— Когда б их на месте не было, тогда — да, — усмехнулся в усы крепко сбитый дядька, оторванный мной от чтения газеты. — Но раз уж они у себя все, не обессудь, сам поднимись и вручи.
— Прямо все трое на месте? — усомнился я.
— Именно, — подтвердил вахтёр.
Я хмыкнул и спросил:
— А как они вообще? Общественный порядок не нарушают?
— Сигналов о том не было, а до остального мне дела нет. Не вменили ещё в обязанность у замочных скважин уши греть.
Разумеется, я мог бы настоять на своём и оставить повестки на проходной, но конкретно с этим вахтёром связываться не пожелал. С него станется о поручении забыть, а у нас сроки горят, каждый день промедления критичен — как ни крути, Вяз за любой повод отстранить меня с превеликой охотой ухватится.
Вот я и плюнул, потопал вручать повестки самостоятельно. Поднялся на второй этаж, постучался в нужную комнату. Какое-то время ничего не происходило, затем дверь приоткрылась, и паренёк субтильного сложения на год или два постарше меня недоумённо нахмурился.
— Чего надо?
— Студсовет! — объявил я. — Вам повестки!
— Иди ты! — ругнулся парнишка и попытался закрыть дверь, но к подобному повороту я оказался готов, и успел просунуть в щель носок ботинка.
— Пойду. Повестки вручу и сразу пойду.
— Ногу убери! — с надрывом в голосе выкрикнул студент и потянул дверь на себя пуще прежнего, но с тем же результатом. Точнее — без оного.
— Уберу, — пообещал я и повторил: — Повестки вручу и сразу уберу.
В этот момент кто-то из команды крикнул:
— Стёпа, ну чего там ещё?
— Из студсовета повестки принесли! — отозвался паренёк, нервно сглотнув.
— Какие ещё, в задницу, повестки⁈ — возмутился кто-то из соседей негостеприимного студента. — Что за бред? Мало нам опера кишки мотали⁈
— Погоди! — вступил в разговор третий из обитателей комнаты. — Стёпа, дай пройти.
Субтильный паренёк, шустро отступил в сторону, его место занял русоволосый студент, подтянутый и спортивный, с короткой стрижкой вроде той, что ещё не так давно была и у меня самого. Этот позволил двери распахнуться, а сам спокойно прислонился к косяку, и не подумав пригласить меня внутрь.
— Ну и в чём дело?
— А вы у нас кто?.. — уточнил я, желая перебить невыгодное для себя начало беседы.
— Крикун моя фамилия, — спокойно подсказал студент.
Я раскрыл портфель, выудил из него повестки, отыскал нужную и протянул собеседнику.
— Держи.
Студент принял листок, изучил его и покривил уголок рта.
— При всём честном народе пропесочивать станете, да?
— Если дисциплинарный комитет так решит, — пожал я плечами.
— А мы ничего не сделали! — вновь выкрикнули из комнаты. — Нечего нам предъявить! Нечего!
— Подстрекательство к массовому нарушению режима вам предъявят! — заявил я, повысив голос.
Ответ последовал незамедлительно:
— В задницу ваше подстрекательство!
— Жора, уймись! — потребовал Крикун и вновь повернулся ко мне. — Не было никакого подстрекательства. Выпили и поспорили.
— Да это вообще не мы придумали! — вновь выдал продолжавший оставаться вне поля моего зрения Жора. — Нас на слабо развести хотели!
На сей раз Крикун соседа по комнате одёргивать не стал и подтвердил.
— Так и было. Мы только поэтому на деньги забиться и предложили. Думали, угоняться, а шиш там — пришлось им вино оплачивать! И нас ещё крайними сделать хотят!
История выходила банальней некуда, да только мой собеседник отнюдь не походил на того, кто позволил бы припереть себя к стенке. Скорее уж такой мог намеренно дать слабину, чтобы оппонентов в нехорошую историю втравить.
— Им — это кому? — уточнил я, намереваясь перевести разговор на интересующую меня тему.
— Да этим… Всем! — небрежно махнул студент рукой. — Сейчас уже и не упомню, кто там был.
— Их поймали, вот пусть и отвечают! — вновь подал голос неугомонный Жора. — А нам кишки не мотайте! Нам — не за что!
Я кивнул.
— К слову, о «поймали». А кого ещё не поймали? Бутылок десять было, а всплыло только девять.
— Одну мы выпили, — спокойно пояснил Крикун.
— Жуткая дрянь, — на сей раз в разговор вклинился Степан. — Весь следующий день с неё мутило!
Не промолчал и Жора.
— Бу-э! — выдал он из комнаты.
Всё сходилось, но желание утереть нос коллегам из Бюро и заполучить козырь в аппаратной игре с Вязом никуда не делось, вот я и решил прощупать почву, чуток на собеседников надавив.
— Слушайте, чувство локтя — это здорово, но если выяснится, что вы кого-то покрываете…
— Да всё так и было! Никого мы не покрываем!
— Отлично, тогда завтра под протокол всё это повторите. Держите!
Крикун самолично принял ещё две повестки и кивнул.
— Повторим.
— А остальные? — в упор глянул я на него. — Те, у кого из-за пари большие проблемы с благонадёжностью нарисовались? Они тоже повторят, когда их заново опрашивать возьмусь? Я возьмусь, не сомневайся даже. Это в Бюро до вас никому дело не было, а мне к заседанию дисциплинарного комитета надо нормальный пакет документов сформировать!
Студент глянул недобро и спросил, отступив на шаг назад:
— А не слишком много вы там власти набрали, а?
— В самый раз. Если сами не придёте, дружинников пришлём!
— Придём! — пообещал Крикун. — И консультанта, которого нам назначили, с собой приведём!
— И чем он вам поможет? Лучше сейчас дело на доследование…
Я замолчал, не закончив фразы, поскольку студент попросту захлопнул передо мной дверь.
Зараза! Появлению консультанта с кафедры кадровых ресурсов Стройнович точно не обрадуется. Как говорится, научный факт — получите и распишитесь.
Да уж, нехорошо получилось. Перегнул палку.
Зря.
В горбольнице я выкроил пять минут и успел перед дежурством навестить Алика. Остальных уже выписали, а этот прохвост упорно изображал из себя умирающего лебедя, пришлось записать его на реабилитацию к Федоре Васильевне. Буду очень удивлён, если он и завтра филонить продолжит. С Бедой не забалуешь.
Ну а после смены я даже дух толком перевести не сумел, сразу отправился на тренировку по рукопашному бою. Александр Малыш решил сегодня разнообразия ради устроить забег через полосу препятствий, на который я благополучно опоздал, поэтому быстренько размялся и для начала приступил к подкачке. Потом отошёл на предназначенную для отработки энергетических воздействий позицию, на вдохе втянул в себя сверхсилу, на выдохе резким тычком кулака оставил приличную вмятину на толстенном стальном листе. Техника закрытой руки уберегла костяшки от травмы, только гул пошёл.
Пару минут я избивал мишень, приноравливаясь оперировать исключительно входящим потоком, затем принялся дырявить узкими штыками давления лист кровельного железа, да ещё с помощью техники открытой руки разнёс в оранжевое крошево пару десятков кирпичей. Разогрелся и начал создавать шаровые молнии — не слишком мощные, но при этом уплотнённые до предела, их я не запускал привычным образом, вместо этого выстреливал на манер артиллерийских снарядов.
Быстрее! И ещё быстрее! И ещё!
Поначалу энергетические сгустки самопроизвольно взрывались, разлетаясь облачками искр, но столь уж сильной проблемой это не стало — стоило только добавить дополнительный армирующий слой давления, и дело сразу пошло на лад.
Моя собственная схема взрывных шаровых молний была много эффективней, но для её реализации требовалось изрядное количество энергии, а в пределах зоны активного излучения Эпицентра я мог удерживать потенциал лишь какое-то очень непродолжительное время. Сейчас же на генерацию каждой шаровой молнии уходило не больше двух — трёх секунд. С учётом чрезвычайной скорости заряда далеко не всякий оператор успеет среагировать на атаку, а двадцать грамм тротилового эквивалента — это ни разу не мало. Вот только защитные структуры…
Я тяжко вздохнул, ибо на текущем этапе развития об использовании элементов пассивной защиты оставалось только мечтать. Мне бы для начала полноценные конструкции освоить!
