Как и следовало ожидать, аборигены намного лучше меня знали здешнюю физическую географию.
Рёв водопада я услышал километра за три, но увидел его только к полудню, когда моя лодка выплыла на ровную гладь нижней «чаши».
Зрелище было внушительное. Лавина воды низвергалась с высоты примерно сотни метров, а сама скальная стена, воздвигшаяся над джунглями и преградившая нам путь, поднималась еще выше.
Еще я увидел аборигенов и не менее дюжины лодок, скопившихся внизу, неподалеку от водной стены. Еще одну лодку «поднимали на талях» человек десять. Наверху я разглядел целую систему блоков, предназначенных именно для «сухого» спуска и подъема.
Не раздумывая, я направил свою лодочку к «отстойнику».
— Эй, куда торопишься? — окликнули меня с крайней лодки, когда я проплывал мимо.
— Тороплюсь, — коротко бросил я, не вступая в дискуссии.
У подъемника четверо аборигенов готовились к подъему. Их лодка (раз в пять больше моей) уже была разгружена. Хозяева выволокли ее на берег и обвязывали канатами.
Я определил главного (высокий мускулистый дедушка с окладистой седой бородой, который ничего не делал, только командовал) и двинулся прямо к нему.
— Обмен, — сказал я. — Вы поднимаете мою лодку. Сейчас. А это становится вашим.
Я разжал кулак. На моей ладони лежала железная чешуйка.
Видимо, цена оказалась подходящей, потому что дедушка невероятно оживился.
Его подручные зароптали было, но дедушка рявкнул свирепо — и работа закипела. «Очередь» тоже не выразила радости: я ловил на себе угрюмые взгляды, но делал вид, что не замечаю недовольства. Тем более что громко протестовать никто не посмел. Авторитет дедушки был непререкаем. Кстати, я обратил внимание, что дедушка не очень похож на тех аборигенов, которые встречались мне раньше.
Такой же смуглый, он был крупнее и коренастее, да и черты лица у него были немного другие. А уж такой качественной бороды я не встречал с тех пор, как вернулся с Земли-Исходной.
Лодочка моя весила килограммов тридцать — намного легче, чем другие суда, так что я решил подниматься прямо в лодке. Собственно, взобраться наверх можно было и самому: пока мое суденышко крепили, один из аборигенов как раз вскарабкался вверх по скале. Но лезть наверх с Вандой на закорках мне не улыбалось, а оставить ее одну в лодке было бы жестоко.
Наверху закончили подъем предыдущего судна и сбросили вниз два троса с крюками.
Каждый из тросов выглядел солидно, но два все равно лучше, чем один. Тем не менее я лично проверил все узлы и только после этого вручил дедушке чешуйку.
Подъем начался. Сначала всё шло прилично. Нас даже почти не раскачивало, потому что снизу к лодке тоже был прикреплен канат, которым оставшийся внизу дедушка умело гасил колебания «груза».
Когда мы поднялись выше древесных макушек, открылся прекрасный вид на джунгли и петляющую в зеленой массе речушку, впадающую в далекое озеро. Лодки наших преследователей были значительно ближе. Они шли компактной группой, энергично работая веслами. Очень вовремя мы начали подъем. Вражеской флотилии оставалось до водопада не больше километра. Я видел головы и плечи гребцов, видел крошечную фигурку на носу «флагмана». Лица разглядеть я не мог, но не сомневался, что впередсмотрящий меня видит. Более того, зрение (а может, интуиция) у него оказалось даже лучше, чем у меня: он вдруг замахал рукой — и «лапки»-весла задвигались еще проворнее.
«Поздно ловить мышей, дружок, — подумал я злорадно. — Припозднился ты к мышеловке».
Однако всё пошло не так гладко, как я предполагал.
Подъем завершился. Почти завершился. Мы закачались на блоке примерно в десяти метрах от площадки, на которой был установлен подъемник.
Осталось только подтянуть нас поближе и поставить на твердую землю.
Но мужики у подъемника не спешили заканчивать дело. Их было шестеро. По фенотипу они были похожи на седобородого дедушку. Только бородищи — черные. А вот что мне не понравилось, так это их взгляды. Не было в них настоящего дружелюбия. У меня возникло нехорошее предчувствие. Особенно когда я разглядел за кучкой бородатых одного безбородого: парнишку, который влез наверх, пока готовили и поднимали нашу лодку.
Предчувствие оправдалось.
— Деньги! — заорал чернобородый дядька.
Что ж, этого можно было ожидать. Рожи у бородачей были откровенно разбойничьими.
— Дам! — пообещал я. — Там! — И показал на площадку.
— Нет! — заорал бородач. — Сначала — деньги!
— Сначала — туда! — возразил я.
Положение было патовое. Однако время играло на стороне противника. Наши преследователи уже вошли в «чашу» и на всех парах летели к цели. Дать снизу устную команду на спуск у них вряд ли получится. Переорать водопад им не удастся. Однако у дедушки и его верхней команды могла быть разработана система сигнализации. И не следует забывать о «поводке», который идет от нашей лодки вниз. По моим прикидкам, он и сам должен весить килограммов пятьдесят, а если как следует за него дернуть, моя посудина может и развалиться. Прочность лодки намного уступала ее плавучести.
— Хорошо! — согласился я и, для виду порывшись в своем мешке, извлек еще одну чешуйку. Показал.
Бородачи переглянулись. Я еще не умел угадывать мысли, но по разбойничьим рожам прочитал довольно ясно: «Этот парень — богатей! Надо его обчистить!»
— Мало! — заорал главный разбойник. — Надо — три!
— А рожа не треснет? — крикнул я по-русски.
— Не понимаю!
— Еще бы ты понял!
— Что происходит, Володя? — забеспокоилась Ванда.
— Денег хотят.
— Не давай! Я им не верю. Они нас убьют! — и со страхом уставилась в двухсотметровую пропасть.
— Договоримся, — пообещал я. Хотя склонен был считать, что Ванда права.
— У меня только две осталось! — закричал я.
— Пусть будет две! — согласился чернобородый. — Бросай сюда! Я поймаю!
— Не долетит! — закричал я.
Расстояние было небольшим, но чернобородый тоже засомневался. Упадет чешуйка — потом не отыщешь.
Он отдал команду, и один из его бойцов метнул конец с крюком. Крюк зацепился за борт лодки. Поднатужившись, боец подтянул лодку к площадке. Пропасть между лодкой и твердой землей сократилась метров до трех.
— Бросай! — потребовал чернобородый лидер.
— Ага! — Я встал одной ногой на борт… — Ванда, держись покрепче, — велел я по-русски. И прыгнул.
Весу во мне — за сотню кило. Это больше, чем вес лодки, Ванды и наших пожитков вместе взятых. Третий закон Ньютона еще никто не отменял, так что риск был изрядный. Но я понадеялся на превышение (край лодки был примерно в полутора метрах над поверхностью площади) и на то, что парень с «кошкой» стоит крепко.
