалии усиливались при приближении к ней. Стражники Винтика тут же подобрались, вспомнив, с какой целью послал их торговец за этим молодым сталкером. Понимая, что во многом исход операции зависит от них, бойцы принялись действовать. Для начала они разделились. Один – тот, что помассивней, но с прозвищем Гвоздь, – отправился в обход смерча против хода его витков, достав детектор аномалий. Второй – Свист – страховал Мишку, поводя стволом автомата из стороны в сторону.
Тем временем Суворовцев продолжал осторожно подбираться к смерчу. Его уже ощутимо тянуло центробежной силой в аномалию, но страховка пока держала. С каждым шагом тяга все усиливалась, парня все мощнее тащило к смерчу. Между тем до границы поникшей травы оставалось без малого метров двадцать. А улегшиеся наземь стебли образовывали окружность метров пятьдесят в диаметре. То есть до границы аномалии было прилично, а Мишка уже чувствовал, что если бы он не держался за линь, то, скорее всего, сейчас бы повторил судьбу псо-ящера. Ветер, мощный, будто ураган, застигший в открытом море, трепал одежду, норовил сорвать дробовик, швырял в глаза песок. При этом близлежащие кусты даже не шевелились. Ни листика, ни былинки не упало с ветвей, пока Мишка боролся с потоками воздуха. Но он видел это очень смутно из-за слез, вышибаемых ветром. И провести анализ было некогда.
Вдруг у самой кромки смерча он заметил какое-то смутное шевеление. Словно граница воздушно-пылевого хобота вспучилась и оттуда, будто продавливая силовое поле, медленно плечом вперед выдвинулся человек. Сложно было оценить его рост и комплекцию на фоне крутящегося катаклизма. Да у Мишки и не получилось бы, хоть он, сощурившись, максимально напряг глаза. Вдруг Мишка почувствовал, что удерживающая его сила ослабла. Не удержавшись на ногах, он позорно шлепнулся лицом вперед. Не помог даже линь, который все еще сжимали его пальцы. Просто сопротивление исчезло, будто тебя поймали на хитрый бросок, «подловив» на движении.
