Четвёртый голос против меня, принадлежал молчаливому Великому Молитвеннику Агату. На его лице была чёрная повязка, скрывающая невидящие глаза. Зрение он утратил уже в рядах «Монолита», при битве за ДК «Энергетик» несколько лет назад.
— Ну конечно, — Инквизитор Гарпун ухмыльнулся, откинувшись на спинку кресла. — Как же Агат может пойти против слова Буяна? А своим умом он думать отвык?
— Прошу не хамить мне, — тихо пробормотал Молитвенник, слегка повернув голову на голос Инквизитора. — Моё мнение совпало с Проповедником. За одним исключением. Казнь — это слишком. Я настаиваю на наказании плетью.
— Какая плеть?! — огрызнулся Мастер Буян. — От паршивых овец в стаде надо избавляться! Так что!..
— Очень лестно слышать, что Великий Проповедник сравнивает наше братство со стадом овец!
В груди колюче сжалось от этого надменного голоса. Никто из присутствующих не заметил, как открылась дверь в зал Совета, и вошёл еще один мужчина. Облачённый в серый плащ с эмблемами «Монолита» на предплечьях, он гордо прошествовал ко мне с Саяном. Мазнул по мне и псу хитрым взглядом, не тая улыбки. Уж кого я точно не ожидала увидеть в ближайшее время, так это Азраила. Великого Мастера Алхимика…
— Мастер! — парень, что занимал кресло Азраила, подскочил, освобождая ему место, но тот поднял руку, останавливая своего подчинённого.
— Сиди-сиди. Я тут постою.
— Вот те на-а-а… — протянул с усмешкой Инквизитор Гарпун, первым отходя от короткого ступора. — Явление Христа народу! Уж простите за такое выражение. А чего это ваша персона решила уделить нас своим вниманием?! Спустя столько-то времени!
— Я пришёл держать своё слово и защитить Брелок с Саяном от вашего несправедливого гнева, — Азраил слегка поклонился, глядя на Отца Харона. Казалось, тому всё равно, что происходит в зале. Он только поменял позу, сложив руки на животе. Овчарка тихо заворчала, прижав уши к голове. Не понравилось ему, что произнесли его имя. Тем более, такой человек. Хотя, Саян никогда прежде не видел Азраила вживую, а слышал лишь его голос из мегафона. Его слова ничего не значили для пса. Я же испытывала немалый шок, хоть и старалась держаться спокойно. Смотрела на Азраила и пыталась по его мимике, мимолётному взгляду понять его план. Зачем на самом деле он пришёл на Совет?
— О моих делах, братья, поговорим потом, — продолжал Азраил, заведя руки за спину. — Сейчас идёт суд над инквизитором. И я настаиваю на её полном помиловании.
Я неосознанно выгнула в удивлении брови. Мало того, что Азраил защищает меня перед Старшими, так он еще первый, кто обозначил меня в женском роде. Это… необычно так звучит. Я привыкла ходить наравне с другими братьями, да и не чувствовала себя до недавнего времени «не такой». Но я не одна девушка в братстве, знаю точно, что есть еще две. Раньше как-то не заостряла на этом внимание…
— Интересно как! — хмыкнув, Проповедник Буян закинул ногу на ногу. — С чего это помиловать?! Если верить словам этого инквизитора, ты заточил его в пространственной аномалии вместе с еретиками! И он практически жрал с ними из одной тарелки!
— Клянусь, я не узнал сразу Брелок, — Азраил прижал ладонь к груди, в районе сердца. — Если бы я понял, что передо мной слуга Монолита, ни за что бы не подверг её такой опасности.
— Ты выдал его неверным, — мрачно произнёс Гарпун, — по-твоему, это не опасность?
— Каюсь, сглупил. Я так увлёкся наблюдением за ними, подталкивал на разные действия, что мой голос опередил мои мысли. Но я постоянно наблюдал за Брелок, и не позволял ей попасть в беду. К тому же…
Алхимик Азраил повернулся ко мне, глядя прямо в глаза. Странно, но я не видела лукавого блеска в них. Они казались совершенно честными, и что удивительно, заботливыми. Но это же ложь?..
— Когда у нашей девочки был выбор, отправиться с группой убить меня, или уйти мирно, она выбрала второй вариант. Она отговаривала их не делать глупостей, предупредила, что станет защищать меня. Увы, к её словам не прислушались. Да, Брелок слишком тесно сблизилась с наёмником Водяным и не смогла заставить себя пойти против него. Поэтому она решил отступить.
— Вот! Вот еще одна монета в копилку его греха! — Мастер Сибирь строго пригрозил мне пальцем. — Вместо того чтоб грудью встать на защиту Великого, он трусливо сбежал!
— Я не виню её в этом! — громко произнёс Азраил. Какая странная ситуация. Брат, которого я возненавидела после пропажи Игоря, настаивает на моей невиновности. Пытается спасти от смерти. Не понимаю, зачем же? Он точно что-то задумал.
Началась перепалка между Великими братьями. Они кричали друг на друга, каждый отстаивал свою точку зрения. Радовало, что на моей стороне были Мастер Инквизитор, Лекарь и сам Азраил. Проповедник и Стрелок требовали моей крови. Молчали только Молитвенник, Отец Харон и заместитель Азраила. Теперь он не имел голоса, потому как явился настоящий Великий Алхимик. Саян завозился у моих ног, поднял голову, еще не распрямляя ушей. Вопли в просторном зале, отдающиеся эхом от высоких стен не нравились псу. Он посмотрел на меня снизу вверх, как бы с мольбой. Просил уйти туда, где тихо и уютно. Я бы тоже не прочь свалить куда-нибудь. Но нельзя.
Неожиданно тяжёлый кулак Великого Харона ударяет о деревянный подлокотник кресла. Все Мастера мигом замолкли, устремляя напуганные взгляды на Отца. Внутри меня снова шевельнулась неприятная колючка, наполненная страхом. Момент совсем близок.
— Хватит, — процедил сквозь зубы Харон, едва шевельнув губами, — для меня всё ясно. Пора решить судьбу инквизитора Брелок. Кто за то, чтобы помиловать его и снять все обвинения?
Тут же вверх поднялись три руки: Азраила, Гарпуна и Цезаря. Харон, лениво глянув по обе стороны от своего кресла, выждал несколько секунд, надеясь, что кто-то передумает о своём решении.
— Кто за то, чтобы признать инквизитора виновным и наказать его?
И снова подняты три руки, но теперь Буяна, Сибири и замешкавшегося Агата. Наверное, Молитвенник еще раздумывал о своём решении. А теперь, финальный голос принадлежал Харону, и я уже понимала, что он скажет. Прикрыв глаза, я глубоко вдохнула, задержав дыхание.
— Решение Совета принято. Инквизитор Брелок признан виновным в запретной связи с еретиками. Я, как Отец братства «Монолита», приговариваю его к пятнадцати ударам плети! На этом всё.
Я широко распахнула глаза, уставившись в неверии на Великого Харона. Всё? Только пятнадцать плетей за мои преступления? Я… буду жить?..
— Как всё? — непонимающе спросил Проповедник Буян, наклонившись вперёд, глядя на Харона. — За то, что он сделал всего лишь пятнадцать…
— Хочешь оспорить моё решение, сын? — строго спросил наш Отец, повернув
