она и тёрла сильно, но с ранами старалась вести себя осторожно, бережно омывая области вокруг них и сами раны.
Было больно, действительно больно, но нет боли, которую я не стерплю. Хотя Лика что-то да заметила.
— Я осторожно, мистер Роковски. У вас тут грязь в раны забилась. Надо будет зашить.
— Ты умеешь шить?
— Я всё умею, — рассмеялась она. — Это не сложнее, чем зашивать порванную одежду.
— Часто приходилось?
— Во время войны семей, — ответила Лика с улыбкой. — И когда охотники возвращаются иногда подранными. У нас нет врачей, потому хозяйка сказала, что кто-то должен уметь. Вот, я умею. Так… вставайте!
— Я сам помоюсь ниже пояса, — ответил я.
— Пф… — надула она щёки.
После того, как я был весь в пене, она принесла пару вёдер воды, пыхтя, как чайник, и ковшом начала смывать пену. После того, как всё было смыто, она накинула на меня большое полотенце.
— Готово! Я молодец, — кивнула Лика сама себе. — Теперь идёмте, зашьём вам несколько ран.
И она вновь меня потащила, но теперь уже в мою комнату. Здесь Лика оставила меня минут на пять сохнуть, после чего вернулась, переодевшись в сухую форму с небольшим чемоданчиком, который по-деловому разложила на кровати.
— Глотайте! — протянула она овальную таблетку.
— Что это? — нахмурился я.
— Обезболивающее. Быстродействующее! — подняла она указательный палец, словно учитель, рассказывающий прописную истину. — Такие таблетки очень дорогие, но мы можем себе их позволить. Они очень быстро снимают любую боль.
— Уколы?
— У нас нет такого, — вздохнула она, но тут же ожила. — Вы будете чувствовать боль, но она будет очень притупленной. Поворачивайтесь спиной! Я быстро справлюсь!
Я подчинился. Так или иначе надо было зашит пару ран, поэтому я не откажусь от помощи другого человека. Криво, косо — без разницы, главное, чтобы зашила.
Я замер, ожидая, когда она начнёт.
Сначала Лика обмакнула раны мокрой ватой, от которой те обожгло, как кислотой. Но я даже не дёрнулся, вида не показав, что мне больно. Это ерунда, куда страшнее та же кислота инсектов. Мне не приходилось попадать под их кислоту, в противном случае я бы не сидел сейчас здесь, но она попадала мне на руки, прожигая даже активную броню. Вот это действительно боль, когда кислота проедает плоть насквозь.
— Вы очень мужественный, — проворковала Лика, зашивая раны на моей спине.
— Мужественный?
— Ну… вы ни разу не шелохнулись, — пояснила она. — Другие дёргаются, шипят, скулят, а вы сидите так, будто ничего не происходит.
Я промолчал, так как на это мне было нечего ответить.
Лика зашивала рану за раной на спине, руках, ногах и даже груди, после чего взяла ватку и начала обрабатывать мне остальные, которые не требовали хирургического вмешательства. Она прошла по всему телу, под самый конец дойдя до лица. Здесь девушка приблизилась так, что…
Одно движение, и будет поцелуй! Чувак, давай! Нам нужна эта семья!
Заткнись.
Так я волнуюсь о твоём плане! Спаси империю, засоси девку!
Я сказал заткнись.
Да ты опусти взгляд! Смотри какие миленькие сисечки выглядывают! Прямо чуть больше ладони! Мне кажется, или она специально надела такое платье служанки, чтобы было всё видно?
Лика улыбнулась.
— Вам больно?
— А? — не сразу понял я, о чём речь.
— Ваш взгляд. Он сейчас был таким грустным, будто вам больно, а вы держите это всё в себе, боясь открыться, — пояснила она.
— Просто задумался.
Мы сидели чуть ли не нос к носу. Лика внимательно обрабатывала раны на лице, будто ей надо было прямо-таки хорошо их рассмотреть, пока она наконец не остановилась, оказавшись глазами напротив моих. Ещё немного, и мы носами коснёмся.
Я почувствовал реакцию. И в теле, и внутри груди. Организм предательски отзывался настолько грубые и открытые приставания, а внутри, я буквально чувствовал как, уже праздновала ересь, потирая руки.
— Грант, я… — выдохнула она, подавшись вперёд, уже приоткрыв девичьи губы.
И уткнулась ими в мои пальцы, которые я выставил перед ней. Они были удивительно мягкими и упругими.
ДА КАКОЙ ЖЕ ТЫ УРОД!!!
Ересь взвыла так, что аж в мозгу отдалось, а я получил душевное удовлетворение.
САДИСТ СУКА!!!
В этом теле только один хозяин. Как я скажу, так оно и будет, еретическая мразь.
— Я устал, Лика. Я сейчас лягу спать, — произнёс я спокойно, будто ничего не происходило. — Спасибо, что помогла мне обработать раны.
Лика замерла на месте, хлопая глазками, словно не верила, что её дали отказ, но всё же отстранилась, виновато улыбнувшись и смутившись. Её щёки трону румянец.
— Я… простите, мистер Роковски, не знаю, что на меня нашло, — тихо произнесла она, медленно слезая с кровати.
— Спокойной ночи, Лика, — произнёс я мягко, давая понять, что ей пора.
— Спокойной ночи, мистер Роковски, — поклонилась она даже ниже, чем требовалось, после чего покинула комнату, бросив на меня странный, но безобидный взгляд.
Ну ты и говно…
Этот вой боли еретической твари, он звучит как музыка на ночь.
Хотя я понимал, что нужно будет так или иначе закрепить договор. Но это подождёт, так как, в любом случае, у меня на ближайшее время были планы поважнее.
Мы встали с первыми лучами света, который потихоньку озарял этот мир.
За ночь над поместьем несколько раз пролетали военные челноки, видимо следя, чтобы на деревню не напали. Несколько раз я слышал одиночную стрельбу и даже очереди из пулемёта. В этот момент я подскакивал, выхватывая пистолет из-под подушки, и ещё долго сидел, без возможности уснуть.
Однако выспаться я всё равно смог, встретив утро, сидя одиноко в столовой. Служанка Натали будто и не спала, сразу приготовив мне завтрак из молочной каши, кофе и бутербродов с сыром и помидорами. Чуть позже ко мне присоединился и Грог.
— Выдвигаемся? — спросил он, садясь за стол.
— Да, — кивнул я, задумчиво пережёвывая бутерброд.
— Грузовик?
— Возьмём. Ты в кузове.
— Понял.
Грузовик по большей части был нужен нам даже не для Грога, а чтобы забрать всё обмундирование с предателей-космодесантников. Самая большая проблема — запчасти, так как всё имеет свойство ломаться, а достать будет их неоткуда.
Отзавтракав, мы отправились за снаряжением и машиной. И по пути я встретился с Ликой. В этот раз она смогла меня удивить. Вместо радостной улыбки и всевозможных предложений девушка посмотрела на меня недовольно, надув щёки. И когда я проходил мимо, вздёрнула нос, сдержанно поздоровавшись:
— Доброе утро, мистер Роковски.
— Доброе утро, Лика, — кивнул я и прошёл мимо.
Ну вот, ты её обидел…
Без разницы, приставать будет меньше.
Мне даже оборачиваться не надо было, чтобы узнать, каким обиженным взглядом она смотрит мне вслед.
Грузовик нам выделили один из тех, что забрали у бандитов. Он громко тарахтел во дворе, выпуская чёрный дым из выхлопной трубы, весь потрёпанный, старый, местами ржавый. За машиной явно не следили, используя на износ.
— Рифан, — кивнул я.
— Грант, — кивнул он в ответ. — Всё как ты просил, заправили, починили. Он ещё те дрова, конечно, но без дыр от пуль, так что вопросов не будет, если встретите патруль или охотников.
— Охотники здесь? — нахмурился я.
— А они всегда здесь, когда обостряется ситуация с изгнанниками. Контролируют, чтобы в лесу не было больших скоплений, а то бывали уже случаи. Вытравливать устанешь потом.
— Грузовик точно едет? — кивнул я на машину.
— Ну едет-то едет… — ответил он с сомнением.
— Нам большего и не нужно. Спасибо, Рифан.
— Да без проблем, — он обеспокоенно бросил взгляд на ворота. — Но вы там поосторожнее. Сегодня твари разбушевались. То и дело мелькают изгнанники.
— Мы справимся, — заверил я его.
В ангаре мы вооружились.
Пока Грог залазил в активную броню, я надевал всё снаряжение, что у нас осталось. Чёрную форму, которая спасала от порезов и влаги, бронежилет, защиту, берцы, разгрузку, набивал сумку всем необходимым в походе.
После этого остановился около полок с оружием, которого за последнее время значительно добавилось, от пистолетов-пулемётов до гранатомётов и гранат.
Если мы идём на демонов, то лучше подойдёт дробовик, однако, как показала практика, он сильно отличается от Имперских образцов и плохо пробивает плоть демонов, что покрупнее. Лазерная винтовка тоже подходила плохо. Она пробивала на отлично, но раны тут же прижигались. Такие хорошо подходят против людей и мелких демонов, но будет что-то
