Ознакомительная версия.
Размышляя об инопланетянах, Моришаль тупо уставился в иллюминатор. За толстым стеклом уже третий день подряд маячила одна и та же картина — серый ничем не примечательный металл защитного блистера. Проходя плотные слои атмосферы, модуль балансировал на грани термической безопасности. Не мудрено, что блистеры заклинило так, будто их специально заварили электросваркой. Конечно, стальные плиты можно было вскрыть резаком, но Хризик решил не тратить на это ни драгоценное время, ни заряд единственной плазменной горелки. Освободили лишь лобовое стекло водителя и сразу в путь.
В шлюпке, а вернее в планетоходе, в который после посадки трансформировалась спасательная капсула, их оказалось семеро. Четверо харририан, двое нэйджалов и он сам — искатель приключений с планеты Земля. Прошло меньше недели с того момента, как Огюст первый раз столкнулся с представителями других миров. К харририанам он привык практически сразу. Почему бы и не привыкнуть. Очень даже похожи на людей. Две руки, две ноги, глаза, рот, нос… Э… вот тут то ты брат соврал! Носа у харририан и в помине нет. Землянин скосил глаза на сидевшего рядом механика с далекой Агавы. С двух сторон горло харририанина располосовали дыхательные щели. Когда Моришаль увидел их в первый раз, то подумал, что уж очень похожи на жабры небольшой акулы. Вот и сейчас, сквозь прозрачный пластик универсального дыхательного синтезатора, который стянул горло харририанина на манер широкого ошейника, «головорез» наблюдал, как вибрируют кожные складки. Они с наслаждением засасывали кислородную смесь, обильно сдобренную приправой из гелия и серы. Это же надо, какой выпендреж выкинула природа! Огюст удивленно покачал головой. Ртом и говорят и едят, как мы, как люди, а вот вдохнуть — слабо. Взгляд капитана поднялся немного выше и вонзился в глаза харририанского механика. Складывалось впечатление, что в лицо инопланетянина вросли очки. Такие знаете ли большие, черные «капли», модные где-то в середине восьмидесятых годов прошлого века. Под ними нихрена не видать. Одна чернильная мгла, такая же непроглядная, как вечная ночь его родной Агавы. От этого постоянно чудится, что харририане что-то скрывают и нарочно прячут глаза.
Инопланетянин словно почувствовал взгляд человека. Закрыл лицо своей трехпалой рукой. Он делал вид, что скребет лысый череп, но на самом деле действительно заслонялся. Моришаль вспомнил, что кто-то из «головорезов» рассказывал: аборигены Агавы очень чувствительны к любому нажиму, пусть даже и выражающемуся в обычном, слегка затянувшемся взгляде.
Ну, что ж, Огюст решил не обострять ситуацию. Он тут же отвел глаза в сторону. Правда, не очень далеко. В тесной спасательной шлюпке просто невозможно смотреть в никуда. Все время натыкаешься на чей-нибудь взгляд. На этот раз землянин попал под прицел больших жабьих глаз командора Хризика.
— Почему вы не отдыхаете, господин капитан? До лагеря еще три часа сорок семь минут.
Двухсоткилограммовый ящер лежал прямо на полу в проходе между ненавистными ему антиперегрузочными креслами. Дело в том, что при посадке нэйджала пришлось привязывать сразу к двум креслам. Как в последствии признался сам командор, для него это были худшие минуты жизни. Именно с тех самых пор Хризик и невзлюбил земную мебель, предпочитая ей голый решетчатый настил палубы.
— Вы думаете, за три дня я еще не наотдыхался? — Огюст Моришаль поерзал на сетчатой сидушке. — Ох, с каким бы удовольствием я бы сейчас выбрался бы наружу и прогулялся пешком.
— Нельзя. У нас приказ как можно скорее добраться до лагеря, — ящер хотя и лежал на полу, но как-то весь подтянулся и подобрался. — Я обещал Великому Мастеру.
— Я тоже, — Огюст лениво потянулся, да так и застыл с поднятыми вверх руками. — Хризик, а откуда такая точность?
— Это вы о чем?
— Откуда известно, что до лагеря, оставленного «Призраком», три часа, да еще и сорок семь минут? Насколько я помню, нам был известен лишь квадрат поиска.
— Сейчас мы идем по маяку, а значит, имеем точные координаты и направление.
— Какой еще к дьяволу маяк?! — корсиканец решительно ничего не понимал, но сердце его тревожно екнуло.
— Примерно час назад получен наводящий сигнал из лагеря. Очень кстати. Теперь мы не будем брести вслепую.
— Кто принял сигнал? Почему мне ничего не доложили? — Моришаль чувствовал, как волна беспокойства неудержимо перерастает в цунами.
— Сигнал принял я сам, — в голосе Хризика послышалось раздражение. — Это произошло во время моей вахты, в то самое время когда вы спали. А почему не доложил? Извините, а почему я должен кому-то докладывать? Кто здесь командир? Все должны докладывать мне!
Капитан не нашел что возразить. С точки зрения субординации Хризик прав. Но с другой стороны… нэйджал ни черта не соображает в делах войны. Понятия дезинформация, предательство, засада для него лишь слова из далекого, покрытого пылью веков прошлого. Беспокойство человека каким-то невероятным образом передались двуногому зеленому ящеру, а, может, он и сам кое в чем сомневался. Однако решение принято и Хризик постарался его объяснить:
— Я уверен, что мы ловим именно сигнал «Призрака». У каждого из кораблей с планеты Земля, тоесть, с вашей планеты, имеется свой идентификационный код, которым метятся все сообщения. Полученный сигнал я проверил по бортовому слиту, или как у вас… компьютеру. Сомнений нет, он маркирован кодом «Призрака». Правда, немного странно, что координаты, определенные Мастером, и координаты пеленга отличаются почти на восемьдесят ваших земных километров. — Хризик на миг задумался, однако затем вновь обрел уверенность. — Но расхождение ничего не значит. Правильность нового курса подтвердила лично доктор Дэя. Я говорил с ней во время сеанса связи.
Фух! часть груза свалилась с плеч Моришаля. Если лурийка подтвердила происхождение сигнала, значит, это не подстава. Однако, как же быть с режимом радиомолчания? Маяк, как и переговоры ничего не стоит засечь. Огюст Моришаль не знал, кого командир «Призрака» оставил в лагере за старшего. Но кого бы ни оставил, это все равно офицер, и не просто офицер, а старший офицер разведки. И что, этот самый супер-пупер профессионал дал такого маху? Не может быть! Как бы переубеждая самого себя, капитан покачал головой. Должно быть тут есть какие-то чисто технические тонкости, о которых Моришалю еще не известно.
— Хризик, как вы полагаете, кроме нас кто-то другой может принимать этот сигнал? — капитан резонно решил, что если уж подкованный на все четыре лапы командор не ответит, то остальные товарищи по спасательной шлюпке и подавно ничего знать не могут.
Ознакомительная версия.
