голос звучал совсем рядом, но до ближайшего строения было метров сорок.
– Кто здесь? – спросил Головин.
– А он правда забавный, тащи его сюда, Аня.
Головин не знал, что и думать. Из камеры капсулы выехал поднос с заказом и девушка взяла запаянный в позолоченную пленку пакет.
– Идем, – сказала она. – Ты же слышал – Георг хочет тебя видеть.
– Но я не могу! У меня инструкции! – развел руками Головин, разом нарушая все инструкции.
– Не бойся, свалишь все нарушения на Профессора, они его, ужас как боятся, и считают чокнутым богачом! – сообщила Аня и снова засмеялась.
Головин раздумывал недолго – такой милой и красивой девушки хотелось подчиняться. К тому же, он сам слышал про странного профессора, так что все оправдания у него были в комплекте.
– А моя капсула – она не уедет? – спросил он уже становясь на мраморную крошку.
– Нет, без ведома Георга ни один механизм здесь не тронется с места. Идем же, возьми пакет, а то он тяжелый…
Головину ничего не оставалось, как подскочить в девушке и подхватить пакет с заказом, который она уже выпустила из рук.
Он не видел, откуда она к нему выходила, но теперь перед ними открылись кованые парадные ворота. Их массивные стальные прутья изображали сцены охоты на каких-то неведомых животных, какими-то, столь же незнакомыми Головину существами, отдаленно напоминавшими людей.
Он переложил пакет в другую руку и вздохнул, невольно вспоминая штурм станции, на которой нашел пристанище и бегство с нее. Там его преследовали существа, похожие на «охотников» со створок ворот.
– Ты давно в городе? – не оборачиваясь просила Анна.
– Недавно, – ответил Головин, осторожно ступая по скрипучей мраморной крошке, которой здесь было засеяно всё – даже отмеченные бордюрным камнем границы, в которые, прямо таки напрашивалась газонная трава или ее синтетическая версия.
Вблизи, дом выглядел еще более значительным, чем с разворотного круга. Четыре этажа вздымались так высоко, что Головину пришлось запрокинуть голову, чтобы разглядеть оплётку рамы самого верхнего окна.
Следуя за Анной, он невольно подавил в себе желание полюбоваться ее ногами, когда девушка поднималась по ступеням крыльца.
Анна коснулась ладошкой массивной двери, имитирующей массив из резной кости санбамита и они прошли в просторную галерею, где было прохладно и Головин невольно поежился.
– Это необходимо для охлаждения серверного зала, – пояснила девушка угадывая мысли гостя. – На лестнице станет теплее, идем быстрей.
И снова Головин поймал себя на том, что не отводит взгляда от мелькающих перед ним точеных икр и подколенных ямочек на ногах Анны.
И еще – он жадно ловил запах ее духов, едва уловимых и, наверное, очень дорогих. Ведь ее… дедушка? Был очень богат.
Головин так увлекся Анной, что забыл про неудобный трехслойный костюм с жесткой молнией на спине.
Они миновали холодную галерею и вышли в цокольный этаж с лестницей из материала под натуральное дерево и полированными перилами.
На стенах вдоль лестниц висели картины с настолько фантастичными пейзажами, что непонятно было, являлось ли это отражением реальности или продуктом буйной фантазией неизвестного художника.
Очень некстати Головин вспомнил, что сегодня он первый день на работе и похоже ему придется оправдываться за опоздание.
– Нам сюда! – сказала Анна, дернув Головина за рукав и выводя его из задумчивости.
– А нельзя ли мне обратно, мисс? Боюсь мои работодатели…
Договорить он не успел, Анна толкнула его в просторное ярко освещенное помещение, однако вопреки ожиданиям, Головин не увидел здесь тех высоких стрельчатых окон, которые так выигрышно смотрелись на фасаде дома снаружи. Тут все освещалось потолочными светильникам.
– А вот и гость! – произнес седой суховатый мужчина, поднимаясь из-за большого рабочего стола, заставленного терминалами и еще какими-то приборами и органайзерами.
По всему было видно, что человек занимается делом, а не проводит время в праздности.
– Анна, ты можешь быть свободна, – сказал мужчина и только тут, когда хозяин дома подошел ближе, Головин заметил, что профессору немало лет.
Анна безропотно удалилась, Головин даже не заметил как. А Профессор протянул руку для рукопожатия и сказал:
– Георг Мансон, местные называют меня – Профессор. Хотя я никогда не преподавал.
– А я – Марк Головин, – представился Марк, чувствуя крепкое рукопожатие жилистой ладони.
– Что, Марк, у вашей компании закончились целлулоидные мальчики-красавчики?
– Не знаю, сэр. Про других доставщиков я только слышал и еще ни разу не видел, ведь сегодня мой первый рабочий день.
– Проходи, садись. Поболтаем немного. Надеюсь, ты не против?
– Я не против, сэр, – сказал Головин усаживаясь в удобное кресло и чувствуя, как в спину врезаются еще не разношенные кромки замка. – Я не против, но мои работодатели…
– Об этом не беспокойся, – махнул рукой Профессор садясь в кресло напротив. – Они меня побаиваются и ценят. Поэтому просто скажешь, что был вынужден терпеть навязчивое гостеприимство странного старикана – они поймут. А я им, за это, устрою трое суток отдыха без единой жалобы.
– Спасибо, сэр.
– Да ладно, это тебе спасибо за то, что разнообразил мой быт. Я ведь этот мусор у них уже двадцать лет покупаю, хотя могу содержать целый штат поваров.
– И почему не содержите?
– Привык, – ответил Профессор пожав плечами. – Я студентом на уличной еде сидел, да еще подрабатывал в этой системе и нам иногда давали пакеты с отказными заказами. Ну, не выбрасывать же? Жизнь студента скромна в материальном плане.
– Это да, – улыбнувшись согласился Головин.
– А ты учился?
– Учился да не доучился. В навигаторской школе.
– А почему не доучился? Это где, у нас в городе? Хотя – нет, произношение у тебя не здешнее. Я, кстати, и сам, когда переехал сюда, при произношении «рот разевал», как говорят местные. Но теперь и я так говорю, а приезжие сразу бросаются в глаза. Так почему ты не доучился, Марк Головин?
– Были проблемы с полицией, – признался Головин.
– Наркотики? Употреблял стимуляторы для сдачи экзаменов? – уточнил Профессор и Головин понял, что не они первые изобрели этот способ преодоления рубежных контролей.
– Нет, сэр. Сделал фальшивую лицензию на обувь…
На лице профессора отразилась высшая степень непонимания.
– Что, прости? – переспросил он.
– У нас в экономической зоне следовало покупать лицензии на программное сопровождение обуви и верхней одежды. На куртки лицензии были копеечные, а вот на обувь – это да, приходилось выкручиваться.
– Знаешь, приятель, я за свою длинную жизнь повидал немало, но чтобы лицензию на обувь… – Профессор покачал головой.
– А вы сами чем занимаетесь, сэр? У вас большой дом – прямо дворец, но вы явно не банкир и не биржевик.
– А еще такими доходами
