На следующий день, в утреннем выпуске последних известий, сообщили, что вводятся ограничения на прием мигрантов и будет ужесточен пограничный контроль. Уже позже стало известно, что для охраны границ использовали армию. Занятия в школах не отменили, и по всей России в них закладывали кирпичами окна и устанавливали дополнительные освещение и вентиляцию. Появились и обещанные маски, пока только у полиции.
Олегу Поливину недавно исполнилось шестнадцать. Он без троек закончил девятый класс, и через пять дней нужно было начинать учебу в десятом. Родители наделили его заурядной внешностью и посредственным здоровьем, а до того, чтобы заняться собой самому, парень еще не дорос. Дураком он не был, но и умом не блистал. Больших денег в семье не водилось, поэтому Олег еще и этим не мог выделиться. Такой вот во всех отношениях средний парень. До девятого класса это его не напрягало, а потом пришла любовь. Чтобы это чувство дарило радость, оно должно быть взаимным, а как, скажите, такому, как он, привлечь самую красивую девушку класса? В дополнение нужно сказать, что она училась на одни пятерки и одевалась в школу, как на праздник. Отец Нины Бессоновой был какой — то большой шишкой и денег для дочери не жалел.
— Ты куда собрался? — спросила мать. — Не слышал, что сейчас лучше сидеть дома?
— Но не все же время, — возразил Олег. — Схожу к Витьке, и посидим у него. Электричество ограничили, поэтому вы не даете включать комп, а по телеку сейчас одни полезные передачи. Я их уже насмотрелся на год вперед.
— Замотай лицо платком, — напомнила мать, — и смотри через стекло. Отец вчера нарезал пластины и притупил кромки. Пока нет масок, походишь так. По телевизору передали, что обычное стекло полностью задерживает жесткий ультрафиолет. И не выпендривайся! Не хватало еще остаться без глаз!
Сын без возражений прикрыл лицо платком и взял с мебельной тумбы в прихожей кусок стекла.
«Скорее бы пошли дожди, — подумал он. — Можно было бы обойтись без этих тряпок.»
Юноша вышел на лестничную площадку и, игнорируя лифт, спустился по лестнице с четвертого этажа. Виктор Смирнов жил в соседнем подъезде, поэтому можно было не кутаться, но не хотелось спорить с матерью. Набрав код на пульте домофона, он сделал вызов и дождался, пока ему откроют дверь. Друг жил на втором этаже, так что он опять обошелся без лифта.
— Привет! — сказал Олег впустившему его Виктору. — Чем занят?
— Проходи, — посторонился друг, пропуская его в прихожую. — Ничем я не занят. Как только установили лимит на электричество, предки конфисковали мой комп. Я из — за игр все бабки потратил на новый монитор и не купил смартфон, а теперь жалею. Такая скука, что я даже с радостью пойду в школу. Хотел тебе позвонить, а ты сам примчался.
Олег разулся, и ребята вошли в гостиную.
— Садись, — предложил Виктор, сам садясь на диван. — Предков нет, так что посидим здесь. Я никого не ждал, поэтому в комнате бардак. О чем поговорим? Ты слышал насчет подселений?
— Какие подселения? — удивился Олег.
— Сейчас нас облучают гамма — лучами, а через год подлетят всякие частицы, — начал объяснять друг. — Излучение будет меньше, но только не у полюсов и, вообще, на севере. Северных оленей и сейчас негде прятать, поэтому их пустят на мясо, а чукчей оттуда уберут. Им на севере не прожить без оленей, и яранга не защитит от радиации. А когда прилетят протоны, там, вообще, никто не выживет. Оттуда не только чукчей, всех будут выселять, а это двадцать миллионов. По телеку говорили, что есть решение о временном подселении северян к тем, у кого позволяет площадь. К какому — нибудь чиновнику хрен подселят, а к нам — запросто! Так что ты не клейся к Нинке. Скоро понаедут чукотские девчонки или якутки, а среди них есть красотки не хуже японок. Сам видел фотки. Все равно ты Нинке и на фиг не нужен.
— А мне не нужны твои якутки с японками, — вздохнул Олег.
— Тогда займись спортом, — предложил Виктор. — Хочешь, займемся вместе? Я хотел сходить записаться в секцию борьбы, но мне там сказали, что их, наверное, временно закроют. Сейчас всю промышленность будет забирать государство и перестраивать на выживание. Сказали, что эта катастрофа не на два — три года, а лет на двадцать. А с нашими бизнесменами хрен выживешь. Мы им до одного места, главное — набить карманы. Это они сейчас напуганы, а потом опять начнется мухлеж. Замучаешься их пугать. Чиновники тоже дерьмо, но их легче прижать.
— А при чем здесь секция? — не понял Олег.
— Государству нужны рабочие руки. Сказали, что скоро примут закон о тунеядстве, а в случае необходимости будут проводить трудовую мобилизацию из тех организаций, которые не важны для выживания. Женщин это не коснется, только мужчин. Так что насчет спорта? Можно тренироваться в школе после уроков, Семеныч разрешит. Накачаешь мышцы, может, Нинка на них западет.
— У нас в классе Александр накачался не намного хуже Шварца, — возразил Олег. — Он, между прочим, к Нинке тоже клеился, и она его отшила. Куда мне…
— Ну так и не мучайся дурью! — рассердился друг. — Придумал себе любовь. Чтобы брать лучшее, нужно самому стать лучшим! А ты только вздыхаешь и ни хрена не хочешь делать. Пойди на реку, пока не похолодало, и поныряй. Может, повезет, и выловишь сосуд с джинном или хотя бы говорящую щуку. Самое то для халявщика. Тогда не ты за Нинкой будешь бегать, а она за тобой. А еще лучше, подружись с Леной. Она к тебе неровно дышит, так что стоит только предложить… Она не так красива, как Бессонова, но лицо очень симпатичное, а фигура — просто блеск! И волосы не хуже, чем у Нинки, только светлые.
— Откуда ты это взял? — недоверчиво спросил Олег.
— Девчонки говорили, — ответил Виктор, — причем не мне, а между собой. Я услышал случайно. Если бы меня полюбила такая умная девчонка, как Лена…
— Я подумаю, — сказал Олег, чтобы прекратить неприятный для него разговор.
— Знаешь, что самое хреновое во всей этой катастрофе? — спросил друг и сам же ответил: — Самое хреновое — это то, что мы лишились компьютеров. Я понимаю, что заложат окна и нужно будет все время держать включенным освещение, и что будут запускать новые производства, но что делать мне? Я без компа просто не могу! Весь мир стал каким — то серым! И дело не только в играх, у меня на нем было вообще все! Я телек уже лет десять не смотрел, а теперь кроме него вообще ничего не осталось. И как жить? Я сегодня подвалил к отцу и стал клянчить. Дайте, говорю, хоть на час в день! Сколько там той электроэнергии! Знаешь, что он мне ответил?
— Откуда мне знать, — отозвался Олег. — Ты только клянчил или что — нибудь обещал?
