что мог бы хоть чуть-чуть сравниться с творением Олега.
Путешествие для графа и графини ри Неров не было скучным, но тоска по Пскову нарастала с каждым днём, и сейчас Лешик порадовался, что его возвращение домой уже совсем не за горами.
— Это здесь, — угрюмо сообщил очевидное заметно уставший глава семейства носильщиков, когда портшез был опущен на землю перед ступенями входа в трактир, — Можешь ещё нам пару солигров накинуть.
— Накинул бы и больше, — ухмыльнулся Лешик, помогая супруге выйти из носилок, — но ты на сапоги мои посмотри и скажи, за что я должен заплатить свыше оговоренного?
"Звезда Церна" оказалась вполне приличным заведением, хотя генералу имперской безопасности часто доводилось видать и намного лучшие.
Графская чета хоть и выдавала себя за торговцев, но за состоятельных, а потому смогла себе позволить просторный номер с окнами на улицу. Желания наблюдать хозяйственную суматоху на внутреннем дворе и часто слышать крики наказываемой прислуги, ни у самого Лешика, ни у его супруги не было.
В комнате имелась такая широкая, мягкая двуспальная кровать, по какой оба за пятьдесят с лишним дней плавания в тесноватой каюте успели соскучиться. Это служанке было всё равно — что на корабле, что на суше ей предстояло спать на полу. Зато в трактире не качает.
— Ты тоже с нами в мыльню идёшь, Солания, — сказал Лешик, вернувшись в номер от хозяина заведения, рассчитавшись сразу за три дня вперёд, — Собираемся. Хоть нормально помоемся. Надоела уже эта корабельная бочка.
Местная баня оказалась хоть и требующей ремонта, однако вполне приятной, и её точно не сравнить с тем ужасом, который император построил для личных нужд в самом дальнем углу дворцового парка возле маленького искусственного пруда.
Шеф мылся там один, и лишь изредка ему компанию составлял во время своих приездов во Псков маршал Чек, нынешний король Тарка, который вместе со своей супругой королевой Гортензией являлись, пожалуй, самыми близкими Олегу друзьями. Если конечно не считать императорскую сестру Улю.
На свою беду Лешик однажды, проявив любопытство, отправился с шефом и королём Тарка в ту баню и едва ушёл оттуда живым.
После густого пара, невыносимого жара и хлестаний пучком берёзовых прутьев с листьями он даже хотел попросить своего государя об Абсолютном Исцелении, магическом заклинании, способном мгновенно воскресить почти уже труп, не говоря про подвергнутого жестоким истязаниям начальника имперской безопасности.
Олег и его сестра были единственными на Таларее, кто имели такую мощную целительскую магию, как когда-то считал граф ри Неров. Пока не познакомился с Викой, магиней Тень.
— Бельё пусть дура наша выстирает или отдадим трактирным прачкам? — спросила раскрасневшаяся Прила, отвесив лёгкий подзатыльник служанке. Утомившиеся от долгого пути граф и графиня позволили себе провести в мыльне больше часа времени, — У нас сколько денег при себе осталось?
— У меня в кошеле одиннадцать лигров, — Лешик не спеша надевал на себя свежие сменные нательные кальсоны и рубаху, — Так что, выдай Солании из своих. Не обеднеем от десятка солигров. К тому же, я завтра с самого утра в отделение винорского банка схожу, оно уже более полугода здесь работает. Вексель абонирую.
Отправив служанку с ворохом грязной одежды в прачечную и выделив ей дополнительные монеты на посещение чёрного зала, Лешик с Прилой, не заходя в свой номер, прошли сразу в едальню.
— Леш! Прила! Мы здесь! — помахал рукой от стола возле дальнего окна болтун Жотнир, — Идите к нам!
Он и их попутчики с "Любимой Геты" уже разместился на лавках и успели сделать заказ.
— Сейчас все мозги вынесет, — буркнул генерал безопасности слова, однажды услышанные от шефа, сказанные тем в адрес графа Армина, имперского министра финансов.
— Да ладно тебе, — толкнула Прила мужа в бок, — Толстячок очень милый и вежливый. Я даже передумала по прибытии в Растин организовать ему неприятности. Пошли?
Прила первой села на скамью рядом с женой одного из торговцев, а Лешик пристроился возле неё.
В их компании собрались люди не бедные, поэтому стол, рассчитанный на десять-двенадцать человек, был почти полностью заставлен едой, закусками, вином, сидром, элем, и даже имелся небольшой штоф знаменитого сфорцевского кальвадоса.
Ударять лицом в грязь Лешик не стал и заказал себе и супруге целого гуся, запечённого с черносливом, и дорогого синезийского вина. Граф покушать любил, да и его драгоценная половина, несмотря на свою стройную фигурку, в еде от мужа сильно не отставала. Этой её способности много есть и не полнеть давно удивлялась королева Клемения Винорская. И немного завидовала.
Хотя, чему там завидовать? — мысленно хмыкнул генерал — Вкусы ведь разные. Тот же император, в отличие от своего начальника службы безопасности, чаще предпочитал девушек полнее. Прощелыга и интриганка Веда, ставшая аж герцогиней ре Вил во многом через постель государя, имела весьма аппетитные формы.
Лешик к этой хитрой и меркантильной фаворитке испытывал симпатию. Он относился к той немногочисленной части окружения императора, которая считала, что от бывшей рабыни, жены главного помощника Олега в вопросах торговли, много пользы, и не только в приведении государя в хорошее настроение, но и в практических делах.
Герцогиня ре Вил была очень активной, жёсткой и хваткой, с желанием бралась за любой участок работы и, часто совсем не разбираясь в сути, умела мотивировать подчинённых на качественное выполнение поставленных задач.
Лешик отвлёкся от своих мыслей и за поеданием жаркого из птицы стал слушать соседей по столу, кивая в нужных местах. Говорить что-то самому графу ри Нерову не приходилось, тут и так образовалась ёрзающая на скамьях от нетерпения очередь из желающих поведать своё мнение раньше других.
Растинцы посетили не только отделения банков и меняльных контор, но и попутно успели посмотреть ассортимент и цены в местных магазинах и лавках. Купцы всегда остаются купцами, даже когда они всего лишь останавливаются на отдых во время путешествий.
О здешней торговле в основном и шла речь, пока едоки отдавали должное трактирной кухне, оказавшейся очень достойной, как оценил её Лешик.
— Отец, а почему в конторе сказали, что рубль теперь до двух лигров поднялся? — влез в разговор сын одного из торговцев, тринадцатилетний пацан, смешно пытающийся говорить баском, но часто срывающийся на детский взвизг, — Золота же в монетах одинаковый вес, и там, и там?
Грузный папаша любопытного паренька отвлёкся от споров по оптовой цене на хадонский шёлк и
