Ознакомительная версия.
— Не могу, товарищ полковник. У меня на всю ораву — один-единственный «Урал», если я на нем к вам укачу, оставшимся, случись что, даже вырваться отсюда не на чем будет. Так что, уж лучше вы к нам.
На этот раз Гаркуша себя не сдерживает и громко и заливисто хохочет.
— Нет, Грошев, слыхал я, что вы в ОМОНе офигевшие не по чину, но чтобы настолько… Целый полковник на цырлах к «прапору» лететь должен. Не офигел в атаке?
По голосу слышно, что не обиделся Олег Степанович, просто шутит. Вот и ладно, значит, нормальный, без лишних тараканов в голове.
— Так это у вас на наш счет какая-то идея, а не наоборот. Сено к лошади не ходит.
— Понял тебя, конь ты омоновский… с яйцами… Уболтал, речистый, минут через десять-пятнадцать жди гостей.
— Понял вас, конец связи.
Полковник не обманул, через пятнадцать минут мой портативный «Айком» забубнил голосом сидящего в дозоре у выходящего на Большую Якиманку окна на четвертом этаже. Гумарова:
— Алтай-11 второму посту.
— На связи.
— Со стороны Кремля гости. Две единицы. Поооонтоооовые…
Последнее, конечно, не по уставу. Но эмоции Тимура я вполне понял, когда из-за немного перекрывающей нам обзор на перекресток часовни Казанской иконы Божьей Матери, стоящей в углу двора, выкатили сразу два «Шеви» — полноприводный внедорожник «Тахо» и микроавтобус «Эксплорер». Оба цвета черный металлик, оба наглухо затонированные, действительно, понтовые, просто жуть.
— Красиво жить не запретишь, — хмыкает в усы капитан.
— Это да, — соглашаюсь я и оборачиваюсь к рассредоточившимся по всему холлу подчиненным. — Так, российская военная угроза, общий подъем и всем во двор! Будем гостей впускать и приглядывать, чтоб их не обидел кто-нибудь.
Парни, поправляя на ходу разгрузочные жилеты и поудобнее пристраивая в руках автоматы, двинулись на улицу.
— А мы? — жалобно пискнула одна из капитановых подопечных.
— Вам — не нужно. Тут побудьте, тылы нам прикроете, если что.
Ой, блин, ну что я несу? Эти, пожалуй, прикроют… Они ж на улицу даже под страхом смертной казни не выйдут, по лицам вижу. Но обижать барышень не стоит. Пусть думают, что мы им важное задание даем, а не из-под ног убираем, чтоб не путались. Нам все равно, а им приятно. Вон, как приободрились: «ксюхи» поправляют, вроде как готовятся… Одна, гляжу, даже чему-то своему слегка улыбается. Господи, твоя воля, ну на кой ляд мне этот детский сад, ясельная группа? Куда б мне их сплавить?
Меж тем «Тахо» уже метрах в тридцати от ворот, ближе подъехать ему, как и нашему «Уралу» чуть раньше, не дает толпа мертвецов. Те, что посообразительнее, уже вовсю култыхают в разные стороны, но на выстрелы и свежих «дважды упокойничков» со всех сторон подтянулись новые, еще ничему не научившиеся. Ничего, сейчас поучим! У нас это быстро. Объяснять моим хлопцам уже ничего не нужно, они выстраиваются редкой цепью позади ворот и начинают не спеша, аккуратно и методично отстреливать ближайших зомби прямо сквозь прутья ограды. Хороший тут все-таки забор. Стоя за ним можно стрелять по упырям, будто по фанерным мишеням в тире, а те и приблизиться не могут. И даже этот их жуткий, невообразимый для живого существа, взгляд отсюда кажется не таким уж и страшным. Хотя, если б этого металлического частокола между нами не было… Вряд ли бы нам удалось надолго сохранить такое спокойствие. Чего уж там, подозреваю, что и прожили б мы тогда все аккурат до первой смены магазинов.
Минуты через две все было кончено. Как говорят на Кавказе: «Кто бежал — бежал, кто убит — убит». У нас изначально не было задачи перебить всю толпу, которая, кстати, довольно сильно увеличилась с того момента, как мы ее увидели впервые. Патроны, опять же, экономить нужно. Так что, расчистили для приехавших «Шевроликов» площадку перед воротами — и будя. Когда машины «альфонсов» припарковались на площадке у крыльца, возле нашего грузовика, а ворота были снова закрыты, гости стали выбираться наружу.
Первыми, будто чертики из табакерки, выпрыгнули из «Эксплорера» шестеро бойцов, тут же разбившихся на две «тройки» и чрезвычайно грамотно взявших под контроль весь двор. Серьезные ребята, слов нет, и выглядят сурово. Черные костюмы, легкие противоосколочные бронежилеты под ременно-плечевыми системами, почти такими же, как моя «командировочная», разве что не оливковыми, а тоже черными. И черные же «Алтыны» с опущенными забралами на головах. Подсумки РПС плотно набиты магазинами, из набедренных кабур торчат рукояти пистолетов. Причем, явно не «Стечкиных» или «Ярыгиных». Мне отсюда видно плохо, но точно какой-то импорт, либо «Глоки», либо «Че-Зэты». В руках — тоже далеко не посконные «калаши», а короткие штурмовые пистолет-пулеметы «Витязь». Я такие только два рази вживую и видел: на «Интерполитехе» и во время большой «показухи» на общей базе долгопрудненского ОПМ и «Булата»[36]. М-да… Смотрю на них, и завидую кристально-белой завистью. Причем, не только и (чего уж греха таить) даже не столько навороченным стволам и крутой экипировке, сколько тому, насколько эти ребята отлично обучены. А это по всему видно: по тому, как двигаются, как оружие держат, даже по жестам и общей манере держаться. Профи. Мы, конечно, тоже не совсем «шти лаптем», но до такого уровня сработанности нам еще тренироваться и тренироваться.
После того, как один из бойцов подает рукой условный знак «Чисто», открывается передняя пассажирская дверь «Тахи» и на асфальт легко спрыгивает весьма примечательный дядя. Роста не сказать чтобы высокого, где-то метр восемьдесят, но вот в плечах шире не только меня, но, пожалуй, и Тисова будет. Если крупных и широкоплечих мужиков называют «шкафами», то этот, скорее, «сервант» — роста, может, и не великого, зато уж ширины на двоих хватит. Одет точно так же, как и его подчиненные, разве что без «Витязя» и шлем не на голове, а на груди висит, за подбородочный ремешок к плечевой лямке бронежилета прицепленный. Прическа у дяди короткая, волосы — серебристо-седые, по цвету свежевыпавший снег напоминающие. Подбородок волевой, серо-стальные глаза, взгляд этакий… с прищуром. И шрам через всю правую щеку. Причем, видно, что хирурги эту уродливую борозду явно пытались хоть как-то «подрихтовать», но не сильно преуспели. Здорово, видать, прилетело когда-то мужику. Что примечательно, из-под плечевых лямок «брони» и «разгрузки» выглядывают погоны с тремя крупными звездами. Неужели полковник Гаркуша сам решил приехать?
Когда гость подходит чуть ближе, слегка выпрямляюсь и расправляю плечи, имитируя попытку встать по стойке «смирно».
— Тащ полковник, прапорщик Грошев.
Ознакомительная версия.
