Ознакомительная версия.
И, тем не менее, он узнал его, невольно отступил на шаг, озираясь, припоминая эту улицу.
Подумал о детстве, блин… Вспышка непрошеных воспоминаний пронзила, как разряд тока, парализуя мысли.
Чистой воды захотел? — голос в голове явно глумился, давая Дитриху вновь почувствовать себя пятнадцатилетним подростком, остро вспомнить тот день, когда он решал свои первые проблемы, завоевывая место во главе уличной банды, таких же, как и он, малолетних преступников.
— Помнишь… меня?..
— Убирайся! — сипло выдавил Дитрих.
Призрак не исчез. Напротив чем больше ему уделялось внимания, тем более натуральным он выглядел.
— Пошел прочь!
Дождь все хлестал и хлестал. Из пепельных смерчей начали формироваться образы тех, кого он давно забыл, похоронил в недрах сознания, не мучаясь совестью, ибо человеку свойственно оправдывать свои поступки, придумывать ложь и начинать в нее верить, мол, иначе было нельзя, так было правильно, я должен был так поступить…
А потом все забывалось, тускнело, замещаясь более свежими и яркими впечатлениями.
Так пролетела жизнь. Будь проклята эта "Абсолютная Память"! Дитрих всегда руководствовался принципом: нет человека — нет проблемы. Сколько подобных эпизодов хранят глубины рассудка — не счесть. И что они теперь все явятся ко мне?!
Семь дней?! Да я и часа не продержусь! — панически думал он, озираясь, замечая все новые и новые пепельные смерчи, зарождающиеся прямо на глазах, — от них стало тесно.
Меньше всего Дитрих желал провести свое короткое заключение в личном аду, перебирая смертные грехи, рассматривая сквозь увеличительное стекло черные пятна биографии, коростой покрывающие совесть.
Он бы хотел, но не мог припомнить ничего светлого, не связанного с дурными поступками, ведь его жизнь представляла собой долгий, кровавый и беспринципный путь вверх, к богатству, власти и мнимому благополучию.
Дитрих прекрасно понимал: происходящее — это следствие работы нейроимплантата, читающего память, как открытую книгу, а окружившие его призраки, — всего лишь воспоминания. Но как от них избавиться?! Неужели я не в силах изгнать ни одного из них?! — мысли проносились рваные, он все глубже погружался в личный ад, узнавая лица и связанные с ними события.
Забитый до смерти подросток, чьего имени он никогда не знал, добрался первым, хрипя, протянул здоровую руку, цепляясь за одежду Дитриха, оставляя на ней кровавые следы, которые не смывал дождь…
Он снова попятился, но отступать оказалось некуда, — фантомы окружили его со всех сторон.
Рассудок Дитриха окончательно помутился. Состояние аффекта накрыло багряной пеленой. Он больше не контролировал себя, действуя инстинктивно, единственным привычным способом.
Я уничтожу вас всех!
Неконтролируемая ярость затопила сознание. Ладонь внезапно ощутила вес и холод. Первой и пока единственной вещью, которую ему удалось создать в киберпространстве, оказался остро заточенный кусок металла, ставший неоспоримым аргументом в борьбе против отголосков прошлого.
Он ударил что было сил, но не смог остановиться, когда ненавистный образ подернулся искажениями и начал таять. Дитрих продолжал бить, в немом исступлении, чувствуя, как отступает ужас, исчезают мысли, как сгущается вязкая мгла, пожирающая рассудок.
Затем вдруг пришла вспышка неистовой боли и окружающий мир исчез.
* * *
— Матрица его сознания стабилизирована. Жизненные показатели приходят к норме, — нейрокибернетики и медики, входящие в штат секретного испытательного комплекса, наконец, получили передышку.
— Хорошая работа, — представитель ВКС взглянул на данные биометрии и остался доволен.
— Хочу заметить, пациент сильно истощен. Его организм едва не "сжег" себя.
— В смысле?
— Процессы обмена веществ были ускорены в разы. Он потерял пять килограммов веса за несколько минут. Часть нервных клеток его мозга погибла. Не думаю, что в дальнейшем он выдержит такие нагрузки.
— Это никого не должно волновать. Перед нами заключенный, приговоренный за свои преступления. Испытания будут продолжены, — отрезал представитель ВКС.
Юрген недобро взглянул на него.
— Нет необходимости продолжать. Мы получили исчерпывающие данные. Нейроимплантат в его сегодняшнем виде непригоден для использования. Слишком велики риски. Эта технология попросту опасна! Никто не захочет такой "вечной жизни", ведь у каждого человека есть свои "скелеты в шкафу".
— К счастью, не ты руководишь проектом. Значит, не тебе решать.
— Но я должен сделать экспертную оценку пригодности нейроимплантата, — веско напомнил Юрген.
— Для своей корпорации? Пожалуйста.
— Мы делаем Игру Будущего, — не сдавался технолог. — Ее главная фишка заключена в стопроцентном реализме. Нейроимплантат должен поставлять в рассудок ощущения, адекватные действиям пользователя в игровом мире, а не взвывать к призракам, таящимся в памяти человека!
— Вот и займись делом. Твоя задача — выделить из широчайшего спектра воздействий на мозг испытуемого, те, что будут признаны безопасными и помогут создать игру нового поколения. "Инфосистемы" согласились на урезанную версию нейроимплантата, соответствующую задачам игровых вселенных.
Юрген насуплено промолчал, разглядывая диаграммы и графики, но затем, пересилив неприязнь, все же спросил:
— Откуда военно-космические силы получили эту технологию? Я не верю, что она создана с нуля.
— Займись своим делом, — отрезал представитель ВКС. — И постарайся не задавать лишних вопросов, ты ведь не хочешь стать следующим испытуемым, верно? — он включил канал внутренней связи и добавил: — Готовьте нашего специалиста. Загрузка матрицы сознания через час. И проверьте, хорошо ли он выучил легенду.
* * *
Дитрих понятия не имел, сколько прошло времени, прежде чем отпустила боль и рассеялась багряная пелена, позволяя увидеть все тот же унылый ландшафт.
Фантомы исчезли, неудачно сотворенные декорации — тоже, зато неподалеку на выпирающем из потрескавшейся земли каменном валуне, покусывая травинку, со скучающим видом сидел незнакомец. Дитрих исподволь присмотрелся к нему. Невысокого роста крепыш, лет тридцати. Лицо округлое, розовощекое, добродушное. Одет неброско. Нет, этого типа он точно не знал. Значит, к призракам из прошлого тот не имеет никакого отношения. Уже легче, хотя непонятно, откуда он взялся и что ему нужно? Ждет, пока я очнусь?
— Ну, чего надо? — хрипло, грубовато спросил Дитрих, с трудом поднимаясь на ноги. Голова резко и неприятно закружилась. После всего пережитого он готовился к очередному подвоху, но ошибся.
Ознакомительная версия.
