– Отправляемся в лагерь!
Люди и животные послушно приходят в движение. Когда передовой отряд герцога проходит мимо нас, мои воины смыкаются в походный строй, и мы занимаем своё место в колонне. Наш походный порядок не нарушен, и фиорийцы двигаются прочь с дворцовой площади при полном молчании столичных обитателей. Смерть их знаменитого героя, похоже, напугала местных до колик.
Сегодня у нас первое сражение. Бой за какой-то мелкий городок с совершенно непроизносимым названием. С вражеской стороны – порядка двадцати тысяч солдат Тушура: пехота, конница, лучники. С нашей, то есть от Рёко, – двенадцать тысяч воинов. Пять тысяч фиорийцев, остальные – имперские воины. Тоже конные и пехота. Плюс железнорукие – так здесь называют подразделения боевых машин, куда входят катапульты и баллисты. В Рёко широко их используют, но сделаны смертоносные агрегаты грубо и топорно. По сравнению с Пардой, конечно. И хватает их ненадолго. Максимум на пару десятков выстрелов. Впрочем, дерево найти можно практически всегда, так что местные артиллеристы не особо заморачиваются по поводу долговечности своих машин. Камнемёты стоят позади нашей, фиорийской линии, которая, естественно, самая первая в общем построении. Солдаты Рёко позади, конники на флангах. Всадники империи разъезжают на небольших лошадках, быстрых и выносливых, по сравнению с которыми наши лошади просто монстры гигантских размеров. Но вооружение у имперцев не очень: короткая, в два с половиной метра пика с крюком у лезвия, стёганый, из плотной суровой ткани, подбитой хлопковой ватой, панцирь. Щит всадника – полметра в диаметре из очень лёгкого дерева, обит толстой кожей с медными бляшками; длинная сабля. Ни луков, ни арканов, ни кольчуг. Вместо шлема – набитый паклей бесформенный колпак, тоже из ткани. И всё.
В противоположность им, тушурские всадники имеют большее сходство с нашими рыцарями. Кольчуги, пусть и из скверного сырого железа в одно плетение, длинное копьё, такой же длинный изогнутый меч и нечто вроде кистеня – шипастый шар на цепи, приделанный к рукояти, на конце которой узкий четырёхгранный клинок. Естественно, щит, металлический шлем, круглый, в виде плоской шапочки. Пехотинцы в Тушуре также делятся на несколько разрядов: первый и низший – застрельщики. Ни доспехов, ни щитов. Обычная одежда, зато имеется десять дротиков, которые они умеют кидать очень метко и далеко при помощи копьеметалки. Второй разряд уже больше похож на воинов: большой щит в виде миндального зерна, который можно упереть в землю, копьё метров пять длины, опять же – дрянная кольчуга и щит со шлемом. Короткий прямой меч, удобный в рукопашной схватке. Таких – подавляющее большинство в королевской армии. И наконец, третий, самый элитный разряд пехоты. Тяжёлые глухие ведрообразные шлемы. Длинная рубаха, обшитая железными пластинами внахлёст. Под ней – плотная стёганая рубаха из грубого холста, вымоченного в соляном растворе. На штанах – кожаные вставки в несколько слоёв. Массивный прочный щит, обитый тонким металлом в виде пятигранника вершиной кверху, в ко тором небольшое отверстие, чтобы можно было видеть. Длинный прямой меч. Все – мастера своего дела. Воином тяжёлой пехоты может стать лишь пехотинец второго разряда, выживший в десяти победных для Тушура битвах и отслуживший не менее пяти лет на передовой. Элита элит. Артиллерии, даже первобытной, как в Рёко, тушурцы не признают. Считают это низким. И их сапёрные части при осаде городов используют осадные башни, поворотные галереи, подкопы. Но ни катапульт, ни баллист по непонятным мне причинам в армии Тушура нет.
Сражения разворачиваются по классической схеме. Правильного строя нет ни у тех ни у других. Обычная линия, где каждое подразделение само по себе. Даётся сигнал, и начинается – орда на орду. Первые – застрельщики, потом – все прочие. Конница, как правило, добивает бегущих. Между собой практически не дерутся. Иногда, впрочем, перед началом битвы проводят поединки. Когда попадаются особо двинутые на своём происхождении противники. Но как правило – обычная свалка, в которой побеждают либо числом, либо случайностью. По вооружению пехотинцы противников могут противостоять друг другу практически на равных. Тушурцы лучше вооружены, а рёсцы более подвижны. Так что исход стандартной битвы пятьдесят на пятьдесят.
Но не в этот раз. Император решил свести с нами счёты за устроенный мной скандал и послал нас на заведомо провальное задание. Врагов больше. И намного. Так что солдаты Рёко испуганы и проклинают нас, фиорийцев, хотя основной удар противника предстоит принять именно нам. И естественно, тут же и полечь на поле боя. А имперцы добьют выживших… Так они думают. Видно, королевские солдаты уже заранее празднуют победу. Ещё бы! Одно дело – драться со сравнимым количеством противников. Другое – когда вас трое на двоих. Двое сковывают, а третий бьёт в удобный момент. Смотрю на восседающего на своём белом коне герцога. Дель Саур нервничает. Думает, что первый бой станет и последним. Зря думает. Сегодня тушурцев ждёт очень неприятный сюрприз. Потому что это они обречены умереть, хотя думают совсем иначе. Лишь бы рёсцы не вмешались…
Мой отряд в пешем строю. Сомкнутые плотно щиты, ощетинившиеся жалами копий в первой линии и с боков, а также в тылу. Настоящая стальная черепаха. Копья держат воины второй линии. Остальные – с мечами и арбалетами. Звучит где-то очень далеко рог, и из рядов тушурцев выбегают застрельщики, а сама линия медленно начинает движение с глухим ропотом. С тупым стуком и звоном дротики вонзаются в землю, отлетают от наших щитов. А соседям достаётся. Краем глаза я замечаю, как несколько тел корчится неподалёку. Наконечники у дротиков длинные и зубчатые. Поэтому извлечь их из тела нелегко. Мои солдаты стоят спокойно. Ни капли испуга на их лицах. Ведь я тоже с ними. Так же в строю, только в третьей линии, с двумя мечами в руках. Не маячить же мне мишенью на своём жеребце. Ну а относительно опыта моих солдат… Кроме ежедневных тренировок и регулярных учений, успешные и молниеносные кампании против Тумиана, Лари, Овори. Словом, крови не испугаются.
Застрельщики скрываются в плотных рядах королевских солдат, а те медленно и страшно, подбадривая себя криками, надвигаются на нас. Эх, сейчас бы ударить из камнемётов… Но я жду зря. Железнорукие молчат. Понятно почему. Ждут, когда тушурцы начнут нас перемалывать, имперские воины оттянутся в это время назад, и тут всю свалку накроют булыжниками и заострёнными брёвнами, используемыми в качестве снарядов для баллист… Пожалуй, пора.
– Пали!
Я вскидываю меч над головой, стена щитов раздвигается на мгновение, и хлёсткий залп арбалетов в упор словно выметает перед нами целую прогалину. Оружие Парды очень мощное плюс стальной болт, прошивающий дубовую доску толщиной с запястье мужчины с пятидесяти шагов насквозь… На каждый выпущенный снаряд насаживается два, а то и три человека, местные доспехи прошиваются, словно они из бумаги… И тут же второй залп! Перед нами свалка, вопли, ругань, стоны и завал из корчащихся тел. Наши смертоносные машинки уже спешно перезаряжаются в тылу, следующий залп мы сможем дать через две минуты. Но я снова кричу:
