трактире и решили начать там. Дальше было пиво, потом самогон крестьянина («Да сколько ты его с собой возишь?» © Глен). В разгар веселья самогон попробовал трактирщик, и ушлый крестьянин тут же начал договариваться о поставках. После полуночи веселился и гулял весь трактир.
Снилось Эдвину, что он капитан корабля и плывет с командой отчаянных пиратов. Корабль попал в шторм и его болтает по океану, соленая вода летит прямо в лицо. Вот шторм закончился, и они направляют корабль в поисках очередного незадачливого торговца. Неожиданно матрос-помощник бьет его мокрой тряпкой по лицу…
— Ты чего творишь? — раздался голос, словно сквозь толщу воды. — А вдруг он в ответ пульнет чем-нибудь?
Эдвин открыл глаза и увидел небо, на фоне которого выделялся Глеб с бурдюком воды и плотник с мокрой тряпкой в руке. Под спиной отчетливо ощущались доски телеги.
— Так вот, что это за шторм был, — прохрипел маг.
— Бредит? — повернулся к Глебу плотник. — У кума такое было, когда я его топором по голове приложил нечайно.
— Воды, — хрипло попросил Эдвин.
Глеб передал ему бурдюк с водой, но эти капли словно впитались в язык и до горла не дошли. От открытого пространства вокруг кружилась голова и подташнивало. Эдвин кое-как сполз с телеги. Видимо, уже обеденный привал, и остановились они прямо вдоль дороги. Рядом лес, на ветке сидят и поют птички…
— Так я же маг воды, — прохрипел Эдвин.
Голова кружилась все сильнее, поэтому он сконцентрировался на ветке с птицей и постарался дышать ровнее:
— Спокойно создаем небольшую сферу перед собой… так… в сфере добавляем несколько рун и ключей… теперь начинаем запитывать ее маной…
Шарик льда рванул с огромной скоростью в сторону птички. Хлопок и от птицы с веткой осталось только несколько перьев и обломанное основание ветки.
— Я вам свою воду дам, — подбежал плотник. — Не колдуйте больше.
— Действительно, — согласился Эдвин. — Но надо бы записать, что это я такое сделал.
Записать не удалось — сразу после еды молодой маг заснул и проспал до вечера. Вечером Эдвину стало лучше, но он не рискнул колдовать. Наугад выбрал книгу и неожиданно на полночи увлекся чтением, подкинул еще веток в костер и лег спать сам.
Теперь башню Эдвин был рад видеть. На этот раз не торопились и подгадали путь так, чтобы выехать к ней до обеда. Так крестьяне и перекусить в тепле смогут, и домой успеют засветло.
После бурных событий маг твердо решил неделю выходить из башни только за дровами и в лес (вопрос с туалетом надо срочно решать, но как именно, он не знал). Крестьяне помогли занести все покупки на первый этаж башни. Все бочки вина кроме одной спустили в подвал, приготовили суп, сами перекусили и уехали. Договорились, что Глеб с плотником через две недели заедут в гости. Крестьяне надеялись, что Эдвин заготовит им дичи и мяса, а они в ответ привезут еще овощей. Обмен был не совсем равноценный, но когда плотник сказал, что построит коптилку (если Эдвин, конечно же, доплатит), то они быстро договорились.
Мешки с тканью и свертки инструментов Эдвин даже не стал трогать — их время еще придет. На данный момент не было ни желания, ни сил разбираться с этим. Он растопил камин в своей спальне, перенес туда бочонок вина и кружку и, устроившись на новом спальном белье, продолжил читать книгу. Первый день после возвращения из города он так и закончил. Планы на следующий день ничем не отличались. В первой половине дня он потренировался в плетениях, нарубил немного дров и принес их в башню. Заперся на засов (спасибо плотнику) и принялся изучать новое заклинание. Час усердного труда и он отложил учебник в сторону, взял книгу и пошел наверх к кровати и бочонку с вином. Когда прибудет граф — неизвестно, позовут ли его на помощь имперским отрядам вообще и, если позовут, то тоже не ясно, когда. Эдвин настроился на долгое ожидание. Для себя он день разбил на две части: до обеда он тренируется и делает дела по башне: уборка, готовка, дрова. После обеда он учится (сколько выдержит, занятие не самое веселое), а затем книги и вино. Раз или два в неделю он думал попробовать сходить на охоту или рыбалку, но все осталось в стадии планов. Однако он не оставлял планов поставить пару силков на зайцев и с поддержкой (кто его знает, кто водится в этих водах) сходить порыбачить.
Третий день прошел строго по графику, и Эдвин начал переживать по поводу своего намечающегося пристрастия к вину. За ужином он выпил чуть больше вина, чем обычно, и переживания ушли. Перед сном он разобрал покупки (разделил на две кучки) и начал размышлять, что можно попросить у графа взамен. С одной стороны, надо было просить золото, серебро или любые другие монеты (он был даже согласен на большое количество меди). Полученное золото (или любые другие ценные металлы и монеты) конвертировать в товары, а товары вновь менять на золото. Такой товарооборот поможет ему заработать и не думать о деньгах. Но если подумать, то откуда у графа золото в лесу? Между собой нежить золотом не рассчитывается, там его никто не добывает, и вряд ли там есть трактир «Для кровопийц», в котором его можно потратить на бокал крови и стейк человека (средней прожарки). Немного золота и монет у графа будет, но вряд ли он нашел эльфийскую сокровищницу.
В часе ходьбы от башни в лесу горел костер. Возле него сидело четверо — три воина и один маг. Ховард, а это был он, кто же еще, конечно же, размышлял о молодом маге. Убить его несложно, но перед смертью тот должен помучаться. Фантазии Ховарда, который раньше промышлял честным убийством, на такие зверства не хватало, но он правдиво старался и усиленно думал.
— Чего расстроился, командир? — Отто, великан с топором, не блистал умом, но в бою был незаменим. — Отрубим ему руки и выкинем в лес.
— Нет тела, значит и проверяющие из столицы не поймут ничего, — подтвердил невысокий чернявый лучник. — Если станут расследовать, студент он, пропадет, его даже искать не будут.
— Он хоть там?
— Да, сквозь ставни виден свет, а утром Отто видел его на тренировке. Он приехал и сейчас сидит в своей башне.
— Все готовы? — вопросил Ховард и осмотрел свой отряд.
Раздался нестройный гул голосов, и Ховард скомандовал подъем.
— У нас ночь на все про все, к утру башня должна гореть, а труп мага должен быть утоплен. Или не утоплен, но найти его никто не сможет. Теперь вперед.
