в другом месте он и сошёл бы за своего, но в трактире, полном дружинников, эта явно штатская рожа выглядела совершенно чужеродно. «Как ему ещё по морде не настучали?» — лениво удивился про себя Маркел.
— Можно с тобой присесть? — вежливо осведомился тип, усаживаясь напротив, где раньше сидел Дрозд.
— Лавка не моя, — безразлично пожал плечами Гулевич. — Сиди.
— Ты просто нормальным человеком выглядишь, — зачем-то объяснил тот. — А то здесь народ такой, докопаться могут запросто.
«И обязательно докопаются, — подумал про себя Маркел. — Вот ещё по паре кружек пропустят и начистят тебе табло. И выкинут отсюда нахрен. Ты бы ещё в воровской притон запёрся, придурок». Говорить он, однако, ничего не стал, а просто равнодушно кивнул.
— Разреши тебя угостить, — не унимался тот. — Меня, кстати, Боликом зовут.
— Ну угости, — хмыкнул Маркел, и Болик замахал подавальщице.
Рот у Болика не закрывался — минут за двадцать он успел подробно обсудить и погоду, и результат последних скачек, и жульничество букмекеров, и слухи о подорожания чая. Маркел отвечал односложно, либо просто мычал что-то, вяло раздумывая, не дать ли всё-таки ему в торец, но вставать, и вообще шевелиться, совершенно не хотелось.
Под болтовню Болика он уже понемногу начал дремать, когда новая тема заставила его резко проснуться.
— Люди рассказывают, Арди под старым фабричным городком что-то интересное нашли, потому-то всё там оцепили, никого не подпускают.
— Есть такое дело, — с таинственным видом кивнул Маркел. — Ладно, надо бы до уборной прогуляться, на четвёртой кружке всегда хожу.
Он поднялся и нарочито слегка нетвёрдым шагом двинулся в направлении уборной. Там он, однако, первым делом прижал мобилку и доложил:
— Маркел Гулевич на связи. Я в трактире «Сотня на привале». Ко мне подсел человек, который до этого интересовался у парней насчёт людей Арди. Расспрашивает о наших находках в старом фабричном городке.
— Придержи его полчасика, — пришло в ответ короткое распоряжение.
— Понял, конец связи.
Неторопливо вернувшись за столик, Маркел откинулся на спинку скамьи и вдумчиво припал к кружке.
— Так что? — поторопил его Болик, не очень умело скрывая нетерпение.
«Ну и дятел, — с презрением подумал Гулевич. — У его начальства кого-то поумнее не нашлось, что ли?»
— Что? — спросил он с видом полного непонимания.
— Ну, в смысле, что там такого интересного Арди нашли?
— А, ты про это. Слушай, не могу я про это рассказывать, запрещено, понимаешь? Начальство узнает, что я болтаю — будут неприятности. Штраф могут выписать и вообще.
— Да откуда кто узнает?
Маркел глубоко задумался, морща лоб. Болик чуть ли не ёрзал на месте от нетерпения.
— Нет, нельзя, — наконец выдал Гулевич результат тяжких раздумий.
У Болика на лице промелькнуло разочарование, но он тут же пришёл к выводу, что успех всё же близок, и нужно просто добавить выпивки. Он просигналил подавальщице насчёт повторить, и снова начал нести какую-то чепуху. Маркел его не слушал, думая о своём и попивая пиво, которое волшебным образом появлялось рядом.
Минут через сорок в трактир вошли двое крепких парней, нашли глазами Маркела и двинулись к нему. Один из них глазами показал на сидевшего к ним спиной Болика и вопросительно приподнял бровь. Маркел согласно прикрыл глаза и незаметно наклонил голову. Тот подошёл к Болику вплотную и резко хлопнул его по шее ладонью с зажатым между пальцев одноразовым инъектором. Болик покачнулся и начал падать, но второй парень успел его подхватить.
— Эк ты нагрузился, друг! — объявил он громко. — Семён, давай-ка доставим его домой, негоже нам друга бросать.
Они вытащили Болика из-за стола и понесли его к выходу, зажав его с двух сторон. Со стороны действительно можно было подумать, что двое более-менее трезвых ведут домой пьяного товарища. Если кто и заметил что-то неладное, впрягаться за какого-то мутного штатского желающих не нашлось.
Маркел провожал троицу глазами до тех пор, пока они не вышли из трактира, а затем равнодушно пожал плечами и снова взялся за кружку. Не его проблема — он сделал всё, что должен, а дальше пусть разбирается тот, кому положено с такими вещами разбираться.
Болик Копыто открыл глаза и ничего не понял. Вроде он сидел в трактире, а сейчас обстановка вокруг никак не напоминала трактир. Столик куда-то бесследно делся. То есть столик здесь был, даже не столик, а стол, но он стоял напротив, и Болик за ним не сидел. «И пиво тоже куда-то исчезло», — шевельнулась ленивая мысль. Эта мысль, однако, помогла включиться мозгу, и Болик окончательно осознал, что бетонный пол и неоштукатуренные стены никак не могут относиться к трактиру, где он находился до того, как моргнул.
Он попытался поднять руку, чтобы озадаченно почесать затылок, и не смог. Тут же пришло осознание, что он сидит на неудобном металлическом стуле, и его руки привязаны к металлическим поручням. Двинуть ногой тоже не получилось — очевидно потому, что и они были привязаны.
Мысли ещё двигались слишком медленно, но Болик уже достаточно пришёл в себя, чтобы понемногу начать впадать в панику. Голова у него оказалась незафиксированной — он огляделся и сразу же наткнулся глазами на человека, который смотрел на него с выражением доброжелательного участия. Этого человека он знал — старшие показывали ему визиобразы тех людей, от которых следует держаться как можно дальше, и этот был почти на самом верху стопки.
— Проснулся наконец? — участливо спросил Антон Кельмин. — Можешь говорить? Может, попить дать? От этого препарата, говорят, сильно во рту пересыхает. Дай ему воды, — приказал он кому-то за спиной Болика.
Ко рту ему поднесли стакан с водой и Болик осознал, что во рту у него действительно полная засуха. Он припал к стакану, жадно глотая и не обращая внимания на проливающуюся мимо рта воду.
— Ну что, попил? — спросил Кельмин, терпеливо дождавшись, когда тот напьётся. — Говорить будешь?
— Что вы от меня хотите? — хмуро посмотрел на него Болик.
Вопрос был, конечно, совершенно бессмысленным, но Кельмин терпеливо объяснил:
— Мы хотим от тебя честного и подробного рассказа.
— Я ничего не знаю и не понимаю, что вам от меня нужно.
— Да всё ты понимаешь, — усмехнулся Кельмин. — И всё нам расскажешь, никуда не денешься.
— Пытать будете? — мрачно осведомился Болик.
— Зачем пытать? — искренне удивился тот. — Это же не полевой допрос. Господин излишнее зверство очень не одобряет, вот мы и не зверствуем без нужды. Сейчас сделаем тебе укольчик, а дальше только успевай за тобой записывать.
Рядом с ним появился здоровенный парень со шприцем в руке и распорядился:
— Гостята, закатай-ка ему рукав, посмотрим, что у него с венами.
Болик прикрыл глаза
