В общем, все погрузились в арендованный транспорт, и двинулись претворять задуманное в жизнь.
Лиза с Кириллом, прежде, чем ехать к торговцам автотранспортом, предусмотрительно заехали сначала к менялам, которые, не задавая лишних вопросов, избавили их от токсичных долларов, а взамен снабдили местной валютой — экю.
На банкнотах, причём на банкнотах всех, от самых мелких и до самых крупных, красовался всего один персонаж, запечатлённый художником в разных позах и в разных жизненных ситуациях. Вы, наверное, легко догадались, что этой персоной был владетель всех этих городов и весей — светлейший герцог Валериус Четвёртый.
С деньгами разбиралась Лиза, а Кирилл просто стоял, изображая из себя молчаливого бодигарда.
И, помимо того, что он корчил свирепую физиономию, угрожающе шевелил усами и вообще, старался придать себе максимально грозный вид, он ещё и посматривал по сторонам.
Результаты своих наблюдений он изложил Елизавете только когда они вышли из меняльной конторы:
— Елизавета Петровна, — церемонно обратился он к Лизе, — судя по выражению этих прохиндейских рож, нас обули, причём на достаточно крупную сумму…
— Не парься, — беззаботно отозвалась Лиза, и, показывая хорошее знание языка вероятного противника, выдала одну из демократических пословиц, причём на этом самом исконно-демократическом наречии, — Изи кам, изи гоу1…
— Мы по аглицки не разумеем, — выдал Кирилл с простонародным гэканьем, явно кося под необразованного сельского жителя.
— Так уж и не разумеешь? — прищурилась Лиза, — а кто мне давеча Шекспира в подлиннике декламировал?
— Ну, так то ж Вильям наш, понимаешь ли, Шекспир… — потом он о чём-то подумал, и дурашливость его сменилась озабоченностью в одно мгновение, — знаешь, надо бы нам отсюда побыстрее сваливать, а то эти деятели могут же и сообщить, куда следует…
— Про большие суммы вражьих денег? — догадалась Лиза.
— Ну да, — Кирилл задумчиво смотрел вслед бегущему вниз по улице мальчишке-посыльному, только-что выскочившему из дверей той самой конторы, которую они только-что покинули.
Извозчик оказался общительным и информированным.
Он вывалил на Зару все свои обширные знания о городском гостиничном хозяйстве, и ей стоило немалого труда выудить из этого мутного словесного потока действительно значимую информацию.
Между делом заехали к менялам. И там она стала владелицей толстой пачки денежных знаков, на которых был изображён какой-то толстяк в герцогской короне. Не иначе, как местный герцог…
— Тоже мне, — хмыкнула про себя чертовка. — подумаешь, прыщ на ровном месте, а всё туда же… В гениальные государственные мужи метит… Только вот для этого мало быть упитанным, но и в голове надо что-то иметь… Хотя, если вдуматься, то какое мне дело до этого пузана?
Кэбмэн остановил свою лошадку около помпезного трёхэтажного здания, на котором висела издалека заметная вывеска, на которой были очень реалистично изображены три топора.
— Интересно, — подумала Зара, — неужели тут когда-то останавливались лесорубы? Я тут и леса что-то не замечаю, хотя, лес мог и исчезнуть… Вырубили всё под корень.
Так, рассеяно думая ни о чём, она расплатилась с извозчиком, и, сопровождаемая двумя своими почитателями, вошла в просторный холл.
У стойки администратора было людно. Судя по всему, в город приехал кто-то из местной верхушки, если судить по тому, как стелился администратор этого странноприимного дома перед здоровенным лбом, на боку которого болталась длинная шпага. А за спиной его перетаптывалось четверо, судя по облику, телохранителей.
Зара, поморщившись от предчувствия неприятностей, всё-таки направилась к стойке.
Но, стоило ей только приблизиться к ней, как собеседник администратора перевёл взгляд на неё.
В бычьих глазках здоровяка начал разгораться огонь вожделения. А на лицо выползла сальная улыбочка:
— О прекрасная незнакомка, — словно придуриваясь начал говорить этот хмырь, — я знаю, что вы непременно скрасите мой вечер, который я вынужден буду провести в этом клоповнике, — и тут же бесцеремонно схватил её за руку…
— Стоять, — прошипела Зара, обернувшись к своим спутникам.
А они уже синхронно откинули полы своих кожаных курток, позволяя окружающим увидеть угрожающе выглядящие пистолеты, пока спокойно отдыхающие в кобурах скрытого ношения.
1 Easy come, easy go (англ) — легко пришло, легко ушло
Глава 16
Приключения начинаются
Елизавета, проследив, куда смотрит её сопровождающий, и, отметив про себя, насколько быстро убегает посыльный, фыркнула:
— Ты ещё сомневаешься? Я думаю, что этот расторопный парень направляется прямиком в местный околоток, так что ты в своих предположениях не ошибся…
— Ну, значит, помимо дальней дороги, которая предполагалась с самого начала, — хмыкнул Кирилл, — у нас будет ещё и остановка в казённом доме…
— Да ну тебя, — надула губёшки Лиза, — лучше давай-ка, пока время есть, легенду вспомним…
— Так я всё помню, — начал Кирилл, — мы сами живём на островах, что лежат немного западнее Червивого острова, и, соответственно, южнее материка…
— А дальше? — вредным голосом продолжила Лиза, — и, кстати, если у нас тут больше никаких дел не предвидится, поехали в автосалон. Вон, наш ямщик уже заждался… Тревожно головой крутит, нас взглядом своим горящим ищет…
— Ха, что касается этого таксиста, то он, естественно, опасается, что мы исчезли, так ему и не заплатив…
— Ну, вот, а я думала он за нас беспокоится, переживает, — сказала она, подхватывая своего кавалера под руку и всем своим видом показывая, что пора уже подойти к пролётке, и успокоить извозчика, который наверняка успел навоображать себе незнамо что, — а тут дело-то всего-лишь в деньгах…
— Что бы ни случилось в мире, где царит демократия и идёт непрестанная борьба за торжество общечеловеческих ценностей, — назидательно произнёс Вяземский, — первопричиной всего происходящего неизменно оказываются именно деньги.
— А как же любовь? — ахнула Лиза, сделав попутно большие глаза, — неужели, теперь она не побуждает на всякие безумства и прочие свершения? — и, озвучив этот вопрос патетическим тоном, хитро так прищурилась, глядя на своего кавалера, — во имя прекрасных дам?
— Это смотря какой смысл вкладывать в то, что называют любовью, — ухмыльнулся Кирилл, — если то, что имеешь ввиду ты, то такое тут не приветствуется, ибо нерационально и плохо монетизируется, хотя и в этой области есть профессионалы…
— Ага, и называют их альфонсами, жиголо… — показала девушка свою осведомлённость.
— Правильно, умница ты моя, — снисходительно улыбнулся владелец роскошных усов, а потом решил развить затронутую Лизой тему немного дальше, — но, если подразумевать под этим словом непосредственное действие, то это тут вполне себе обыденное явление…
— Это как? — Лиза на этот раз скроила совершенно наивную рожицу.
— Гммм, у демократов наиболее близким синонимом слова любовь является слово секс, — и он пристально так посмотрел на собеседницу, которая, как ни пыталась показать, что ей эти все намёки по барабану, предательски порозовела.
Кирилл, довольный тем, что таки вогнал даму в краску, решил развить достигнутый успех, — причём, когда под понятием любовь подразумевается непосредственное действие, оно тут очень органично переплетается, опять-таки с деньгами… Если проще, то любовь — это товар, за который можно получить деньги.
— Фи, какой ты приземлённый, — поджала губки Лиза, — и, кстати, ваш клан не имеет никаких родственных связей с Ржевскими?
Кирилла в пошлости так изящно ещё не обвиняли, хотя, надо признать, что в семейных легендах Вяземских содержались какие-то неясные намёки…
Так, за разговорами о любви и деньгах они наконец добрались до ожидавшей их пролётки. Следует отметить, что извозчик к этому моменту выглядел уже гораздо менее взволнованным.
— А теперь, милейший, — отыгрывая местного аристократа, Кирилл обратился к таксисту капризно-барственным тоном, — отвези-ка нас к салону «Форше», — после этого обернулся к Лизе и уже более человеческим голосом, в котором лишь изредка проскакивали нотки пресыщенности этой скучной жизнью, — я слышал, дорогая, что там можно приобрести сравнительно неплохую технику…
