Минуты тянулись, как фруктовый мармелад. Парни молчаливо вглядывались в струи дождя. Шум то приближался, казалось, зависая где‑то за плечом, то вновь терялся среди стука капель, разбивающихся о металл, как прыгуны — самоубийцы.
— Может, пронесло? — нервно хохотнул Кирилл.
Глухо вжикнуло мачете охотника, и в следующее мгновение его лезвие плашмя прижалось к губам болтуна, заставляя того замолчать и задержать дыхание.
— Заткнись и смотри, — едва слышно прошептал Вик и, дождавшись, когда Скальд судорожно кивнет, убрал клинок от его лица.
Машина под их ногами слегка покачнулась. Чавкающий звук раздался особенно отчетливо, и на асфальте, наконец, показались гости. Огромные, похожие на перетянутые веревками колбаски, они источали мерзкий запах болота и мокрой земли. Лениво и в то же время довольно быстро они переползали дорогу. Сплетаясь друг с другом, слепо тыкались мордами в преградивший им путь «Урал». Некоторое время пытались забраться на него, но падали и отступали, будто обтекая препятствие.
— Понял, — проговорил охотник, с жадностью разглядывая жирные тела, то складывающиеся гармошкой, то вытягивающиеся едва не на полдороги. — Вот это стеб.
Он довольно громко засмеялся под обалделыми взглядами бойцов.
— Крыша поехала? — прошептал Кирилл, потирая губы.
— Почти, — хохотнул Вик и аккуратно развернулся к отряду. — Выдыхайте. Разговаривать можно. Они глухие. Только посидите пока на жопах смирно. Вибрацию металла они ощутить смогут.
— Так что это? — пробасил Ермолов, с омерзением глядя за край крыши. — Оно опасно?
— А не узнал, товарищ капитан? — едкость насмешки охотника, казалось, могла проесть кунг насквозь. — Это черви. Обычные дождевые черви — переростки. У них нет мозга — одни сплошные инстинкты. Потому я их и не почувствовал.
Вик склонился над краем крыши, грозя свалиться. Вытащил из кармана кусочек вяленого мяса и скинул вниз. Будто по команде, парочка червей ломанулась туда, где ударилась о землю приманка, и связалась в яростный клубок.
— Но все равно, думаю, стоит переждать, — протянул охотник, откидываясь на спину. — Черт его знает, чем там природа их наградила, кроме размеров.
ГЛАВА 9. ПОТОМКИ МЕДВЕЖЬЕЙ ГОРЫ
Дождь закончился. Хмурые серые тучи лениво ползли по небу, скрывая в своих объятиях холодное весеннее солнце. Стало гораздо прохладней, и насквозь мокрая одежда продувалась поднявшимся ветром. Под влажными тесными объятиями ткани по коже строем маршировали полчища мурашек. А вот умытая природа сияла от счастья.
Это человеку дождь — промозглость и слякоть. А для деревьев, земли, неба — очищение, свобода. Журчащие ручейки смыли со старой, растрескавшейся от времени трассы остатки снега и подгнившие листья. Они напитали влагой просыпающиеся деревья, спрятавшиеся грибницы. Подлесок буквально кишел разнообразными гадами, радостно поющими гимн ранней весне. В еще голых ветках порхали разнообразные привычные и не очень пичуги: зарывались клювиками в перья, вычищая грязь и пыль, задорно трясли крыльями, перепрыгивая с лапки на лапку, как заправские танцоры. Эта природа, покалеченная, изъеденная Последней войной людей, все равно продолжала жить. И когда кости наших потомков рассыплются, когда города скроются под разнотравными лугами, шепчущимися лесами, когда последняя память о нас обернется прахом — она будет жить. Степенная, величественная, вечная.
Поток огромных червей под покосившимся «Уралом» постепенно сходил на нет. В нем уже не было той кишащей склизкой монолитности, что пару часов назад. По асфальту лениво ползли лишь отдельные особи.
— Сколько нам тут еще куковать? Я уже задницу отморозил, — простонал Кирилл, с усилием растирая плечи.
— Не ной, — буркнул Фрунзик, от нечего делать просматривающий дорогу впереди сквозь прицел снайперки. — Попробуй червей посчитать, расслабляет.
— Да? Ну, раз червяк, два червяк, три… — начал было Скальд и тут же вскинулся: — Да ты издеваешься!
— Прекратить балаган! — скомандовал Ермолов, поглядывая на часы. — Вик, когда идти можно будет? Засиделись.
— Вот сейчас и проверим.
Поднявшись на ноги, охотник потянулся всем телом и буквально нырнул вниз. Кувыркнувшись в воздухе, мягко приземлился на асфальт и, приклонив колено и опершись правой рукой о землю, выжидательно уставился на ближайшего червяка.
— Понторез, — глухо отозвался Лис, поднимаясь на ноги.
Тем временем беспозвоночное подняло тупую голову и повернуло ее в сторону Вика. Описав в воздухе восьмерку, оно вытянулось и со смачным шлепком плюхнулось на землю, подтягивая хвост. Червь медленно приближался к коленопреклонному охотнику. Но когда он оказался совсем рядом, парень резко выпрямился и пнул его в склизкое желеобразное тело. Беспозвоночное свернулось калачиком и замерло.
— Скатывайтесь, — позвал Вик. — Они медлительны. И поодиночке не опасны. Можем идти.
Как переспевшие яблоки, отряд повалил с осточертевшей крыши кунга. Груженный припасами и тяжеленным «Печенегом» прапорщик немного неловко спрыгнул на асфальт и позорно упал бы, если бы охотник будто невзначай не придержал его за локоть.
— Аккуратней, — шепнул он и бодро потопал дальше по дороге.
Чугун мог поклясться, что всего на мгновение, недолго и мимолетное, увидел в изумрудных глазах Вика веселые искорки.
Машин на трассе не становилось меньше. Грудами больного железа они перегораживали дорогу, заставляя отряд искать пути обхода. Спускаться в лес совершенно не хотелось — к счастью, и обочина была завалена перевернувшимися автомобилями. Вскоре впереди показался бант развязки.
— Медвежьегорск совсем рядом, стемнеть не успеет, подойдем к городу, — отрапортовал повеселевший прапорщик. — Может, с людьми встретимся. Город‑то большой был, всяко кто‑нибудь да выжил.
— Откуда столько техники? — как всегда спокойно и почти без выражения поинтересовался Медведь.
Из‑за его каменного лица казалось, что он совсем и не устал. И вообще отряд топает не по перегороженной дороге, а по свободному проспекту.
— Возможно, ЭМИ накрыл, — ответил Ермолов. — При подрыве в воздухе техника на десятки километров вокруг горит. А может, дело было в панике и толчее. Кстати, что там с фоном?
— В норме фон, отец — батюшка, — пропыхтел Чугун, перебираясь через очередной завал. — Дождик прошел — пылюку к земле и прибило.
Поднявшийся на очередную машину Андрей вдруг замер, вскинув кулак. Потом быстро юркнул обратно на асфальт, попутно расчехляя СВД. Ермолов коротко кивнул остановившимся бойцам и догнал дозорного.
