начинали затягиваться. – Он еще какое-то время пробудет без сознания. Надеюсь, остальные сумеют продержаться. И еще, боюсь, у меня закончилась взрывчатка. Так что, возможно…
Что-то возникло рядом с нами в ослепительной беззвучной вспышке света. Вскрикнув, я отшатнулся, хватаясь за пистолет. Но это оказался не Проф.
Разрушитель повернулся, взмахнув плащом, и пристально посмотрел на нас из-за очков, переводя взгляд с Миззи на Коди и меня.
– Меня призвали, – сказал он.
– Э-э… гм… – пробормотал я, дрожащими руками наводя на него пистолет. – Проф. У него мотиватор, созданный из твоей плоти.
– Чтобы уничтожить город? – Разрушитель наклонил голову. – Она создала еще какую-то бомбу, кроме тех, что дала мне?
– Которые дала тебе? – переспросил я. – Значит, у тебя есть и другие?
– Конечно, – спокойно ответил Разрушитель. – Ты пал, Дэвид Чарльстон.
Покачав головой, он исчез, оставив после себя керамическую статуэтку, которая развалилась на части и развеялась в воздухе.
Я расслабился, но Разрушитель вновь возник рядом со мной, положив руку на мой пистолет. Тот внезапно раскалился, и я, вскрикнув, выронил оружие. Разрушитель пинком отбросил его в сторону и присел возле меня.
– «И семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и когда придет, не долго ему быть» [13], – прошептал он и вздрогнул – вероятно, где-то вдали телепортировался Проф, – а потом улыбнулся, закрыв глаза. Треск, похоже, происходящее ему нравилось. – Пришел час тебе умереть, а городу этому быть разрушенным. Сожалею, что не могу дать тебе больше времени.
Эпик положил ладонь мне на лоб, и я ощутил исходящее от нее тепло.
– Я намерен убить Напасть! – выпалил я.
Разрушитель открыл глаза. Тепло угасло.
– Что ты сказал?
– Напасть, – повторил я. – Она эпик, и именно она – причина всех наших бед. Я могу ее убить. Если хочешь устроить Армагеддон – разве так будет не лучше всего? Уничтожить этого кошмарного… гм… ангела? Существо? Дух?
Я надеялся, что слова мои звучат достаточно религиозно.
– Она далеко, маленький человечек, – задумчиво проговорил Разрушитель. – Тебе никогда до нее не добраться.
– Но ты ведь можешь туда телепортироваться?
– Это невозможно. Напасть слишком далеко, чтобы я мог мысленно представить ее местонахождение, а я не могу отправиться в то место, которого я не видел или не могу вообразить.
«Тогда как же ты оказался здесь?» – подумал я. Треск, неужели он каким-то образом за нами следил? Впрочем, не важно. Дрожащей рукой я достал из кармана мобильник и, выведя на экран полученное от Регалии изображение Напасти, показал его Разрушителю.
– А если у тебя будет фотография?
– «И зверь, который был и которого нет, есть восьмый, и из числа семи, и пойдет в погибель…» [14] – широко раскрыв глаза, тихо прошептал Разрушитель. – Ты снова меня удивляешь. Если ты победишь своего бывшего повелителя и впечатлишь меня сим поступком, я исполню твои желания.
Эпик снова исчез в яркой вспышке и на этот раз не вернулся. Я застонал и прислонился к стене, тряся обожженной рукой.
– Во имя Напасти, что это с ним? – спросила Миззи, убирая пистолет в кобуру, что удалось ей только с третьего раза – настолько дрожала ее рука. – Я думала, нам конец.
– Да уж, – кивнул я. – Я ожидал, что он прикончит меня после заявления о том, что я хочу убить Напасть. Мне показалось, что он в равной мере может как поклоняться Напасти, так и ненавидеть ее.
Я заглянул за угол в туннель, в котором светились ведущие в иные измерения разрывы реальности.
– Абрахам ранен! – послышался в моем ухе голос Ночного Сокола. – Повторяю: Абрахам ранен. Джонатан отсек ему руку вместе с ртичем силовым полем.
– Треск! – вырвалось у меня. – А что с Меган?
– Трудно разглядеть, – ответил Ночной Сокол. – У меня осталось только две краб-камеры. Похоже, вы проигрываете сражение, ребята.
– Мы его проигрывали еще до того, как оно началось, – сказал я, ползя в сторону тензорного костюма. – Миззи, помоги.
Она посмотрела на костюм, затем на меня, широко раскрыв глаза, и начала помогать мне его надеть.
– С Коди теперь все должно быть в порядке – болеотвод отлично действует.
– Отсоедини его и подключи обратно к тензор-костюму, – велел я. – Ночной Сокол, какой вес могут поднять твои дроны?
– Около пятидесяти килограммов каждый, – ответил он. – Для более тяжелых грузов приходится объединять их по два. А что?
– Пришли парочку сюда и забери Коди. Абрахам еще жив?
– Не знаю, – сказал Ночной Сокол. – Но его мобильник остался при нем, так что могу показать, где он сейчас находится.
Я посмотрел на Миззи, и она кивнула, подсоединяя провода от болеотвода к жилету надетого на меня тензор-костюма.
– Я найду его, – сказала она, – и позабочусь о нем, пока ты не вернешься.
– Сперва подцепи дроны к Коди.
– Если сумею их вам прислать, – уточнил Ночной Сокол. – Войско Джонатана окружило здание наверху, но, похоже, они не особо рвутся спуститься и вступить в бой.
– И оказаться между двумя высшими эпиками? – усмехнулся я. – Они не сдвинутся с места, пока не получат прямого приказа. Им известно, что случилось с солдатами в Острой башне. Удивляюсь, как Проф вообще сумел заставить спуститься сюда Лазейку.
– Я тоже, – пробормотала Миззи. Вид у нее был ошеломленный, руки все еще дрожали.
Сам я был в не намного лучшей форме, хотя и чувствовал, как включился болеотвод и начала проходить боль.
– Уходи отсюда, Миззи, – сказал я. – Ты сделала все, что могла. Постарайся вытащить Абрахама и Коди в безопасное место, а я принесу болеотвод для Абрахама, как только будет такая возможность. Если не вернусь – действуй в соответствии с указаниями Ночного Сокола.
– Удачи, Дэвид, – кивнула она. – Я… гм… рада, что не пристрелила тебя тогда, в Новилоне.
Улыбнувшись, я натянул сперва правую тензор-перчатку, потом левую.
– Думаешь, заработают? – спросила Миззи. – Без тренировки?
Огоньки на перчатках засветились зеленым. Я почувствовал отдавшееся в моем теле гудение, словно далекую мелодию, когда-то крайне для меня ценную, но теперь забытую. Я выпустил заряд энергии, превратив соседнюю стену в пыль.
– Такое ощущение, будто вернулся домой, – сказал я.
Собственно, я чувствовал, что почти готов бросить вызов высшему эпику.
Я побежал по туннелю мимо мерцающих разрывов по обеим его сторонам – окнам в иные миры. Некоторые вели в реальность Огнемета, но другие, более туманные и не столь отчетливые, проникали дальше. В некоторых мирах в тех же туннелях сражались незнакомые фигуры, в других царила кромешная тьма, а в некоторых вообще не было никаких туннелей, лишь сплошной камень.
Тензоры нетерпеливо гудели на моих руках, как будто
