Едва новетт откатил последний валун, Айви бегом бросилась к выходу. Оскальзываясь на камнях, она поднялась на бровку маара и только здесь позволила себе остановиться.
Чёрный налёт лака пустыни подействовал успокаивающе. Мрачное однообразие гаммады показалось Айве в эту секунду красочнее и привлекательнее всех подземелий вместе взятых, потому что здесь, под ярким жгучим солнцем всё было предельно просто и понятно: горячий воздух, горячий камень, горячий песок. Нет ни взгляда, от которого мурашки бегают по коже, ни страха, липким арканом обвивающего тонкую беззащитную шею. Теперь Айви смогла понять безумный взгляд Пробста за несколько минут до его трагической гибели...
Лорицифер встал справа, молча обозревая далёкий горизонт.
- Здесь нет Зверя? - равнодушно спросила Айви.
- Это знает один Тьютор.
Новетт ответил не сразу, поэтому Айви поверила, что его слова - правда.
На миг ей показалось, будто невыносимо-тяжёлый взгляд, тончайшей нервной глией протянувшийся из подземелья в её сердце, - это и есть взор таинственного Зверя, затаившегося в каменных закоулках, чтобы его никогда не нашли алчущие неведомо чего люди...
У Айви осталось сил лишь на один вопрос:
- А что произошло в гроте?
- Крапперы... - сразу ответил новетт, будто ждал именно этих слов.
Девушка не стала уточнять, кто они - загадочные "крапперы", сумевшие вызвать в её немногословном спутнике столько агрессии. Сейчас Айви интересовали собственные ноги, неимоверно уставшие за сегодняшний переход и требовавшие немедленного отдыха. Она представила, как заберётся в мягкое нутро просторного кресла, вытянет натруженные за день ступни и на полчаса забудется спасительным сном...
Айви встрепенулась, едва не угодив в широкую расщелину, прорезавшую монотонный тёмный глянец. Сверившись с маршрутом, она зашагала на северо-восток, туда, где в точке "зеро" могла с чувством выполненного долга закончить вторую экспедицию.
Оставалось пройти не больше трёх километров...
Сорокаминутный перелёт позволил восстановить физические силы, но ещё больше притупил эмоциональную чувствительность.
Заметив уже две пустые ниши для индивидуальных охранителей, Айви, почему-то, не удивилась. Не глядя на подиум с блок-сотами, она сразу прошла в медицинский сектор. Розан был здесь. Заметив девушку, он отошёл от второго саркофага, в котором лежал Эпарх. И снова Айви не удивилась, словно была уверена, что второй жертвой охоты станет именно он.
Предчувствие пришло не вдруг. Ещё утром, когда потеющий толстяк долго не отваживался ответить на простой вопрос Тьютора, Айви, неизвестно почему, решила: он будет вторым. И выбор Эпарха здесь был ни при чём. Он мог отдать предпочтение биотопам Буффона или Розана - это ничего бы не изменило. Эпарх нёс на себе печать приговорённого. Он словно живой магнит должен был притянуть к себе все несчастья в любом районе планеты. Одно оставалось за гранью понимания: кто тот неведомый кукловод, решающий, кому из охотников жить, а кому - умереть...
За спиной Айви показался Буффон. Был он бледен, глаза горели лихорадочным блеском, нервные пальцы терзали забрызганный грязью манжет. (Наверное, вернувшись на Полигиум, он не успел переодеться.)
Не сговариваясь, все трое прошли в ротонду. Розан, после недолгих колебаний, спрятал стул Эпарха за вьющийся водопад искусственных растений. Сели. В воздухе повисла тишина. Нарушать её никто не хотел. У каждого на это были свои причины.
Глядя на пустое место Эпарха, Айви почувствовала слабый отголосок неприятного взора из подземелья. Но сейчас он не лез в душу, не нёс в себе негативной информации, он индифферентно констатировал: вот вас и стало ещё на одного меньше...
- Мы можем начать? - Тьютор сегодня не шутил. Похоже, он и сам находился в замешательстве.
- Да, пожалуйста... - Айви поправила волосы, провела ладонью по уставшим глазам, успев поймать испуганный взгляд юноши.
Центр стола окутался лёгкой рябью, потом появилось изображение.
С первых же кадров Айви поняла: Эпарх обречён...
Одонаты кружили высоко в небе, показывая обширную панораму района. Место, куда доставили Эпарха, отдалённо напоминала то, где вчера Айви попала под эруптивное извержение. С той лишь разницей, что действующих кратеров поблизости не оказалось - лишь многочисленные белые дымы лениво курились по тёмным склонам.
Эпарха высадили в относительно безопасном месте - недалеко от широкой террасы, плавно спускавшейся к подножью. Одоната тут же вспорхнула ввысь, открыв картину противоположного склона. Зев ближайшего вулкана производил ошеломляющее впечатление. Даже самому отчаянному безумцу не пришло бы в голову осуществить по его склону спуск, больше похожий на изощрённое самоубийство. Стенки почти километровой высоты рушились в буквальном смысле на глазах: за те минуты, что одонаты кружили над кратером, с вершины сошли две лавины...
Похоже, последнее извержение основательно растрясло всё колоссальное горное образование: порода стала рыхлой и оголилась после обрушения кольцевых террас, стенки избороздили глубокие извилистые трещины. Кроме самих лавин вниз с бешеной скоростью неслись тысячи отдельных камней и глыб.
Ещё одна одоната поднялась на добрый километр, позволив разом охватить всю горную страну. Наверное, здесь располагалась зона глубочайших разломов в планетной коре, из которых периодами на дневную поверхность поднималось магматическое вещество и потом застывало в виде гигантских массивов.
Градан другой одонаты принёс изображение участка, расположенного в двух или трёх километрах от точки высадки. Здесь царила настоящая идиллия: красновато-бурые мхи, пёстрые лишайники, ярко-синие и бледно-оранжевые цветы.
Однако добраться до них Эпарху не было суждено...
Одонаты показали, как задрожала, затряслась, завибрировала земля. Напуганный Эпарх попробовал бежать, но с его гипокинезией и почвой, уходящей из-под ног, сделать это было непросто. Эпарх преодолел не больше двухсот метров, когда волна разрушений добралась до его склона.
К этому времени и робот-охранитель и бот сопровождения приблизились к нему вплотную, потому что верно оценили степень опасности. Эпарх ещё мог спастись, если бы обратился к новетту. Но он, почему-то, не сделал этого.
Услышав усиливающийся гул, он бросился вниз, оскальзываясь и падая на мелко дрожащих камнях. Кубарем он преодолел ещё пару десятков метров, а потом лавина камней стронулась и, подгоняемая инфразвуковым гулом, понеслась на онемевшего от страха охотника. Ужас парализовал не только его ноги, но и сковал горло, из которого вырывался только хрип уставшего от трудного бега человека.
