шутит, она сможет просмотреть так всю свою жизнь. К примеру, тот день, когда она решила пойти учиться в художку? Или как научилась ездить на велосипеде. Кататься на коньках? И ничего.
Что ж, можно считать это подтверждением того, что что-то случилось с ней, но это что-то все же не сумасшествие. А если попробовать вспомнить что-то, что сейчас забылось, но тогда показалось странным?
И вот перед ее взором встала картина недавнего прошлого. За неделю или две до… Шел дождь. После заботы она зашла в супермаркет недалеко от троллейбусной остановки, чтобы прикупить продуктов, а главное чего-нибудь сладкого к чаю. И тогда ей навстречу выбежал молодой мужчина. Он перевернул что-то в зале, натолкнулся на стойку с шоколадками у касс. Он выглядел безумным. Выскочив на улицу он, не обращая внимания на дождь, побежал прочь. А следом за ним вышел неприметный дядька, а уже на крыльце, еще до того, как дверь закрылась, что-то заговорил в воротник куртки. А потом торопливым шагом ушел в том же направлении. Уж не следили ли за тем парнем, и не схватили ли в итоге?
Этот безумный мужчина шарахался от встречных людей. Так же как и она. Неужели у нее тоже был такой же безумный вид? Несомненно. Остается только надеяться, что когда она пыталась идти прямо и ни на кого не смотреть, была хоть немного менее безумна. Не удивительно, что ее тоже разыскивали. И поймали. А Саша. Он делал свою работу. Он сдал ее. А она его ударила по голове чем-то тяжелым. Чем же? И всплывшая перед глазами картина подсказала, что килограммовой гантелью.
Что ж, она изучила “Интерфейс”. Научилась им пользоваться. Эта штука полезна, что бы это ни было. И лучше не пытаться гадать, что это, иначе можно нафантазировать что угодно. Хотя конечно было бы лучше, если бы ничего этого не было. Но что есть, то есть.
Но, как она уже отмечала раньше, двух позиций, или скорее разделов… функций? Неважно! Двух функций этого чертового интерфейса, одна из которых как минимум непонятна, а то и бесполезна, маловато. Может еще что-то есть? Наверняка есть. Но сколько Алиса не пялилась в пустоту, ничего не видела кроме двух светящихся точек справа на краю зрения. А ведь и их не было раньше. Ну, по крайней мере, второй точки еще вчера утром не было. А значит… А что это значит?
Может время можно узнать?
И вот перед ней развернулись часы, точно такие же, как в ее телефоне. Голубоватые сегментированные цифры на затененном фоне. Крупные. 10:21. Мысленный взмах и они свернулись в еще одну светящуюся точку на краю зрения. Третья точка.
А если добавить туда еще и дату?
Часы развернулись, но теперь под ними было еще несколько цифр, обозначающих число, месяц и год. Пятнадцатое мая. Хорошо. То есть хорошо, что теперь она знает какое число, и который час. Если конечно это все не галлюцинации.
От этой мысли отчего-то стало противно, и она смахнула часы в сторону, встала, схватила со стола ближайшую книгу и, вернувшись на койку, углубилась в чтение. По крайней мере, постаралась. Правда вскоре и правда увлеклась сюжетом. Все же это был любимый ее жанр, который всегда умел увлечь ее.
Когда захотелось есть, Алиса глянула на часы. Было начало второго часа дня. И еще она заметила, что ей стало тяжело просто сидеть. Хотя делать здесь больше нечего. Недочитанная книга была уже отброшена в сторону, а сама она метаться по палате, все чаще думая о ней как камере. Понимала, что это ненормально, но ничего не могла с собой сделать. Вот во время очередного круга, когда она направлялась прочь от двери, хлопнула дверца. И Алиса стремглав бросилась к полке. Схватив поднос с обедом, устремилась к столу. Суп рассольник, рис с овощами и мясом, хлеб, крохотная булочка и чай.
Уже зачерпнув полную ложку супа, Алиса замерла. Может, не стоит есть? С едой ей явно что-то подмешивают. Успокоительное так наверняка. Вон накануне она вообще весь день проспала. А после ужина довольно быстро уснула. Но с другой стороны сейчас ей хотелось вырваться и убежать. Нет, конечно, и мгновения не было за последние пару суток, не считая забытья, когда бы ей не хотелось уйти отсюда, сбежать. Но вот прямо сейчас она готова была собственным лбом стену пробить. Это ненормально. Да и ослабеет она без еды. А так, думала она, уже зачерпывая вторую, а затем и третью ложку, хоть станет понятно, кажется ли ей, или нет, что в еду что-то добавляют.
Буквально сметя со стола и первое и второе, и уже с булочкой в руках, Алиса вдруг остановилась. И чего она торопится? Почему ест так, будто несколько дней голодала? Да, так и есть, в еде успокоительное. Размеренно жуя булочку, Алиса задумалась, а какие чувства у нее вызывает тот факт, что ее пичкают лекарствами? Да никаких. Она пожала плечами и, подобрав с пола недочитанную книгу, углубилась в чтение.
К половине седьмого вечера Алисе стало тревожно. Она сдерживалась, но все равно уже ближе к семи книга была отодвинута прочь. Ее комната была шесть шагов в длину. Ровно шесть. С ума можно сойти. Алисе было не по себе от десятка заполнивших ее эмоций. Даже пульс сбился. Почти ровно в семь принесли ужин. Как и всегда незаметно. Алиса услышала только хлопок дверцы. Есть совершенно не хотелось. А что хотелось, так это выломать эту дурацкую дверцу. Окошечко довольно большое. Через него вполне можно было бы протиснуться. От этой мысли в голове что-то щелкнуло, и реальность дополнилась светящимися линиями со стрелками на концах. Одна из них отмеряла высоту окошка, другая ширину. Тридцать три на пятьдесят два сантиметра.
Закрыв глаза, Алиса тяжело вздохнула. Потом внимательно изучила стрелки. Насмотревшись на окошко, отстранилась от двери и осмотрела помещение. Стрелки охотно указывали высоту, ширину, длину и толщину всего, на что падал взгляд Алисы.
Это, несомненно, была еще одна функция интерфейса, и, в общем-то, весьма полезная, но сейчас это открытие совершенно не радовало. Все больше на Алису накатывало давящее чувство. Развернувшись, девушка глянула на дверь, думая о том, насколько она может быть крепкой. Интерфейс охотно откликнулся, указав толщину двери. Пять сантиметров. Еще раз тяжело
