Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз

— Ноаде не интересно, что ты говоришь, — сказала Диан, — ты можешь идти.

Гамба устроился поудобнее.

— Я — го-ша, — сказал он, — и только я решаю, оставаться мне или уходить. Сейчас мне хочется еще немного посидеть с тобой.

— Тогда я уйду, — сказала Диан, вставая.

— Подожди, — остановил ее Гамба, — если ты действительно так умна, как кажешься, то поймешь, что лучше иметь меня другом, чем врагом. Люди недовольны. Гор выдаивает из них все соки. С тех пор как ты появилась в наших краях, люди не могут вздохнуть без того, чтобы Гор не заставил их за это заплатить. Он пугает их твоим гневом и заставляет нести все больше даров и монет. Гор богатеет, а люди нищенствуют. Им уже нечем платить налоги в мою казну. Скоро мне, го-ша, нечем будет прикрыть свою наготу.

— Об этом ты мог бы поговорить и с Гором, — сказала Диан.

— Ты меня удивляешь, — покачал головой Гамба.

— О чем ты? — спросила Диан.

— Ноада — представительница Пу в Пеллюсидаре и, согласно тому же Гору, она всемогуща. Она принимает решения, она отдает приказания; она — а не Гор. Когда ты говоришь мне обратиться к Гору, это значит, что командует он. Я удивлен, что тебя раньше никто не раскусил. Это же так очевидно.

— Ноада отдает приказания, — резко сказала Диан, — и сейчас она повелевает тебе обратиться со своими жалобами к Гору. Простые люди тоже не идут со своими бедами прямо к Ноаде — они обращаются сначала к жрецам, а если те сочтут это необходимым, то передадут все мне.

Гамба от удовольствия хлопнул себя по ляжке.

— Клянусь Пу! — воскликнул он. — Да ты и впрямь не дура. Ловко же ты выкрутилась. Ладно, хватит этого притворства! Будем друзьями. Вместе мы могли бы многого добиться. Уверяю тебя, быть женой го-ша ничуть не хуже, чем быть Ноадой. Сейчас же ты просто пленница, а Гор — твой тюремщик. Обдумай это, Ноада, обдумай.

— Обдумать что? — раздался голос с другого конца зала.

Они оба повернулись. Это был Гор. Он подошел к Диан и, опустившись на колени, закрыл лицо руками. Затем поднялся, взглянул вопросительно на Гамбу и обратился к Диан:

— Ты позволяешь этому человеку сидеть в твоем присутствии, о Ноада? Спросил он.

Гамба заметно напрягся, ожидая ответа Диан.

— Я ничего не имею против, — сказала та торопливо.

— Но это против законов, — сказал Гор.

— А разве не я даю вам законы? — спросила Диан. — Это я правлю народом Лоло-лоло и своими жрецами, разве не так?!

Гор неуютно поежился, Гамба ехидно ухмыльнулся. Диан встала, взглянула на своих собеседников и сказала:

— Вы оба можете идти.

Это прозвучало как приказ. Лже-Ноада спустилась с подиума и направилась к выходу из храма.

— Куда ты идешь? — резко спросил ее Гор, забыв даже традиционное обращение.

— Я хочу пройтись и поговорить с народом Лоло-лоло.

— Но это невозможно, — закричал побледневший Гор, — это против законов храма.

— Ты разве не слышал, что Ноада сказала о законах? — ехидно осведомился у него Гамба.

— Ладно, ладно, — заспешил Гор, — подожди тогда, пока я соберу жрецов и музыкантов.

— Мне не нужны ни жрецы, ни музыканты, — сказала Диан, — я хочу быть одна.

— Я пойду с тобой, — в унисон сказали го-ша и верховный жрец.

— Вы что, не поняли? Я пойду одна, — ответила Диан и вышла на площадь.

— Ну, — спросил ядовито Гамба, — как тебе Ноада?

— Я буду молиться, чтобы Пу наставил ее, — ответил Гор, но было видно, что на этот раз он сомневается в помощи Пу.

— Как бы она не наставила Пу, — ответил на это Гамба, любивший, чтобы последнее слово оставалось за ним.

Когда горожане увидели свою Ноаду, идущую по площади, это наполнило их удивлением и ужасом: они падали на колени и закрывали лица. Диан приказала им встать. Она остановилась рядом с одним мужчиной и спросила его, чем он занимается.

— Я бронзовых дел мастер, — ответил он, — и сделал те браслеты, что ты носишь, о Ноада.

— И много монет ты получаешь за свою работу? — спросила Диан.

— Я получаю много монет, — ответил мастер, — но… — тут он склонил голову и замолчал.

— Продолжай! — приказала ему Диан.

— Нет-нет, — с испугом произнес мужчина, — мне не следовало говорить об этом.

— Я приказываю тебе говорить, — настаивала Диан.

— Жрецы отбирают у меня большую часть, а остальное забирает го-ша. У меня почти ничего не осталось.

— А сколько ты получил за мои браслеты?

— Ничего, о Ноада.

— Почему?

— Жрецы сказали, что я должен сделать это бесплатно, и тогда ты простишь мне мои грехи, и я попаду в Карану.

— А во сколько ты их оцениваешь?

— Они стоят двести монет, — ответил мастер, — это самые лучшие браслеты во всем Лоло-лоло.

— Пойдем со мной, — сказала ему Диан и продолжила свой путь.

На другом конце