Прошло немало времени, пока были собраны разбросанные вещи, пойманы разбежавшиеся животные. Затем легионы вновь тронулись в путь. Люди, нервно сжимая в руках оружие, вглядываясь в темный лес по обе стороны дороги. График движения был нарушен. Лишь к вечеру армия подошла к временному укреплению, построенному довольно давно и успевшему изрядно обветшать.
Римские легионы, один за другим втягивались в ворота лагеря. Наконец последний пехотинец оказался внутри и ворота со скрипом захлопнулись.
Квинтилий Вар нервно ходил внутри штабной палатки. Стены, сшитые из кож, трепетали от налетавших порывов холодного ветра, языки пламени горевших в палатке светильников то опадали к самому фитилю, будто прижатые мокрой холодной ладонью, то расправлялись, устремляясь ввысь, отчего тени присутствующих выгибались самым причудливым образом. В палатке находились все старшие командиры: старшие трибуны- командиры легионов, трибуны- командиры когорт, префект лагеря и выборные от центурионов.
– Ну, что, – резко обернулся к собравшимся наместник. – Будут ли какие-нибудь соображения, мысли, по поводу случившегося сегодня днем?
– По поводу нападения могу сказать, что нападавшие – в основном отряды копейщиков племени херуски, а также незначительное количество воинов хаттов,- выступил вперед старший трибун восемнадцатого легиона Луций, – Ну, и конечно вся конница Арминия.
– Арминий! – заорал Вар.- Этот предатель! Завтра же объявить перед строем, что враг императора и Рима Арминий будет пойман и казнен в ближайшем будущем! Все его имущество и земли перейдут в казну императора. Ну, я тебе припомню, только попадись мне… Так, ладно, какие потери у нас в живой силе?
Цестоний, высокий худой мужчина лет сорока, откашлявшись, начал: – В общей сложности мы потеряли за сегодняшний день семьсот пятьдесят трех легионеров убитыми, сто шестьдесят девять ранеными, из них, согласно утверждениям медиков до утра не доживут восемнадцать. Потери среди слуг и обозных служащих достигают семисот человек. Основные потери пришлись на семнадцатый легион, его отряды охраняли основную часть припасов. Кроме того, мы потеряли вместе с разбитыми повозками треть провианта.
Потери среди противника, по приблизительным подсчетам, составляют четыреста человек, во всяком случае, таков приблизительный подсчет найденных тел.
– Ну,- стремительно обернулся, несмотря на свои немалые размеры легат к Омницию Требу, командующему семнадцатым легионом.- Что вы скажете в свое оправдание, почему ваши солдаты не могут отбиться от толпы варваров, ведь только благодаря действиям нашей славной конницы (благосклонный кивок в сторону Вала Нумония), мятежники были отброшены?
– Я отвечу, -медленно сказал Омниций, борясь с закипающим бешенством. – Кто приказал, оставить на охране летнего лагеря ветеранов моего легиона и заменить их молодняком, еще не бывавшем бою, кто приказал Арминию 'приглядывать за обозом'?!
– Ты забываешься! – взвизгнул Вар
– Возможно, но я не хочу, что бы неудачу этого похода повесили на меня!
– Ладно, разберемся с этим потом, – сказал легат, пристально глядя на префекта легиона. – А теперь разберем план действий на завтра. Он отхлебнул горячего травяного настоя из узорной золотой чаши, принесенного слугой, поморщился и продолжил: – Судя по всему, нас просто не отпустят, тем более, после событий сегодняшнего дня. Но на нас Римом возложена миссия по стабилизации положения в этом регионе, и наказать бунтовщиков наш долг. Завтра до рассвета мы выйдем из лагеря, пересечем ущелье и выйдем из этих лесов на свободное место, где и покажем грязным варварам мощь и величие Рима! Дорфы бунтовщиков будут разрушены, они сами рассеяны по лесам, как дикие звери, а вождей отвезем в Рим, где они будут преданы смерти на арене Колизея! Произнеся эту напыщенную речь, Вар оглядел толпу угрюмо молчащих офицеров.
– Не хочу казаться непочтительным, – осторожно начал Антоний.- Но согласно донесениям разведчиков, впереди нас ждут большие силы врага. Было замечено множество огней по пути движения нашей армии. К тому же ущелье впереди – это вполне реальная ловушка, стоит подождать пока наши войска втянутся поглубже, а затем перегородить выход, то в тесноте и давке солдаты не смогут отразить флангового удара…
– Глупости, ущелье достаточно широко для построения строя, а что касается флангов, то стены отвесны и варвары не птицы и не способны порхать с одного края ущелья к другому. А насчет количества, врагов надо не считать, а бить, только храбрый обретет победу. И ты, со своей осторожностью вряд ли добьешься многого на военном поприще, трибун!
Стиснув зубы и сжав до хруста кулаки, Антоний отступил назад
– Но парень прав, – выступил в его защиту Эггий, командир шестнадцатого легиона.- Враг действительно силен и коварен, что и доказал сегодня. И вступать в ущелье без предварительной разведки его склонов верх неосторожности!
– И что же вы предлагаете?
– Поскольку будет неосмотрительно считать врага глупее себя, то могу предположить, что мятежники уже укрепились в ущелье, кроме того, согласно донесениям дозоров, леса кишат ими. К сожалению, мы не можем выбрать другой путь, поскольку обоз не пройдет по лесу.
– Это точно,- подтвердил из темноты лагерный префект.- Потерять провиант мы не можем, это поставит под удар весь план зимовки. А реквизировать продовольствие у дружественных нам племен- только играть на руку бунтовщикам. Так мы приобретем еще одного врага себе на голову!
– Поэтому входить в ущелье нужно развернутым строем,- продолжил Эггий. Первый ряд – мой легион, как наименее пострадавший при дневном нападении.
– Хорошо, я понял вшу мысль,- помолчав, сказал Вар. – Армия выступит к ущелью, в лагере останутся обоз, метательные машины, их обслуга, вспомогательные инженерные центурии и слуги. Охрана лагеря возлагается на префекта Цейония. Ему передаются пятая и шестая когорты восемнадцатого легиона. До момента вступления армии в ущелье фланги прикрывают всадники Нумония. Мы должны очистить проход от варваров, от этого зависит наша дальнейшая судьба. Солдат поднять до рассвета. С первыми лучами солнца последние ряды должны покинуть лагерь. Да пошлют нам боги удачу!
Покинув палатку префекта и пройдя несколько шагов, Антоний остановился. Из темного прохода между палатками неслышно вынырнул Марк.
– Ну как, было ли что-нибудь интересное у нашего префекта?- спросил центурион у Галла.
– Да, ничего хорошего. Разбирался, кто виноват.
– И как, нашел виновного?
– Конечно, это все подлые варвары, некомпетентные командиры тех подразделений, которые он сам переформировал в летнем лагере. А сам он чист и светел как весталка.
