про то, как один из них отблагодарил Ки, да и вообще рассказал всё, что произошло в мешке. Яся с момента, как повествование дошло до её участия, постоянно перехватывала мой рассказ и, судя по заинтересованности Шутера, её изложение нравилось ему больше.
Рассказ о том, как серые используют массово воздушные средства охоты на тварей и иммунных, у Шутера вызвал много вопросов, особенно когда он узнал, что те располагаются вплотную к черноте. Еще когда я рассказывал про наш перелет с Беркутом, он выразил мнение о том, что нам несказанно повезло, а тут прямо целые охотничьи угодья. В общем, тот регион его изрядно удивил, он даже сделал заключение, что, скорее всего, технологии серых более развиты, чем технологии наших внешников. Технология брони уже намекала на это, а после рассказа о ядерных батареях, да еще и с наглядной демонстрации одной из них, Шутер утвердился в своём мнении, да собственно, и я был с ним согласен. Не могу считать себя особенным знатоком местных внешников, но имеющиеся данные все же позволяют сделать заключения о разных ступенях технологического развития.
Рассказ о спасении людей с фермы у него вызвал смех, но после его окончания он сказал, что я не способен руководить толпой идиотов. На моём месте он бы первым делом всех, кто вносил смуту, похоронил, ну, или скормил Графу, что произвело бы более значимый эффект на массы. При том раскладе, с которым я столкнулся, нужно было ставить себя как диктатора до того момента, пока все не выберутся в более или менее безопасные кластеры. А так был риск потерять всех, только жесткая политика подчинения могла бы помочь в той ситуации, да я это и сам понимал, но в тот момент решиться на такой шаг не мог. Не знаю, может быть, ещё кому-нибудь удалось спастись, но за все время, что мы пребывали в Восточном, такой информации не поступало, а значит, Шутер прав в каждом своём слове. Просто до этого я либо вытаскивал тех, кто был готов пойти на всё ради любой помощи, либо тех, кто быстро осознавал ситуацию, а тут вышло, что имеется много людей и каждый из них себя мнит знающим. В итоге те, кто переступил через себя и пошел за мной, почти все спаслись, ну, а те, кто выбрал других лидеров, скорее всего, сгинули на кластерах или сидят опять в тех же камерах в ожидании своей участи.
О Восточном по большей части рассказывала Яся, и Шутер не раз требовал от меня подтверждения, местами просто не в состоянии был поверить, что в Улье может существовать такое место. Попенял мне за то, что я не изучил весь регион, а ведь помимо тех стабов, что мы посетили, имелись и другие, но в особенности его заинтересовали используемые серыми источники энергии. Ведь по факту развитие любого стаба сдерживается именно данной проблемой, солнечная энергия её решает малоэффективно, а установка генераторов имеет свои проблемы. Ладно, если стаб большой и для нескольких мощных дизелей можно выделить место, а когда он такой, как Бастион, приходится с чем-то мудрить, к примеру, здесь их убрали под землю, но это тоже полумера. Батареи серых могли бы здорово в этом помочь, но как их сюда притащить через Пекло, было непонятно.
Когда я, наконец, закончил рассказ и знахарь удовлетворился всеми моими ответами, особенно подчеркнув, что зря я не разузнал про местного суперкваза, что вымахал с элитника, но, как говорится, все мы сильны задним умом. Я же понял, что теперь могу и сам поинтересоваться тем, как тут все жили без меня. Я не знаю почему, но Шутер сразу же спросил, не забыл ли я, кто такой Глыба, и, получив утвердительный кивок, рассказал печальные известия.
Глыба почти в полном составе со своей группой сгинул, переоценив свои возможности. Где-то через год после моего ухода их группа серьёзно разрослась, появился второй сенс и несколько весьма нетривиальных бойцов, в общем, им стало мало дохода с промысла при использовании старых методов охоты. Они все чаще стали ходить ближе к Пеклу, и есть информация, что весьма удачно, правда, тут нет так называемых узких перешейков с быстрыми кластерами, все практически по ровной линии. В таких условиях охотиться опасно, могут крайне быстро набежать матерые твари с соседних кластеров, и в итоге они приняли решение о перебазировании в Береговой. Там имелась пара удачных мест, где быстрые кластеры остриём вторгались в медленные, в таких местах зажимать матерых тварей было гораздо удобнее.
Все бы ничего, но, как говорится, Улей иногда любит подбросить проблем, вот и на их долю выпал такой сюрприз. На очередную перезагрузку явилась матерая элитка, да еще и с такой свитой, что даже стабу мало не покажется, а они возьми да и реши её атаковать. Чем они думали, было неясно, но со слов единственного выжившего, мне, кстати, его имя ни о чём не сказало, их взяли в кольцо за несколько минут, а уж после этого планомерно зажали в невысоком здании. В общем, кончилась команда Глыбы, умудрившись из всех участников нападения лишь троих кусачей привалить.
После Глыбы Шутер рассказал еще о нескольких не столь важных событиях, из которых следовало, что Шатун с своей группой чуть ли не числится в охотниках на внешников, отчего даже стронги удивляются. А как вишенка на торт, легла новость, что благодаря ему же объём продаваемого тяжелого вооружения в Бастионе превысил торговлю и Клина, и Берегового, вместе взятых, аж целые караваны спецтехники на юг уходят. Из намеков я понял, что его команда где-то возле Пекла обнаружила то ли склады длительного хранения, то ли базу расконсервации, точных сведений, конечно, нет, но это-то и понятно.
Меня здесь не было больше двух лет, а по сути ничего не изменилось, всё точно так же, как и в тот день, что я покинул Бастион, кто-то, неудачно нарвавшись, умер, а кто-то нет. Мне почему-то вспомнились слова Тойла о цели, которую я преследовал, покидая стаб и уходя в Пекло.
Разошлись мы к утру, при этом знахарь вытребовал у Ки скорую явку, ведь сколько бы раз он ни начинал её расспрашивать, либо я, либо Яся быстро меняли тему, так что выбора у него не осталось. Следующий день мы провели в праздности, даже не покидая дом, а вот утром следующего дня по всеобщему согласию мы отправились на местный полигон. Изрядно шокированные люди, встречавшиеся на пути, почти всегда долго провожали нас взглядом,
