это другой случай.
— Все эхо одинаковые, — капитан, поняв, что я теперь сражаюсь в тандеме с демонюкой, стал намного сосредоточенней и начал отбиваться намного активнее. И задействовал куда больше контратак, которые почти все достигали цели. — Не слушай его. Ты главный, а не он. Эхо — всего лишь оруженосец, который должен исполнять твои команды. Не наоборот.
— Он чувствует, что может проиграть, — нашептывал демонюка. — Выкинь его из головы. Слушай, что я говорю, и мы победим его. Убьём его прямо здесь.
— Эхо тебе не друг, Роннор, — настаивал на своем капитан. — И не враг. Но только до тех пор, пока ты не позволишь ему помыкать тобой. Если это произойдёт, ты мгновенно получишь от него удар в спину.
— Иди влево, не торопись. Я скажу, когда атаковать, — Кареон накидывал советы одновременно с капитаном и я уже с трудом разбирал, кто из них и чего мне говорит.
В голове возникла жуткая неразбериха. Каждый из них стоял на своем и был весьма убедительным.
С одной стороны, можно было поверить капитану, ведь демонюка и впрямь вел себя очень неблагодарно. Более того, он никогда не скрывал, что хочет убить меня и завладеть моим телом. Даже элементарно за спасение меня не поблагодарил.
С другой стороны — кто такой капитан, чтобы ему доверять? Он то спокойный, то вспыльчивый, то сейчас вот тренера «включил». Но вот незадачка — он убил своего брата и держит в клетке его девушку. Как такому человеку доверять?
— Бей слева!
Этот удар капитан заблокировал в самый последний момент. Ещё бы чуть-чуть и его шея была бы пробита мои топором.
— Уходи ему за спину.
Я пригнулся и прыгнул за капитана, а затем чуть не поразил его спину.
— Повторяю, Роннор, не слушай эхо. Он не друг. Он оруженосец. Слуга.
— Ты хоть раз общался с ним? Знаешь, как он выглядит? — задал я каверзный вопрос капитану, чтобы проверить его компетенцию.
— Нет, — честно ответил тот. — Но я имею опыт общения с чемпионами.
Вот и всё. Разговаривать с капитаном больше не о чем. Его понимание об эхо основано исключительно на чужих историях и, скорее всего, на собственных додумках.
Что ж, демонюка грязная, не подведи меня хотя бы в это раз.
— «Ныряй» перекатом прямо под него, — не останавливался Кареон. — Сразу отпрыгни вправо. Бей по левой руке. Закройся рукой слева. Шаг вправо. Бей!
— Тише, Роннор, он загонит тебя ведь. Не слушай его.
Я больше ничего не отвечал капитану, а просто действовал. Я больше не видел смысла доверить ему.
— Отпрыгни назад. Бей в голову. Уходи влево.
Тем временем капитан начал сражаться еще злее, а его меч все чаще оказывался так близко ко мне, что без демонюки я бы давно уже пал замертво. Никакой ухмылки на его лице больше не было. Только полное погружение в битву.
— Уходи под него. Разворот, — Кареон буквально кричал. — Я теперь бей с прыжка ему в спину.
Благодаря советам демонюки, я действительно запутал капитана и вот его спина была открыта. Осталось только нанести по ней удар.
Но неожиданно я почувствовал острую боль в животе.
Я увлекся. Полностью доверившись Кареону, я перестал самостоятельно оценивать ситуацию и подмечать детали.
В итоге получилось так, что я не обратил внимание на то, как капитан держит меч и сам напоролся на него своим телом. При чем капитан даже не пытался проткнуть меня. Я сам это сделал.
Точнее, демонюка затмил моё сознание и направил меня на него.
— Надо было слушать меня, Роннор, — капитан не стал выдергивать из меня меч. Он сразу же подхватил меня и положил на бок. — Все чемпионы, с которыми мне довелось общаться, закончили примерно, как и ты. Их убили не люди, не мутанты. Их подвели под смерть собственные эхо.
— Ахахаха, — вовсю голосину расхохотался Кареон, глядя на меч, который проколол меня насквозь. — Я же сказал, что найду способ убить тебя и забрать это тело. Прощай, чемпион.
— Почему он так сделал? — сквозь наполненное туманом сознание слышал я женский голос. Наверное, это была барышня Марта. — Он же сам бросился на меч.
— Это не он, — отвечал голос капитана. — Эхо его подтолкнул.
— Сюда его, скорей! — послышался уже незнакомый женский голос.
Несколько человек меня несли на носилках… нет. Это были не носилки. Это было больше похоже на дверь или какую-то широкую доску.
— Ладно, чемпионом меньше, чемпионом больше, — этот голос принадлежал мерзкому Гараду. Его я узнаю таже сквозь предсмертный бред. — Веселенькой вам ночки. А я пойду посплю.
Тех, кто меня нёс, я разобрать не мог. Они все были для меня одинаковыми призраками, которые тащили меня через темный коридор, в котором повсюду были еще десятки таких же призраков.
Среди всех выделялся только Кареон. И двигался рядом со мной и ждал, когда, наконец, моё сердце остановится и он завладеет телом чемпиона.
— Из тебя получился худший чемпион, — надменно приговаривал демонюка. — Хорошо, что твой путь закончился так скоро.
— Перекидываем его сюда.
— Взяли.
— А теперь вон все отсюда!
Один из призраков с нежным женским голосом подошла ко мне вплотную настолько, что я смог различить её лицо. Уши какие острые. Эльфийка. Красивая.
— Чемпион, говоришь? — задала она риторический вопрос.
Мне казалось, что от её голоса невыносимая боль в животе немного притуплялась. Совсем-совсем чутулю, но этого было достаточно, чтобы мозг осознавал, что демонюка еще не дождался моей смерти. Я еще живой.
— Так, Марта, по моей команде выдёргивай из него меч. Готова?
— Да.
— Давай.
Очередная острая боль резанула мой живот с такой силой, что последняя жизненная нить, удерживающая моё дыхание, оборвалась и всё вокруг меня исчезло.
Больше не было никаких призраков.
Не было Кареона.
Даже боль погасла, оставив после себя лишь слабый отголосок.
Осталась только кромешная темнота, единственным источником света в которой был я.
— Куда тебя занесло, чемпион? — услышал я демонический голос, который прозвучал сразу со всех сторон.
Это был не Кареон. Этот голос я слышал в тот день, когда демонюка убил меня и перенес будущее. Если быть точным, это было вчера.
А чуть позже он звучал в моей голове перед самым перемещением в тело Роннора.
— Где ты? Покажись? — вместе с болью меня покинул и страх.
— Я и так нахожусь прямо перед тобой? Но твоё примитивное сознание не способно распознать форм в том изменении, в котором я нахожусь.
— Так прими такую форму, которую способен увидеть мой мозг.
— Дело не в мозгах, человек, не в мозгах.
