вместо него судно-обманку в Прогулочном крыле.
Малина нахмурила брови:
– Как ему это удалось?
– Я бы не стал недооценивать вашего сына. – Герцог поджал губы.
– Это не в моих правилах. И все эти солярии он пустил на финансирование своей деятельности? – Теперь Малина понимала, откуда у сына, по крайней мере, часть его доходов.
– Его основные последователи, э-э… очень преданы революции благодаря этому.
Малина посерьезнела и повернулась к герцогу:
– Скажите, зачем это лично вам, Лето Атрейдес? Независимо от того, что о вас думает мой сын, вы не радикал и не бунтарь.
Герцог отреагировал с видимым потрясением и возмущением, как она и ожидала:
– Якссон сам бегал за мной, госпожа директор. Я не искал с ним связей.
– Но вы не ответили на мой вопрос, – настаивала она.
Герцог слегка откинул голову:
– Считаете себя Вещающей Истину? Знатоком человеческих душ?
– Я изучаю людей всю жизнь, и мотивы других рекрутов Якссона для меня понятны. Я осведомлена об их целях и личностях. Кто-то ищет краткосрочной выгоды, другие просто имеют склонность к насилию. Но вы, герцог Лето Атрейдес… вы здесь чуждый элемент. Вы известны как альтруист, но пошли на риск, связавшись с моим сыном. Вопрос – зачем? Я не понимаю, чего вы добиваетесь. Зачем герцогу Каладанскому ставить на карту все, чтобы поддержать насильственный путь?
Лицо герцога стало непроницаемым – возможно, сработал защитный механизм, от страха или беспокойства.
– Если вы изучали мою жизнь, госпожа директор, то знаете, что недавно я какое-то время провел при дворе. Я пытался играть по существующим политическим правилам, чтобы укрепить мой Дом, расширить наши владения и заложить более прочный фундамент для моего наследника. Но вместо этого стал свидетелем ужасающей коррупции и предательства. Клан Коррино правит уже более десяти тысяч лет. Якссон привел мне убедительные аргументы, что человечеству станет лучше, если мы освободимся от этого ига.
Малина прикинула, насколько это правдиво.
– Недовольным стать легко, но гораздо труднее принять насилие, которое уничтожает Императорский музей или огромное количество случайных прохожих возле дворца. Такие действия вовсе не в стиле Лето Атрейдеса.
Герцог пожал плечами:
– Я мог бы перечислить множество подобных действий Шаддама Коррино, которые также не приличествуют образу великодушного Императора. – Он поморщился, будто от боли. – Я хочу лишь стабильности и покоя – превыше всего. – Его серые глаза впились в Малину. – И это вполне соответствует картине моей личности. Вспомните, как я поступил, когда мы с вашим сыном были на Иссимо III. Он хотел причинить этим людям боль и страдания, но я убедил его помочь им вместо этого. У него есть запал, чтобы изменить будущее. Объединившись с ним, возможно, я смогу направить его энергию в более гуманное русло. И тогда выиграем мы все.
Малина взвесила его слова, все еще не уверенная, что верит им.
– Возможно, вам потребуется помощь в этом.
Лето выглядел удивленным:
– Помощь от вас? Он слишком уважает вас, госпожа директор, и вы это прекрасно знаете. Участие Картеля меняет всю картину восстания.
– Вы правы, но я не отступлюсь. – Малина подбирала слова с осторожностью, как и герцог. – Другие радикально настроенные аристократы считают себя катализаторами восстания, и способны устроить большие беспорядки. – Малина вздохнула. – Но это те бойцы, которые у нас есть. Возможно, они добьются успеха.
Лето коротко хмыкнул, будто почувствовал что-то в ее тоне:
– Вы не одобряете методов Якссона? Мне казалось, вы поддерживаете его.
Малина давно все просчитала. Еще до того, как ее ментаты дали свою оценку тому сокрушительному ущербу, который может нанести ее сын, она составила собственные планы. Якссон, паршивая овца, должен быть и будет наказан.
– Позвольте мне самой разобраться с моим сыном, – сказала она. – А мы все тем временем будем работать над укреплением человеческой цивилизации.
В каждом решении есть потенциал для чести и потенциал для позора.
Учение сардаукаров
Сидя в пассажирском кресле маленького скиммера, Джессика смотрела на виконта Тулла, ведущего корабль над холмами к западу от земель поместья. Прекрасный золотой закат Элегии омывал небо, двигатели тихо гудели, крылья со свистом рассекали воздух.
Необычный летательный аппарат Тулла имел частично прозрачный корпус, который позволял видеть работу внутренних механизмов: ретроградные шестеренки и гидравлику для управления пилонами и рулями.
– Конструкция не такая сложная, как я ожидала, – подумала она вслух. – Смотрится интересно и антикварно.
– Наши инженеры намеренно спроектировали это таким образом, но все компоненты современные. Аппарат выглядит обезоруживающе просто, даже эксцентрично просто. Мой отец однажды сказал мне, что старинные вещи – самые лучшие. – Виконт задумчиво улыбнулся. – Старинные вещи и старинные способы.
– Мудрые слова.
Джандро постучал костяшками пальцев по борту.
– Этот материал такой же прочный, как бронестекло. Изготавливается из лишайников Элегии, как и многое другое. Мы расширяем экспорт по всей Империи.
Джессика провела рукой по гладкой внутренней обшивке.
– Чудесно. Я знала, что лишайники используются для производства экзотических тканей, но подобный материал…
Виконт с гордостью приосанился:
– На Элегии исключительно хорошие почвы и климат для выращивания разнообразных видов лишайников, и мы научились делать из них замечательные вещи. Экспорт Дома Туллов недавно расширился благодаря торговому партнерству с Домом Верденов. – Внезапно его лицо омрачилось: – Но Шаддам Коррино со своей паранойей все это разрушил. И жизнь многих из тех бедных беженцев, которые только что прибыли…
У Джессики сложилось свое мнение о Фаусто Вердене. Угрюмый герцог был не слишком любезным человеком и оскорбил Дом Атрейдесов, когда отверг Пола как возможного жениха для своей старшей дочери. Но у Тулла и Вердена действительно имелось много выгодных торговых соглашений… пока императорские сардаукары не сравняли с землей владения Вердена и не вырезали всю семью герцога. Со зла.
Оставляя закат позади, они летели на восток в сгущающиеся сумерки.
– Я повез тебя сюда не для того, чтобы обсуждать элегианские технологии. Я хотел бы показать тебе кое-что удивительное – и ты многое поймешь.
Виконт направил аппарат вверх и пролетел над поросшими деревьями холмами, затем спикировал к широким лугам. Впереди тянулись длинные тени. У Джессики перехватило дыхание, пока они тихо парили над огромным стадом животных. Лошади – так много, что не было смысла пытаться прикинуть количество – грациозно пробегали под ними. Пара величественных жеребцов скакала впереди, бок о бок.
Джессика наклонилась, чтобы лучше видеть их через широкий иллюминатор пилотской кабины. Джандро протяжно вздохнул, довольный ее реакцией. Его гнев и обида улетучились, судя по выражению лица.
– Эти великолепные животные – сердце и душа Элегии. На протяжении многих веков предки наших легендарных скакунов
