Лицо Геджаса потемнело, и Руиз улыбнулся такой улыбкой, от которой лицу стало больно. Он повернулся к Низе и с размаху ударил ее по лицу, так, что она упала, и струйка крови потекла по подбородку. Глаза ее расширились и потемнели.
Он почувствовал тошноту, которая не отразилась на лице. Дело было не просто в смятении и боли Низы – дело было в виде крови. Но он прогнал это чувство..
– Видишь? – закричал он, голос его наполнился счастливым страшным безумием. – Это я могу ее мучить. А не ты.
Он повернулся и схватил Геджаса за шелк рубашки.
– Видишь? – заорал он в изумленное лицо «языка». – Попробуй встать мне поперек дороги, и я просто усядусь и помру здесь же на месте. Ты сомневаешься в том, что я могу это сделать?
Геджас напрасно пытался оторвать руки Руиза от воротника.
– Успокойся, Руиз. Нет, я в тебе не сомневаюсь. Мы сняли с тебя послойную ментоскопию и знаем, что у тебя есть все навыки, которые требуются знаменитому убийце.
Руиз приблизил свое лицо к Геджасу, пока их глаза не оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. В лице родериганца Руиз увидел свирепость и неуверенность, презрение и страх. Пока что весьма хорошо, подумал он, наклоняясь. Он дернул Геджаса к себе и сделал рывок.
Хрящи затрещали, и его голова расплющила нос Геджаса.
Он отступил с веселым хихиканьем и сложил на груди руки. Геджас отпрянул назад. Глаза его расширились и зажглись. Он выбросил вперед руку, и в кулак ему упал сонический нож. Молниеносно он попытался вонзить этот нож в горло Руизу.
Руиз ждал удара ножа, неподвижный, как камень.
Прозвучала низкая гудящая нота, отозвавшаяся в костях у каждого из присутствующих, и Геджас упал, как мертвый, а лезвие царапнуло по груди Руиза. Он посмотрел вниз, чтобы определить, в животе ли все еще у него кишки, потому что почувствовал холодную колючую боль. Лезвие едва коснулось его кожи.
– О-о-о, – сказал Руиз. – Синаптический прерыватель в мозгу. Желтый Лист, похоже, послеживает за тобой, дерьмовая башка. И держит палец на кнопке, которой тобой можно управлять. Очень приятно для меня.
Двое охранников наконец отреагировали. Они стали делать какие-то движения, которые показались Руизу мучительно медленными, пробовали вынуть нейронные кнуты и наброситься на Руиза.
– Нет, – проскрипел с пола Геджас, извиваясь в корчах. – Желтый Лист позволила ему это сделать.
Он стал подниматься на ноги, осторожно, словно весь был сделан из стекла.
Руиз подскочил и дал Геджасу ногой по ребрам, так что тот прокатился по всей комнате и врезался в противоположную стену.
– Замечательное развлечение, – сказал весело Руиз. Он получал отстраненное маленькое удовольствие от унижения «языка», но от вида крови его снова затошнило, пусть даже это была кровь его врага. Что такое с ним случилось?
– Только парализаторы для этого, – просипел Геджас, схватившись за ребра.
Охранники наставили на Руиза парализаторы.
Сперва он почувствовал только свою беспомощность, но искорка триумфа все равно горела. Потом он совсем потерял сознание.
Они ждали на палубе родериганской подлодки, глядя сквозь туманную темноту на чуть более темную полосу суши. Гундерд стоял возле Руиза. Остальные собрались в нескольких шагах беспокойной кучкой. Единственное освещение исходило от зеленых огоньков готовности на оружии родериганских охранников.
– Дорн, – сказал Гундерд.
Вообще-то бывший моряк казался впервые с момента крушения «Лоракки» веселым и оптимистичным. Может быть, подумал Руиз, Гундерд просто радовался тому, что выбрался из подземелий Родериго.
– Дьявол, которого ты знаешь, лучше только в том случае, если ты его можешь выносить, – пробормотал Руиз.
– А? – спросил Гундерд.
– Ничего, – ответил Руиз. – Значит, ты ученый. Что ты знаешь о Дорне?
– Очень немного, – ответил Гундерд. – Главным образом, рассказы о призраках. Я расскажу несколько, когда усядемся у костерка. Как ты думаешь, они позволят нам развести костерок? – он подтянул пояс на комбинезоне и поежился. – Холодно.
– Тогда у нас будет костер, – пообещал Руиз.
Гундерд ответил ему любопытным взглядом.
– Признаюсь, я удивлен. Каким образом ты приобрел на гетмана такое влияние? Я хочу сказать, мы все живы, более или менее.
Он посмотрел на Эйндиукса, который лежал на летательном пузыре на палубе.
Руиз пожал плечами.
– Почему-то я им нужен. Они хотят получить информацию из виртуального депозита библиотеки, а никто из их собственных людей не может ее получить. Почему-то им кажется, что я смогу.
– А-а-а, – сказал Гундерд, но он все равно казался по-прежнему сбитым с толку.
Геджас перелез через леер. На «языке» был черный комбинезон и шлем с ореолом сенсоров.
– Идем, – сказал он, – высаживаемся.
Он показал пальцем на Руиза.
– Ты первый.
Руиз рассмеялся.
– Я последний.
Геджас напрягся и двинулся было к Руизу, оскалив зубы. В руке его появился нейронный кнут.
Руиз отступил назад, ища лучшей опоры на залитой водой палубе, но врезался в одного из охранников в костюме из зеркальной брони. Охранник пихнул его прикладом своего парализатора. Руиз удержался на ногах и повернулся к охраннику, планируя совершить какое-нибудь достаточно разрушительное действие, которое доставило бы ему удовольствие.
В наблюдательной башне с шипением откинулся люк, и из него вышла Желтый Лист, одетая в легкую броню из какого-то сплава мертвого черного цвета. Внушительная коллекция оружия свисала с портупеи у нее на поясе. Она несла шлем под мышкой.
Геджас остановился и посмотрел на свою владычицу. Руиз не мог ничего прочесть в ее каменных глазах, но, видимо, Геджас увидел там нечто весьма страшное и впечатляющее. Он повесил голову и сказал голосом, дрожащим от страха:
– Желтый Лист говорит: ты можешь спуститься последним, если хочешь. Желтый Лист настаивает: мы должны сесть в машину очень быстро. Люди, которые враждебно настроены по отношению к Родериго, патрулируют здешние воды. Они постараются предотвратить нашу высадку на сушу, если только нас обнаружат.
Руиз посмотрел на гетмана.
– Мы еще не решили, какова будет моя плата за работу.
– Желтый Лист говорит: мы сделаем это до того, как ты войдешь в виртуальный депозит.
Руиз подумал.
– Хорошо, – сказал он. – Почему бы и нет?
Он не мог избежать неприятной мысли: соглашаясь с гетманом хоть в самой малой степени, он делает еще один шаг на пути к тому, чтобы перестать существовать. Он все еще надеялся прожить достаточно долго, чтобы дать Низе шанс выжить. Пусть даже эта надежда была неразумна.
