Теперь была очередь Холода пожимать плечами.
- Кто ж его разберет? Такие, как он, редко делатся с посторонними своими планами.
Однако я понял, что он врет. На его лице появилось беспокойство, он не находил себе места. Он явно хотел, чтобы я прекратил этот разговор. И тут же он нашел себе предлог - дверь распахнулась, и в бар вошли четверо сталкеров. Холод шепнул мне:
- Ладно, Ворон, иди. Тростник ждет тебя, - и он показал в угол, где все еще сидел худой человек. Однако теперь он повернулся ко мне, и я увидел хитрую ухмылку Тростника. Он помахал мне рукой. Я подхватил свой заказ и поспешил в к столу в углу.
- Здравтсвуй, Ворон, - поприветствовал меня Тростник в своей обычной едкой манере.
- И тебе не хворать, - ответил я, присаживаясь.
- Ты у нас, значит, "умер" сегодня с утра, верно?
- Да. Мои напарники погибли по-настоящему, Циркуль и Спирит.
- Я с ними незнаком, - ответил Тростник. - И пришел не слезы лить по ним. Я пришел проинструктировать тебя, потому что ты должен догнать Бешеного уже сегодня к вечеру, поэтому не будем терять время.
- Догнать? - переспросил я, прихлебывая пиво из кружки.
- Да. Он взял у Кота задание и отправился не куда нибудь, а в…
- … Пустошь, - перебил я его, чувствуя, что судьба вновь затягивает меня в водоворот событий.
- Именно. Ты догадлив, совершенно так же, как и тогда, когда был моим помощником. Так вот, в Пустошь он идет не один. С ним идет сталкер по имени Зендер, он немец. И идут они за артефактом "Цепь". Артефакт для Кота очень ценный, потому что он разработал технологию, связанную с этим артефактом. Но вот беда: артефакт существует лишь в легендах. А один сталкер, который побывал в Пустоши, рассказал Коту, что есть там такой артефакт, и что он его видел собственными глазами, и даже держал в руках.
- Если он его видел, почему же не принес?
- Я не рассказал тебе самого главного. Я не сказал тебе имени сталкера. Думаю, вопросы исчезнут сами собой, когда ты узнаешь, кто он такой.
- Кто же?
- Уверен, что хочешь знать это?
- Уверен. На все сто.
- Хм… Ну тогда держись крепче, чтобы не упасть со стула. Сталкера зовут Седой…
Нет, со стула я не упал, даже не покачнулся. Однако минуты две смотрел на Тростника, не в силах сказать ни слова. Наконец, выдавил:
- К-как?..
- Что тебя удивляет? Вот ты, например, как выбрался с Периметра?
- Мост… Мне пришлось пройти вдоль берега, а потом я пересек реку по мосту. Он обвалился, но с краю узкая полоса осталась целой.
- А лодка? Та, на которой вы переплыли реку?
- Оставил… И Седого рядом положил.
- Вот-вот. Рядом положил. А потом он проснулся, увидел лодку и поплыл, так что ли?
- Вряд ли. Черный его из автомата расстрелял, он не мог выжить.
- Но, тем не менее, выжил. И сейчас говорил с Холодом.
- Это он?
- Верно. Я следовал за ним по всем Болотам. А он искал Черного. Он явно знает то же, что и мы. И в Пустоши он побывал неделю назад. Артефакт он положил в схрон на другом берегу речки. То есть, идти, по идее, недалеко - только пройтись по тому месту, где многие сталкеры передумывают и поворачивают обратно.
- Откуда ты все это знаешь?
- У меня полно знакомств по всей Зоне, не забывай. А теперь к делу. Бешеный не знает, что это подстава - в схроне артефакта нет. А он сам напросился, хоть Зендер его и отговаривал. И, разумеется, не желая подорвать доверие Кота к себе, из кожи вон полезет, чтобы найти артефакт. А для этого пойдет вглубь Пустоши.
- И мне надо выдвигаться прямо сейчас?
- Да. Прямо сейчас.
- Ну тогда пойдем.
Я заплатил Холоду, торопливо допил пиво и доел бутерброд. Когда я подошел к стойке, Холод шепнул:
- Его зовут Седой.
- Я уже знаю, - ответил я и вышел за Тростником.
***
Мы покинули базу и пошли на север. Тростнику была известна одна тропинка, проложенная прямо по топям, и идти по ней было малоприятно. Грязь чавкала под ногами, а счетчик тикал так, что казалось, что он скоро лопнет. Я сообщил Тростнику, что если и дальше радиация будет повышаться, я пойду другим путем, как в свое время сделал дедушка Ленин. Тот мои слова проигнорировал, и мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы принять уже третью по счету антирадовую таблетку. Они оставляли на языке горечь, и я постоянно сплевывал. После третьей таблетки Тростник сказал не оборачиваясь:
- Таблетки береги, в Пустоши понадобятся. А уколы ты не любишь, я ж знаю.
- Побережешь тут, когда ты меня по самой грязи ведешь, - проворчал я.
- У нас нет выбора. Время дорого.
- Неужели, чтобы пробраться в Пустошь, надо идти на самый север Болот?
- Да. Южнее железки и моста ты ни за что не пересечешь реку. Радиация убьет тебя раньше, чем ты доберешься до середины. Это если вплавь.
- Ты что, псих?! Вплавь! Через реку, в которой вода завязла настолько, что напоминает радиоактивное желе!
- А лодок здесь нет, разве что сгнившие. И вообще, какой же ты сталкер, если не понимаешь юмора?
- Специфический у тебя, однако, юмор.
Дальше шли молча. До насыпи, продолжавшей ту, что была на Кордоне, добрались, когда на часах уже было пять вечера. Багровое солнце закатывалось вниз, а с севера сплошной стеной по небу поползли тучи.
- Дождь будет, - сказал Тростник, посмотрев на небо. - Впрочем, в Пустоши солнце может светить так, как будто сейчас полдень. Я думаю, Пустошь находится не в Зоне, и не совсем на нашей планете. Посмотри налево. Что ты видишь?
- Реку. Мост. Дым.
- Не дым. Туман. Пустошь всегда скрыта туманом, и это видно даже на спутниковых картах. А для немцев на Периметре Пустошь наверно выглядит выжженной землей. Ладно. Дальше ты идешь один. Желаю удачи. Прощаться не буду. Вернись и расскажи всем, что видел. Я верю в тебя, Ворон.
Я надел противогаз, накинул капюшон и пошел к насыпи."
“… Подняться на насыпь оказалось проще простого - она была здесь невысокой, а проволока, некогда ограждавшая пути, была уже давно изрезана, и теперь валялась на земле ржавыми плетями. Ноги вязли в гравийке, но я ухватился за деревянный столбик и встал на ржавый рельс. Сверху топи были видны довольно далеко, а внизу стоял Тростник. Он смотрел на меня. Я помахал ему рукой, он помахал в ответ, потом развернулся и исчез в топях. Некоторое время я смотрел ему вслед. Увидев, как он уходит, лишая меня надежды самому выбраться отсюда (обратной дороги я не знал), я отвернулся и посмотрел на мост, который мне предстояло пересечь.
Когда-то на мосту стояла сцепка из четырех вагонов, причем один из них стоял на насыпи, а остальные три - на мосту. Теперь от сцепки остался только тот вагон, что стоял на насыпи - белый, с потеками ржавчины, рефрижератор. Мост обвалился ровно на середине, по-видимому, не выдержав многочисленных выбросов. Два вагона упали вниз, а один скатился, и теперь балансировал на двух рухнувших половинках моста. По его крыше можно было вполне перейти на ту сторону, однако сейчас там обосновалась "карусель". Детектор показывал ее вполне явственно, да и характерное подрагивание пыли на крыше вагона говорило само за себя. Чтобы окончательно удостовериться, я бросил горсть камешков на крышу вагона. Аномалия тут же раскрутилась и расшвыряла камешки во все стороны, так что мне пришлось даже пригнуться, чтобы эта шрапнель не снесла мне голову.
