скрытность для той же цели.
Ради трофеев, даже если таковые имелись, поезд останавливать не стали, минут через пятнадцать мы заехали на территорию небольшого провинциального городка. Пахло морем, а ещё сыростью и гнилью. Поезд остановился у небольшого перрона, где имелся настоящий вокзал, а на стене даже присутствовали большие часы, которые давно остановились на половине первого.
Команда выгружалась на перрон, я насчитал двенадцать человек, а кто-то ещё остался внутри. Всё это были матёрые охотники, у каждого имелась броня, холодное оружие и солидный, хотя и несколько архаичный огнестрел. Ван Вейк, осмотрев команду, повернулся ко мне.
— Мы сейчас идём в северную часть, на тварей охотиться. Ещё там кое-какая добыча нас ждёт. Если хочешь, иди с нами. Только, извини, в группу не возьмём, экспы и так немного будет.
— Да я и не рвусь, — с улыбкой ответил я. — Толку от меня всё равно не будет, так что, спасибо вам, что довезли, а я пойду своей дорогой.
— Ну и ладушки, — ответил он. — Тебе тоже спасибо. С твоим уровнем саламандру подстрелить — это серьёзно. Ты это дело развивай, вижу, из тебя снайпер отменный получится, а вместе со скрытностью — вообще коктейль адский.
Распрощавшись с командой, я напоследок выяснил, где тут квартал канатчиков. Мне указали пальцем, но добавили, что там ловить нечего, там уже давно выгребли всё подчистую. Я снова поблагодарил за информацию и отправился по своим делам.
Городок был так себе, средней паршивости. Устаревшая архитектура, довольно узкие улицы и мостовая, мощёная булыжником. Да, вы не ослышались, настоящий булыжник. Воображение уже нарисовало десятки конных повозок, что снуют по улицам взад и вперед. А по тротуарам прохаживаются солидные джентльмены в цилиндрах и тростью, а с ними следуют дамы, одетые в пышные платья и с чепчиками на голове. А на перекрёстках мальчишки газеты продают.
Ерунда, конечно, некоторые города ради привлечения туристов оставляют в первозданном виде. В этих домах, сложенных из серого камня, наверняка были все удобства, а фонари на улицах, кажущиеся газовыми, наверняка работали от электричества. Да, кроме прочего, передо мной далеко не весь город, если пройти по другим кварталам, мне встретятся и современные дома, и асфальт. Может быть, даже обломки автомобилей найду.
Ратуша была самым высоким зданием, что и помогло мне её найти. Осмотревшись и не найдя на улице никого, а подбежал к воротам. Был соблазн заглянуть внутрь, но решил не тратить время. Если квартал большую часть времени безопасен, то в таких зданиях ловить точно нечего, не удивлюсь, если там даже доски с пола оторвали на дрова. А чего, климат промозглый, сырость и холодный ветер, а тут бесплатное топливо. Так, строго на север, порядка пятидесяти метров. А как метры считать? Шаг у меня, ну, пускай, семьдесят сантиметров. Пятьдесят метров — это семьдесят шагов или около того. Начинаю отсчитывать.
Собственно досчитать я успел только до сорока, а потом увидел канализационный люк. Точнее, просто дырка в земле, а сам люк, само собой, давно спёрли мародёры. Так, над люком повернуть налево. Шагать до забора. Забор, кстати, человеку непосвящённому вообще был не виден, полностью скрытый вьющимися растениями. Упёршись в стену, я встал на карачки и стал раздвигать ветки, в надежде увидеть лаз. Пришлось даже нож в ход пустить, поскольку растение попалось упрямое.
Вот он, лаз. Туда мне и дорога. Нехорошо как-то звучит, ну, да ладно. Пролезть труда не составило, я всё же не борец сумо, комплекция самая хлипкая. Оказавшись на той стороне, я включил скрытный режим и, стараясь не вылезать из зарослей, осмотрелся.
Впереди был канал, обложенный гранитными плитами, откуда ощутимо несло гнилью. А ещё там кто-то был, чуть ниже (или выше) по течению. И этот кто-то жрал кого-то, до меня донеслось отвратительно чавканье.
Упомянутая Хеншельбогеном будка стояла почти у самого канала, в метре от склона. Поможет мне моя скрытность? Тут ведь ста метров нет, тварь сидит хорошо, если метрах в тридцати, а от будки и вовсе десять не наберётся. Что делать? Сложный вопрос. Можно попробовать тварь пристрелить, да только пустых надежд я не питал, не такой я везучий, а лимит удачи выбрал на год вперёд, когда боролся с богомолом. Ну, или вообще не обращать на него внимания, просто прокрадусь в будку, открою люк и переберусь под землю. Главное, чтобы потом закрыть его получилось. Придётся красться.
Осторожно ступая по каменной мостовой, я шаг за шагом приближался к цели. Как говорят китайцы, Ибу ибуди хуйдао муди, извините за выражение. Уши мои чутко фиксировали чавканье, пока оно было равномерным, еда у монстра есть, так и нечего на меня отвлекаться. Пока меня ловит, злые конкуренты еду отберут. А во мне и есть нечего, одни кости.
Размышляя таким образом, я добрался до самой будки. Оставалось открыть дверь. Вот тут-то меня и подвела ветхость здания, петли заскрипели так, что слышно было на другом конце города. Чавканье моментально прекратилось. Попал. Затаиться было невозможно, сейчас меня найдут и съедят, а потому я распахнул дверь рывком, заскочил внутрь и бросился искать люк. Вот, дыра в полу. Там ручка, схватить, повернуть против часовой стрелки. Раз, два, готово, люк поднялся, а я прыгнул внутрь, захлопнув за собой крышку. В последний момент увидел, как снаружи мелькнула тень. Снизу внутри люк оказался стальным, оснащённым настоящим маховиком кремальеры, как на подводной лодке. Немедленно задраил отсек. Теперь можно вздохнуть свободно. Или нельзя, я находился в тесной комнате, где стояла абсолютная непроглядная темень, как говорят, хоть глаз коли.
Открыл инвентарь, полез за спичками. Передумал, инвентарь сам по себе немного подсвечивал, достаточно, чтобы разглядеть на стене два крючка. Попытался отломать руками. Не поддаются. Достал из инвентаря фомку. Ага, сперва один, пусто, потом второй. Вот и открылось гнездо для ключа.
Достал ключ, вставил, внутри стены послышалось какое-то жужжание, словно компьютер загружался. А потом всё исчезло. Тело налилось тяжестью, я обнаружил, что лежу на твёрдом, а вокруг убывает уровень густой жидкости. Я хотел выругаться, но помешала маска.
Наверху загорелся свет, я прищурился, с непривычки больно было смотреть. К счастью, там зажгли не прожектор в тысячу свечей, а вполне обычную лампочку.
— Вылезай, игрок, — раздался голос Элеоноры Марковны.
Я вылез, тело было онемевшим, но двигаться я мог, руки и ноги слушались. При этом я почти ничего не видел из-за прищуренных век, а открыть глаза полностью было больно. Голова была чумная, соображал я с великим трудом.
— В душ, — раздалась команда.
Знать бы ещё, где этот
