– О твоей красоте слагают легенды, Фикс, я рад, что эти легенды не обманывают.
– Довольно льстивых речей, – оборвала его Фикс. – Зачем ты пришел и кто ты?
– Кто я – неважно. Зачем я пришел?.. Поговорить.
– Разве ты не знаешь, что обо мне ходят и другие легенды?
– О да. Я слышал их. Ты хищница и пожираешь всякого, кто осмелится приблизиться к Фикиону. Жители Беотии в ужасе, многие покинули этот край.
– И зная это, ты пришел сюда?
– Да.
– Ты лишился рассудка?
– Напротив, мой рассудок при мне. Именно поэтому я здесь.
– Ты говоришь загадками, незнакомец.
– Загадками? – усмехнулся Он. – Меня забавляет, что ты вдруг вспомнила о загадках.
– Я не понимаю тебя.
Он поднялся. Фикс огромна, и, даже выпрямившись, Ему все равно пришлось поднять голову, чтобы заглянуть в янтарные глаза хищницы.
– Ты последняя из своего племени, Фикс, – сказал Он. – Самцов уже нет, ты обречена остаться без потомства.
Лицо Фикс исказилось, губы приподнялись, обнажив угрожающего вида клыки. Его это не смутило, и Он продолжал:
– Совсем скоро ты исчезнешь, и о тебе не останется никакой памяти, кроме расплывчатых историй о каком-то неведомом льве, жившем на горе Фикион. Я не могу предложить тебе самца. Я предлагаю тебе другой вариант.
– Вариант? – Фикс повторила незнакомое слово.
– Другой путь, способный даровать тебе вечную людскую память.
– Кто ты, незнакомец?
– Пойдя этим путем, ты навеки останешься в истории этого мира. Может быть, под другим именем, но в этом ли суть? Тебя будут помнить.
– Я спросила, кто ты?
Он усмехнулся.
– Я пришел издалека. Называй меня оракулом.
Фикс села и задумчиво склонила голову.
– Что за путь ты предлагаешь мне, оракул?
– Есть город Фивы. Я хочу, чтобы ты отправилась туда, загадывая каждому встречному загадку.
– Что за загадку?
– Кто из живых существ ходит утром на четырех ногах, днем – на двух и вечером – на трех?
Фикс широко открыла глаза.
– И кто же это?
– Подумай, – сказал Он, улыбнувшись.
Фикс задумалась. Она сохраняла неподвижность, только львиный хвост беспокойно бил по щебню. Наконец она вздохнула и сказала:
– Я не знаю, оракул. Кто это?
– Человек, – сказал Он. – Младенец, ползающий на рассвете жизни, мужчина, крепко стоящий на двух ногах, и старец на закате жизни, пользующийся палкой для ходьбы. С теми, кто не сможет ответить, – ты хищница и знаешь, ЧТО нужно делать. В Фивах созови городскую знать и задай им эту загадку. Тебе не сможет ответить никто. Знай, что, совершив это, ты навсегда останешься в людской памяти.
– Но что будет, если кто-нибудь отгадает ее?
Он на мгновение задумался.
– Поступи, как тебе подскажет рассудок, – ответил Он и вновь улыбнулся.
Фикс прищурилась.
– А какая выгода в этом тебе?
– Никакой. Меня раздражает поведение Креонта, царя Фив, его двор погряз в распутстве и безделье. Это немного подстегнет его. Удели особое внимание его сыну.
– Я не верю тебе. Должно быть, за твоими словами кроется что-то большее. Ты недоговариваешь.
– Ну хорошо. Считай, что это эксперимент, который позабавит меня.
– Экс... Что?
Он вздохнул и сложил руки на груди.
– Фикс, отправляйся в путь. Поверь мне, я не лукавлю с тобой. Если ты хочешь, чтобы о тебе и обо всем вашем племени помнили и впредь продолжали слагать легенды, – ступай в Фивы. Немедленно!
Фикс задумчиво посмотрела на Него, и стало ясно, что она решает – убить ли незнакомца одним ударом мощной лапы или сделать то, что он предложил. В первом случае она ничего не теряет... Как, впрочем, и во втором.
Она повела слабыми крыльями и улыбнулась. У нее очень приятная улыбка.
– Будь по-твоему, оракул. Прощай.
Она пошла к тропе, а Он долго смотрел ей вслед огромными желтыми глазами, печально качая соколиной головой.
– Прощай, Фикс, – наконец тихо сказал Он. – Надеюсь, что ты не скоро умрешь.
Он взглянул на долину и усмехнулся. Что ж, долгий путь из страны фараонов оказался ненапрасным. Сфинкс найден. Осталось найти Эдипа.
* * *
Следующим утром, когда впереди показался остров, я сбавил ход и окликнул Дженни. Она в этот момент чистила «глок» – оружие, к которому и я в свое время испытывал слабость. Она подошла ко мне и встала рядом, жадно разглядывая творение Белых.
– Итак, – сказал я, – вот и Клетка. Есть какие-нибудь мысли?
– Да, – ответила Дженни, по-прежнему рассматривая остров. – Как же мы с этим Прорывом справимся?
Я улыбнулся. В точности – мои мысли.
– Понятия не имею. Но справиться мы обязательно должны.
Дженни посмотрела мне в глаза и молча отправилась на корму, собирать сумки.
Я же внезапно почувствовал нечто непонятное. Какой-то едва различимый источник Силы, очень слабые потоки энергии, исходящие от моей помощницы, которая стояла у борта, копаясь в сумке. Интересно. Какое-то странное ощущение. Как будто... Да нет, ерунда...
Я тряхнул головой и повел глиссер на самом малом ходу к острову. Он оказался не очень большим – казалось, его можно обойти минут за двадцать. Пышная тропическая растительность покрывала центр острова – довольно высокую гору правильной конусообразной формы. Наверняка конкретное место Прорыва связано именно с горой – Источник расположен либо на одном из склонов, либо, что наиболее вероятно, внутри горы.
За пятьдесят метров до пляжа цвет воды из темно-фиолетового внезапно перешел в лазурно-голубой – дно уходило вниз отвесно, и я решил, что Белые расположили остров на гигантской платформе. Я вновь ощутил почти забытое чувство прохождения барьера, обычное ощущение, когда выходишь к месту Прорыва. Дженни либо не почувствовала Ограду, либо не показала виду.
Через минуту нос глиссера уперся в мелкий белый песок пляжа. Я заглушил мотор и огляделся, обострив все свои чувства. Ничего. Ни малейшего намека на угрозу.
– Все тихо, – сказал я Дженни, которая уже стояла рядом, держа в руке огромную сумку.
Дженни вместо ответа легко забралась на нос глиссера и спрыгнула на мягкий песок. Достав носовой якорь, я тоже спрыгнул на пляж и двинулся к лесу, разматывая на ходу трос. Дженни шла рядом, осматриваясь по сторонам.
