она сама до этого не додумалась? Все эти возвышенные слова вроде «блага рода» имеют очень жизненное толкование. Дети. Ее будущие дети. А потом и их дети, ее внуки. Это пока внуки кажутся ей чем-то далеким, но ведь даже сейчас понятно, что она от них не отвернется, и тоже будет их любить и о них заботиться. Так почему же понятие «род» ей прежде казалось чужим?
Честь важнее жизни? А ведь если перед ней будет стоять выбор: умереть, но оставить о себе достойной впечатление, или стать изгоем вместе со своими детьми, — она выберет первое, не задумываясь.
И так со всем. Каждую «бессмысленную заморочку» аристо можно разобрать так же. И в каждом постулате будет смысл. Очень близкий и глубокий смысл, если ты не собираешься быть одиночкой по жизни.
— Поняла, я вижу, — улыбнулась Асан и встала. — Я оставлю тебя. Прими пока все это. И не вини себя, что была слепа раньше. Твоих воспитателей я бы казнила за халатность, раз они не удосужились объяснить тебе все на простых примерах.
— Спасибо тебе, Асан, — слабо улыбнулась Андана сквозь слезы.
— Думай, девочка, — Асан мягко погладила ее по голове. — Всегда думай и смотри с разных сторон. На любые ситуации. На любые слова. На любых людей.
— Я постараюсь.
— Ты — умница. У тебя все получится.
Асан последний раз провела ладонью по густым светлым волосам девушки и скрылась за дверью, ведущей в дом.
Андана так и осталась сидеть в плетеном кресле, глядя вдаль. Ей нужно было многое переосмыслить. Если она хочет быть хорошей женой Шахару, пора избавляться от простолюдинского наследия в себе. И никто за нее эту работу не сделает.
*****
Дома, к моему удивлению, меня ждали не только люди, но и конверт из имперской канцелярии. Новое приглашение на аудиенцию к императору.
Очень странно. Что так быстро-то? За пару дней даже отказы обычно не дают, по крайней мере, не на такие просьбы, как у меня.
Или эта аудиенция вообще не связана с предыдущей? Тогда с чего такая срочность? Даже на приемы было принято посылать приглашения как минимум за три дня, что уж говорить о встречах на таком уровне.
В прошлый раз скорость ответа на мое письмо и назначения аудиенции еще могла быть обоснована любопытством императора, но теперь-то что?
Ладно, бесполезно гадать, завтра узнаю.
На сегодня у меня только одна важная задача: принять людей в род. Во дворе особняка я уже вижу непривычно много народу, но это точно не все. Часть наверняка в казармах гвардии ошивается, часть еще не подошли. Время еще есть.
— Шахар? — в мой кабинет заглянул Астарабади и взглядом спросил разрешения зайти.
— Садись, — кивнул ему на кресло.
— Все в силе? — уточнил он.
— Да, — подтвердил я.
Ритуальный вопрос, ритуальный ответ. Нет, дела, конечно, могли появиться, но я даже не представляю, что могло бы заставить меня отменить или перенести ритуал. Разве что внезапное нападение на поместье.
Все остальное, включая даже внезапную аудиенцию у императора, — это пренебрежение к своим людям. После такого я сам себя уважать не буду.
— Тогда у меня к тебе… вопрос, — замялся Астарабади.
— Что, опять неучтенных людей притащил? — хмыкнул я.
В прошлый раз Астарабади привел на ритуал несколько человек, о которых мы не договаривались. Но там и ритуал был выборочным.
Сейчас же я решил принять всех оставшихся.
Все службы рода набирали и готовили людей, начиная с гвардии и заканчивая бизнес-крылом. Все новички прошли проверки и безопасников, и разведчиков, и кое-какие внутренние испытания. К тому же, среди них не было ни одного, за кого не поручился бы кто-то из действующих слуг рода.
В общем, тянуть с принятием в род и устраивать им предварительное «боевое крещение» я не видел смысла. Лишние несколько месяцев подготовки уже ничего не изменят.
— Да, — кивнул Астарабади.
Да где он их берет?
Я вопросительно приподнял брови.
— Помнишь Джампа? — спросил Астарабади. — Сарих Джампа, маг-простолюдин седьмого ранга, который измененное плетение сокрытия для тебя испытывал.
— Помню, — кивнул я.
И помню, что становиться слугой рода он не хотел. История там та еще, я до сих пор не понимаю, как можно было выкинуть детей на улицу после смерти их родителей-слуг, но тем не менее. Свою позицию Сарих мне тогда озвучил твердо.
— Он хочет принести тебе клятву, — сообщил Астарабади.
— Мне или роду? — уточнил я.
— Тебе.
Интересный ход. В ближники совсем незнакомого человека я не допущу, но личная клятва не обязательно подразумевает именно это. Это просто личная верность.
— Он же не хотел связываться с аристо, — напомнил я. — Что изменилось?
— Он хочет остаться в команде Аукциона, — пояснил Астарабади. — А поскольку все люди Аукциона станут твоими людьми, ему не будет там места. Постороннего до дел рода я не допущу.
Я мимолетно улыбнулся. Быстро он вжился, я смотрю. И радует, что дела рода он сразу ставит выше любых других приоритетов, несмотря на многолетнее сотрудничество с тем же Сарихом.
— И если он принесет мне клятву, то останется на своем месте? — уточнил я.
— Да, — кивнул Астарабади. — Если ты позволишь, конечно.
— А сам он чего хочет?
Вынудить сильного мага подчиниться, особенно после принесения им магической клятвы, можно. Но смысла я в этом не вижу. Меня вообще никогда не радовали люди, работающие из-под палки. Толку с них обычно мало.
— Он хочет остаться в команде Аукциона, — повторил Астарабади. — Но он понимает, что подчиняться тебе ему придется в любом случае. И он готов к этому.
— Слушай, Феришт, — раздраженно фыркнул я, — ты своими словами можешь нормально объяснить? Что за казенные фразы?
— Я не знаю, Шахар, — вздохнул Астарабади. — Как сильнейший маг Аукциона, он мне нужен. И в команде с ним никогда проблем не было. Но как он будет общаться с тобой, особенно учитывая его историю, я не знаю. Лично я предпочел бы вообще держать его от тебя подальше. Но с клятвой так не получится.
— Да почему не получится? — пожал плечами я. — Приму клятву — и работайте дальше, как прежде.
— А если тебе от него еще что-то понадобится?
— Договоримся, — хмыкнул я. — Не
