- Что ж он вам раньше-то не помог? Денег подкинули бы, оборудования.
- Того, что нам надо, за границей не производят. Да вы ведь и сами это знаете! А денег... да неудобно как-то было, он всё же человек государственный...
- Вы же не себе на дачу их просите? Так чего стесняться-то?
- Ну... - потупился профессор. - Да я... мы и сами понемногу выживаем ведь! Одна только экономия на топливе сколько дала!
- Вот урежут вам в будущем году бюджет на все неосвоенные д о л ж н ы м образом деньги, так будете знать! Одна надежда на соседей, хоть они помогут.
- Ну, так и вы ведь рядом!
- Это пока... пока у нас ещё есть танковые войска и есть необходимость хоть изредка постреливать из оставшихся машин... Ладно, надо пойти экипажу президентскую благодарность передать. Ребята молодые, им все это в диковинку, приятно будет.
Козырнув, генерал повернулся и зашагал к стоявшему неподалеку 'уазику'.
- Павел Петрович!
- Да, Игорь? - обернулся Рашников к своему ассистенту.
- У нас тут всё?
- Наверное... Президент ничего не сказал. Так что будем грузить машину.
- А назад когда?
- Я думаю... - профессор покосился на отъезжающие машины военных, - наверное, послезавтра.
- А можно я в Москву съезжу? Тут недалеко!
- Наташу увидеть хочешь?
- Ну, да... а то, пока она на каникулы приедет...
- Да какие проблемы, Игорь?! Конечно, езжай! Хочешь, я генерала попрошу, тебя до города подбросят? Он же сам туда и едет, ему командировку отмечать нужно.
- Было бы здорово, Павел Петрович!
Внутри президентского лимузина было тихо. Даже разразившийся дождь и тот почти не слышался за толстыми стеклами.
- Ну, что, Виктор Степанович?! Что молчим? - спросил президент у своего спутника.
Тот, внешне похожий на большую старую сову, молча сидел в противоположном углу автомашины. - Ты же настаивал на этой демонстрации?! И чего теперь сидишь сычом?
- Вашей реакции жду, Дмитрий Леонидович.
- А что?! Хорошую штуку этот Рашников придумал! Его послушать - так уже завтра можно будет их массово внедрять!
- И куда же?
- То есть? - удивился Светлов. - Как куда? В хозяйство... в промышленность...
- Мощность производства Рашникова составляет от сорока до восьмидесяти 'Светляков' в день. Для массового внедрения этого совершенно недостаточно, но...
- Подключим дополнительные мощности! Воронежский радиозавод - всё равно без дела стоит!
- ... но этого совершенно достаточно для массового обрушения всего нефтяного рынка...
- Да ладно вам... - президент осекся. - Вы... вы это серьезно?
- Сколько сейчас стоит барелль нефти?
- Сто десять долларов, а что?
- И сколько из этой суммы остается нам?
- Не понял... как это? Я же сказал - сто десять долларов!
- Это покупатель столько платит. Хорошо, перефразирую. Какую часть из этой суммы мы можем потратить по своему усмотрению?
- Ну... - Светлов почесал в затылке. - Около...
- Двадцать один доллар.
- Виктор Степанович! Вы не ошиблись?
- После того, как ваш предшественник прилюдно покаялся перед всеми нашими соседями... Да ещё и в тех грехах, которые мы не совершали... В общем, заботы о существовании у них теперь ещё лет десять точно не возникнет. Вы забыли, сколько мы им платим? Никакая нефть нас уже не спасает. И если цена упадет, хотя бы на десять долларов - бюджету конец.
- Ну, отчего же? Мы же можем временно приостановить все выплаты. Там сидят цивилизованные люди, поймут. Мы ведь не отказываемся от платежей, только временно их заморозим. Пока не выправим свое положение.
- И там поднимется такой крик! Нет там людей, Дмитрий Леонидович, во всяком случае - в руководстве нет. Одни дармоеды, развращенные халявными деньгами за последние пять лет. Вы что же, всерьез полагаете, что там ещё хоть кто-то способен соображать? Брать - могут, а вот понимать, да ещё и сочувствовать... Вам одного продовольственного вопроса не хватило, чтобы это понять?
Президент нахмурился и отвернулся к окну. Помолчал, побарабанил пальцами по стеклу.
- Ну, хорошо... Но хоть в армии мы же можем это использовать?
Советник усмехнулся и нажал на кнопку на борту автомобиля. Щелкнул, открываясь, подлокотник.
- Вот, берите трубку и звоните министру обороны.
- И позвоню! - Светлов решительно нажал на несколько кнопок.
На некоторое время воцарилась тишина. Её прерывали только гудки, доносившиеся из трубки.
- Господин президент?
- Я, Сергей Николаевич!
- Здравия желаю!
- И вам не хворать, - буркнул Светлов. - Вам такая фамилия, как Рашников, говорит о чем-нибудь?
- Э-э-э... нет.
- А Тупиков? Генерал-майор!
- Ну, я же не могу помнить пофамильно всех генералов!
- А стоило бы... Специалист он неплохой, да и душой болеет за дело. Вы за что ему выговор объявили?
- М-м-м... ах да, помню! Он там какой-то самодеятельностью у себя на полигоне занялся! Вот за это и схлопотал. Так что тут всё правильно.
- Неправильно. Указание ваше я отменяю.
- Но почему?!
- Потому, Сергей Николаевич, что я всё ещё Верховный главнокомандующий! Или вы и это запамятовали?
- Никак нет, господин президент!
- Ну, и на том спасибо. Потрудитесь за этим проследить, проверю! Теперь, к делу. Изыщите возможность для проведения всесторонних войсковых испытаний изобретения профессора Рашникова.
- Но на это в министерстве нет денег!
- То есть? Как это нет?
- Тогда мы не сможем завершить в этом году военную реформу. Некрасиво выйдет, уже десять лет об этом на всю страну трубим, и тут - нате вам...
- А из других мест средства взять?
- Разве что из программы международного военного сотрудничества? Но тогда мы не сможем своевременно произвести ротацию наших миротворцев в горячих точках. Что на это скажут наши союзники?
- И сколько их там у нас?
