Быстрый рывок, и он уже на дороге. Десять секунд бегом, за это время он много раз успел пожалеть о своем решении. Ноги цепляются одна за другую, и он слетает с насыпи на другой стороне дороги. Финальным мазком в картине послужило приземление лица героя на приклад обреза. Макс «потерялся» на пару секунд от удара головой о деревянный предмет, после чего неловко встав, наконец добрался до спасительного леса. В лес он влетал так же лицом вперед, но уже не выпуская обрез из рук, что позволило его лицу встретится с мягкой родной землей.
Ощутив щекой холод и сырость матушки-земли Макс позволил себе минутную слабость и еще некоторое время лежал, охлаждая пылающее от удара лицо. Наконец, заставив себя встать, он достал из рюкзака воду, и сделал пару глотков. Сплюнув на землю кровь разбитых губ, он обернулся назад. Ну что сказать, на некошеной траве было четко видно направление его движения, а значит оставаться тут дольше было нельзя.
Звуки стрельбы сменили свою тональность и теперь вместо непрекращающегося огня, было слышно большое количество небольших очередей, доносившихся из разных частей города. Колонна техники ушла, накал страстей уменьшился, но битва продолжала идти своим чередом.
В уцелевшую часть города, он уже точно не пойдет, а значит осталось пройти через развалины и пепелище. А при нынешнем раскладе попробовать поискать оружие. Должен быть оружейный магазин. Макс бывал в этом городе раньше и примерно понимал, где находится, но какой был шанс, что магазин уцелел? После оружейного магазина, нужно найти место для ночлега.
На первый взгляд несложная задача, ведь пройти нужно не больше километра, но почему-то Максу казалось, что все будет ой как непросто. Осмотрев обрез и вытащив из стволов набившуюся туда землю, он косо взглянул на оружие, что принесло ему пока лишь боль и унижение, хотя было создано, чтобы приносить оную его врагам.
Взглянув вперед, Максу задался вопросом, почему в книгах все так легко: пришел, огреб, вернулся, подучился и раздал всем обидчиками люлей. Героические поступки совершают все, а в грязи и по канавам лазать приходится максимум пару первых глав, пока герой не найдет «убер» пушку, что каждый раз будет помогать ему в проигрышной ситуации. Но жизнь, не спешила одаривать его своими благами, а, значит, либо первые главы еще не закончились, либо он не главный герой. Хотелось бы верить, что первое, но верилось с трудом.
Собрав остатки храбрости, что он еще не растерял по в грязи. Макс добрался до ближайших развалин. В тот момент, когда он убрался с пустыря в тень разрушенной пятиэтажки, через пару домов от него раздались выстрелы. Макс вжался посильнее в остаток стены и перестал дышать. Он попытался понять, что там происходит. В направлении, где была стрельба стоял дом, развалившийся ровно по середине. Выглядел как искусственный каньон и давал слабый обзор. Максимум, что удалось разглядеть это вспышки выстрелов и размытые мелькающие в той стороне тени. День переставал был томным и становился стремным. Наикратчайший путь к оружейному магазину, шел как раз через этот дом.
Ночь начинала вступать в свои права, солнце уже наполовину ушло за горизонт, а значит времени закончить свои дела до темноты было все меньше. Решив немного подождать, Макс начал искать возможность другого прохода.
Война уже завершила свой архитектурный проект. Район представлял собой развалины. Почти все было усеяны кусками облицовки панельных домов. Можно было попробовать пройти по развалинам, но у него уже был неприятный опыт в молодости: шрам на ноге хорошо напоминал, что кроме битого кирпича и стекла, в подобных местах можно найти и кусок арматуры. Да и не стоит исключать шум что он создаст при проходе по руинам. К тому же это место ему и раньше было знакомо слабо, а сейчас он может и заблудиться.
Стрельба почти прекратилась и Макс услышал тихую ругань. Матерщинник приближался со стороны «каньона», куда стремился наш путешественник. В свете закатного солнца показался мужчина. На нем был окровавленный спортивный костюм «Адидас». Он шёл, припадая на левую ногу и прижимая левую руку к телу, в правой же держал пистолет, вроде «Макаров». Было далеко и Макс не был готов точно сказать.
Первый встречный из последних сил старался пробраться через раздвоенный дом. Он был так сосредоточен, что не заметил, как у него за спиной появился человек в военной форме с «Калашниковым» в руках. Раздавшаяся очередь, заставила Макс вжаться в стену еще сильнее и на пару секунд крепко зажмуриться.
Открыв глаза, он увидел, что человек, точнее солдат (а кто еще в первые дни войны, мог носить форму?), стоял над телом убитого «спортсмена» и оглядывался по сторонам. Сердце стучало как бешенное, Максу казалось, что его было слышно на километры. Шли секунды, но ничего не происходило, солдат лишь сместился спиной к стене и продолжил контролировать улицу.
Когда стрельба в городе наконец прекратилась, солдат обернулся и показал несколько странных жестов в сторону, откуда пришел. Потом он пошел обратно, не переставая наблюдать за улицей. Уже находясь в рукотворном каньоне, солдат на мгновенье остановился и посмотрел наверх. Он глубоко вдохнул ночной воздух и казалось, собирался постоять так еще немного.
— Черный! Пошли уже быстрее, — донеслось с той стороны дома, — нам еще три квадрата зачистить нужно! Рассредоточиваемся, бойцы! Распределяем сектора и двигаем к следующему сектору, нам до него квартала два на юг, бегом!
Сорвавшись с места, боец убежал, взглянув напоследок на труп.
«Что это, черт побери, было? — подумал Макс, — они что, убивают своих? Почему не воюют с той колонной, что прошла через город?». Никто не спешил отвечать на эти вопросы. Ответы Макс мог получить только сам. Недолго думая, аккуратно пригнувшись он двинул в сторону трупа.
Тело лежало на асфальте и не подавало признаков жизни. Макс решил попробовать забрать пистолет и возможно даже обыскать труп на наличие патронов. Но организм внес свои коррективы в этот план. После того, как Макс подошел ближе и рассмотрел во что превратился некогда живой человек. Изрешеченный пулями труп, итак, не представлял из себя приятной картины, а добавившийся запах освободившегося кишечника значительно ухудшил ситуацию.
Горло Макса свело судорогой, его тянуло блевать, но кто знает, как далеко ушли солдаты. Свернувшись в три погибели, он пытался удержаться, но понял — это бессмысленно. Быстро оказавшись у стены, он освободил свой желудок, тщетно стараясь издавать как можно меньше шума. Немного придя в себя, парень понял, что не готов обыскивать останки. Схватил пистолет и решил двигаться дальше. Даже при условии, что он старался не смотреть на тело, вид оного так и стоял у него перед глазами.
«Ну и что дальше?» — подумал "храбрый воин" — «меня выворачивает от одного вида трупа, а веселье, судя по всему, только начинается». Ему повезло, рядом с проходом трупов не было, лишь по углам улицы были видны тела мертвецов, в темноте похожие на тени, что выглядело не так страшно, как мертвый человек вблизи.
Макс вышел на улицу, она расходилась в две стороны ‑ на север и на юг. Оружейный магазин был на севере. Сжав булки по крепче, Макс прижался к стене правым плечом и двинулся вдоль дома. В выбранном направлении, развороченных тел на пути не было, а значит ему повезло: не придется снова освобождать и так уже пустой желудок.
Но тут его взгляд упал на автомат, что валялся в десятке метров от Макса рядом с одним из тел. Каждый уважающий воин должен иметь автомат, думал парень, а значит ему он тоже нужен. Сжав обрез покрепче, он двинулся в сторону оружия. Максим понимал, что тут уж точно придется обыскивать, если он хочет быть в полной боевой готовности. На пути к трупу с автоматом, лежала наплечная сумка. Она явно была заполнена до отказа, стенки сумки вздулись. Видно кто-то очень сильно пытался запихнуть в эту небольшую сумочку как можно больше. Подумав, что лишним не будет, Максим закинул ее на плечо.
Слева раздался шорох, Макс дернулся и направил обрез на предположительный источник шума. Один из мертвецов, как оказалось, не самый мертвый, тихо хрипя, полз к охотничьему ружью, до которого оставалось уже меньше метра. Человек был сильно ранен, из-за рта капала кровавая слюна, один глаз заплыл, а второй непрерывно смотрел на Макса. У нашего героя задрожали руки. Костяшки пальцев побелели от натуги. Противник был все ближе к ружью, а Максима сковал страх, мысли путались, палец, что уже пару секунд лежал на спусковом крючке, никак не хотел на него нажимать. Как в замедленной сьемке он смотрел на человека, который чувствовал неизбежность кончины и хотел забрать с собой еще кого-нибудь.
