и опускаться ниже плинтуса? Не захотел бы Александр Иванович сделать меня мещанином, и был бы я простолюдином. Однако всё за то, что он решил поставить на мне точку.
– Я не называл вас трусом. Просто задал вопрос, – спокойно глядя ему в глаза, произнёс я.
– Ах ты мразь.
Он ударил меня раскрытой ладонью резко, без предупреждения и без замаха. Ошибочное мнение, что бить нужно кулаками. Вот такой удар свалит с ног не менее эффективно, и при этом шансы самому получить травму куда ниже. Разумеется, если бить основанием ладони, а не отвешивать пощёчину. Тоже, кстати, бывает весьма ощутимо.
Я и не думал обострять до крайности, поэтому, отшатнувшись назад, избежал столкновения с тяжёлой рукой далеко не худосочного пилота. А вот ему не повезло. В удар он вложился хорошо, как результат, его повело, и пальцы со всего маху столкнулись с декоративной деревянной панелью.
– Хк-к! – побледнев, выдал бретёр.
Ничего так. Крепкий мужик. Я явственно расслышал хруст. Да и пальцы вывернуло в обратную сторону. Бледный как полотно Конев поднёс к подбородку левую руку, и тут же по его лицу прошла лёгкая дрожь, боль из глаз ушла, как будто её там и не было, сменившись поволокой удовольствия, а пальцы неуловимо приняли своё естественное положение.
Одна из прерогатив дружинников – бесплатно и в любой момент сменить разряженный амулет на заряженный. Если он личный, тогда сдать на зарядку и получить уже на следующий день. Этот был личным топазом в пять карат.
– Сударь, сомневаюсь, что у вас был приказ прибить меня ещё до того, как вы выполните волю князя, – глядя ему прямо в глаза, спокойно произнёс я.
– Стас, остынь. У нас приказ, – положил ему руку на плечо второй пилот.
Этого я также знал. Вернее, Григорий. Ему были известны не только все пилоты, но и кто чем дышит. Мелихов Никита Сергеевич из потомственного дворянского рода, пять поколений которого верой и правдой служили Демидовым. Ничем особым не выделяется, за пять лет дослужился всего лишь до младшего унтера. Товарищи характеризовали его только одним словом – надёжный.
– Я в курсе, – рывком стряхивая руку с плеча, бросил Конев и ожог меня злым взглядом.
– Тогда давай сначала выполним, а всё остальное оставим на потом, – предложил Мелихов.
Мне оставалось лишь скромно развести руками, мол, ничего не поделаешь. Конев в ответ дёрнул уголком губ и, развернувшись, двинулся в сторону лестницы. Я, улыбнувшись Мелихову, пошёл следом.
В паспортном столе надолго не задержались. Здесь, как и в Пскове, имелись большекаменские держатели очереди. Минут десять перед дверью, да не больше двадцати, пока заполняли паспорт, вносили всё необходимое в реестры, оформляли бумаги для отправки в псковское отделение, дабы привести учёт в порядок.
– Ну что, щ-щенок, теперь я не на службе, – когда мы вышли на широкое парадное крыльцо, многозначительно произнёс Конев.
– И что с того? – вздёрнул я бровь, изображая наивность.
– Я вызываю тебя.
– Меня? Но что я такого вам сделал?
– Ты назвал меня трусом.
– Трусом я вас не называл. Господин унтер-офицер, господин Мелихов тому свидетель. А вот лжецом очень даже могу.
– То есть я лжец?! – надвинулся он на меня.
– Ну, если вы, глядя мне в глаза, говорите неправду, то выводы делайте сами.
– Ты принимаешь вызов, щ-щенок?
Вообще-то, можно было и отказаться, вынудить его ударить первым, а там без затей набить ему морду. В своих силах я не сомневался. В силу специфики местные, конечно, уделяют много времени рукопашному бою, совсем как в моём родном мире дворяне занимались фехтованием. Однако я мог их удивить, так как обладал опытом не одной эпохи. Но тут есть нюанс. Он всё ещё в форме. А валять в пыли великокняжеского дружинника так себе затея, которая очень даже может аукнуться.
– Рукопашный бой, – после короткой паузы произнёс я, так как выбор вида схватки остаётся за вызываемой стороной. – Только просьба не затягивать, мне завтра утром вылетать в Псков.
– Драться будем немедленно, – успокоил меня Конев.
От жандармского управления мы направились в тренировочный зал «Колтукова». Добирались на разном транспорте, как и предписывал дуэльный кодекс. Чему я был только рад. Вот не хотелось мне видеть рядом с собой эту рожу.
Вопрос с моим секундантом решился сам собой. Им вызвался быть один из тренеров. С местом поединка также никаких проблем. По десять рублей с каждого поединщика, и дерись хоть до посинения.
– Как будете драться? – поинтересовался распорядитель.
А вот тут уже выбор за оскорблённой стороной, ибо только он определяет, что именно может удовлетворить его уязвлённую честь.
– До смерти или пока кто-то не попросит пощады, – тут же ответил Конев.
– А если один из вас лишится чувств или по иной причине не сможет признать поражение? – уточнил распорядитель.
– Это трудности проигравшего, – отмахнулся унтер.
– Ясно. Бой до смерти или пока одна из сторон не попросит пощады. Начинайте на счёт три, – подытожил распорядитель и, пятясь, начал отсчёт. – Раз. Два. Три.
Несмотря на свой боевой настрой, Конев не стал спешить с атакой. Пригнувшись, он выставил руки, словно борец, и начал кружить вокруг меня, постепенно сближаясь. Я же продолжал стоять прямо с опущенными руками, единственно все время поворачивался, удерживая противника перед собой. Я ничуть не сомневался в своей реакции, так как уже скользнул в боевой транс и наблюдал за происходящим как бы со стороны, подмечая малейшие изменения в движениях, мимике и выражении глаз Конева.
Наконец тот ринулся в атаку. Удар ногой по голени, я успел убрать свою, но атака оказалась обманной, Конев использовал её, чтобы сократить дистанцию. Не забыл, как я ловко уклонился в гостинице. Едва сблизились вплотную, как последовал апперкот правой в солнышко. Мне удалось нейтрализовать его, довернув тело и отведя его руку предплечьем. Но и это была лишь обманка, так как сразу же последовал хук левой в мою открытую челюсть.
Я, конечно, в трансе, да только и этот гад слишком хорош! Добиться полного успеха у него не получилось, однако мне всё же неслабо прилетело даже вскользь. Уходя от атаки, я опрокинулся на спину, перекатившись через плечо.
Конев решил развить свой успех. А может, и не думал ни о чём, действуя на одних рефлексах. Неважно. Главное, что он ринулся за мной, и я сумел встретить его правой пяткой в солнышко. И, не поднимаясь, довершил контратаку подъёмом стопы левой в голову.
Противник помассивней меня, поэтому не улетел и даже не упал на пол, а опустился на колено, тряся головой и пытаясь втолкнуть в лёгкие воздух. Да
