Комиссар-самец, тот, что сидел левее, скептически хмыкнул.
— Ядро, цитоплазма, мембраны, митохондрии, — сказал робот. — Продолжай.
— Мы, комиссары, подобны нейронам, — продолжила самка. — Мы направляем и координируем деятельность других клеток. Джакомо и его товарищи подобны эпителию кулака, они наносят удары туда, куда нужно их наносить.
— Поэтому они воины, — перебил ее робот.
— Нет, они не воины, — покачала головой самка-комиссар. — Воины подобны раковым клеткам, в здоровом организме их не должно быть. Воины порабощают организм, заставляют другие клетки служить своим эгоистическим интересам. Воины убивают и грабят, несут зло и хаос.
— Тот старый хрен, которого мой слуга встретил в Оркланде, нес зло и хаос, — сказал робот. — Я приказал отпустить его и направить к вам с посланием. Оно дошло?
— Дошло, — кивнула самка. — Но в нем не было ничего конкретного.
— Тогда не было, а теперь есть, — заявил робот. — Я готов научить сто ваших воинов умению благословлять лошадей. Ну, то есть, не воинов, а этих, эпителиев кулака.
— Что для этого нужно? — спросила самка.
— Особый мистический обряд, — объяснил робот. — Я отведу твоих подданных в нужное место и объясню, как проводить обряд. Потом они захватят лошадей, благословят их, а дальше вы сами разберетесь.
Длинный Шест внезапно понял, кто сейчас сидит перед ними — это же королева эльфов! Эта нескладная голая баба, восседающая на несуразном грибе-диване — та самая королева эльфов, которая наводит страх на весь Оркланд! Выходит, не врали легенды, утверждающие, что беложопыми правят самки. Хотя Джакомо говорил, что верховного вождя у эльфов нет…
— Мистический обряд, — задумчиво повторила королева. — Допустим. А в чем его физический смысл?
— У него нет физического смысла, — ответил робот. — Его смысл мистический. Это же мистический обряд.
— Чипование мозгов, что ли… — пробормотала королева себе под нос. — Хорошо, я выслушала тебя, теперь мы посовещаемся и примем решение. Лейтенант, проводи почтенного бога туда, где он сможет отдохнуть и дождаться нашего решения. Нет, орк останется с нами.
— Зачем? — спросил Длинный Шест.
Ни королева, ни приближенные к ней самцы, ни Джакомо не обратили на его вопрос никакого внимания, как будто его задал не разумный орк, а говорящий ворон. Джакомо вынул повод из руки Длинного Шеста и потащил лошадь к стене. Лошадь не сопротивлялась.
— Зачем тебе мой слуга? — спросил робот.
На этот вопрос королева ответила.
— Побеседовать хочу, — сказала она.
— Ну, беседуй, — разрешил робот.
Лошадь, несущая робота, направилась к одному из проходов в живой стене и покинула зал. Эльфы, сопровождавшие Длинного Шеста в путешествии, тоже покинули зал, Длинный Шест остался наедине с тремя голыми эльфами.
— Ложись с нами, — приказала королева.
«Неожиданное развитие событий», подумал Длинный Шест и стал развязывать пояс.
Эльфы-самцы захохотали.
— Сразу видно варвара, — сказал один.
— Животное, — сказал второй.
— Не раздевайся, так ложись, — приказала королева. — Только рукав закатай.
— А это еще зачем? — подозрительно спросил Длинный Шест.
— Экий непослушный, — сказал один самец.
— Может, связать его? — предложил второй.
Длинный Шест почуял неладное. Сделал характерное движение рукой, метательный нож выпал из рукава в руку.
— Ой, — сказала королева.
Самцы не сказали ничего. Тот, которого Длинный Шест решил считать первым, застыл в растерянности, а второй внезапно повернулся к Длинному Шесту задом и принял коленопреклоненную позу, этот жест ошеломил Длинного Шеста. Но смысл странного действия самца сразу стал ясен — он что-то нажал на грибе-диване, и этот предмет начал оглушительно завывать. Из боковых проходов набежали эльфы в кожаных куртках, вооруженные кто дубиной, а кто кремневым топором. Оттеснили Длинного Шеста от королевского дивана, окружили. Завывание утихло.
— Он мне нужен живым и говорящим! — закричала королева.
Кто-то ударил Длинного Шеста дубиной по голове.
Когда тебя ошеломляют ударом сзади, а потом ты очухиваешься, первым осмысленным ощущением обычно является боль в затылке. Но сейчас голова не болела, напротив, в ней чувствовалась невероятная легкость. Длинный Шест лежал на спине на чем-то мягком, раскинув руки, как распятый Джизес. В поле зрения вплыла верхняя часть королевы, она стояла на коленях рядом с Длинным Шестом и с любопытством смотрела ему в глаза. Экая у нее грудь маленькая и отвислая…
— Очухался, — констатировала она. — Ну, рассказывай.
— Что рассказывать? — не понял Длинный Шест.
— Все, — сказала королева. — Начни с того, как ты познакомился с этим искусственным интеллектом.
— С кем познакомился? — переспросил Длинный Шест.
— С богом Каэссаром, — уточнила королева.
Длинный Шест начал рассказывать. Почему-то он совсем не думал, что раскрывает этой богомерзкой самке все тайны, которые ему в разное время доверил бог Каэссар. Длинный Шест рассказал, как этот бог расстрелял эльфов из бластера, как они потом бежали из Оркланда, а эльфийская армия преследовала их по пятам, но тут какой-то эльф закричал:
— Глядите! Это же бластер!
— Откуда у него бластер? — строго спросила королева кого-то находящегося вне пределов поля зрения. — Почему не отобрали?
Тот, кого спросила королева, ничего не ответил, вместо него ответил Длинный Шест.
— Мне вручил его бог Каэссар, — сказал Длинный Шест. — Еще он дал мне очки ночного видения, волшебную серьгу, поддельную индульгенцию…
— Достаточно об этом барахле, — прервала его королева эльфов. — Что ты можешь рассказать о боге Каэссаре?
Длинный Шест мог рассказать много. Его буквально распирало от желания поделиться всем, что знает. Но королева слушала его недолго. Минуты через две она заявила, что Длинный Шест рассказывает «вялотекущий лытдыбр», а это ей не интересно.
— Что я рассказываю? — переспросил Длинный Шест.
— Лытдыбр, — повторила королева. И добавила: — Вялотекущий.
— А что это такое? — спросил Длинный Шест.
Королева не ответила, вместо нее ответил один из прислуживающих ей самцов.
— Тупой, — сказал он. — Сразу видно, что из угнетенной касты.
— Да, это видно, — согласилась королева. — Его можно заставить говорить по делу?
— Это вряд ли получится, — ответил самец. — Это самая большая проблема с пентоталом натрия. Он подавляет желание скрывать информацию, но ума не прибавляет. Если допрашиваемый не знает ответов на вопросы, потому что дурак, никакая химия не поможет.
