зашла во вторую дырочку. Они извивались на обеих руках и целовали друг друга, замыкая энергетические потоки. Они транслировали свои ощущения на меня — это был безумный танец трех энергий. Потом они вдвоем обступили ту, чьи руки в них были. И вот уже она извивается на руке кого-то из них, а вторая прижимает свою щелку к ее рту. Цветные звезды и всполохи сплелись в единый орнамент любви ко мне. Кажется, я кончил, но даже не заметил этого, настолько был поглощен увиденным. «Не забывай, мы любим тебя, ты нам нужен. Без тебя мы ничто…» — звучало как неслышимая музыка. Потом они исчезли, и в воздухе осталось три чуть ощутимых аромата… С этим я провалился в сон.
Утром ничто, кроме легких теней под глазами и немного опухших глаз не напоминало о событиях ночи. Все трое были строги и сосредоточены. Я подпоясался Хлыстом, и мы с Золотой пошли в желтую школу. Когда пришли, нас встретила директриса — дама средних лет и стервозной наружности. Я объяснил ситуацию и вначале попросил об интеграции Желтой школы в жизнь города. Она стала возражать, что многие ученики и преподаватели погибли на площади, а потом, поняв, что Желтая школа, по сути, единственная из оставшихся, стала требовать какие-то невероятные преференции для себя и для школы. Нет, все-таки волшебники — редкие эгоисты. У меня не было времени на убеждение ни ее, ни ее коллег, и я просто взорвал ей голову вместе с аурным мешком, а потом дал понять, что так будет с каждым, кто в сложившейся ситуации будет иметь мнение, отличное от моего. После этого мы удивительно быстро договорились. Преподаватели и ученики принесли клятвы верности Золотой, что было подтверждено звоном и мы отправились обратно. 26 человек. Немного, но уже кое-что.
На обратном пути мы шли, обмениваясь с Золотой мнениями о произошедшем. Когда мы уже повернули на дорогу к башне, все мои защитные системы взвыли как сумасшедшие. Нервная система перешла в режим максимального ускорения. Я сделал шаг в сторону, протянул руки и сжал пальцы и они, к моему удивлению, сомкнулись на двух тонких стилетах, летевших в мой затылок и в затылок Золотой. Уже не успевая повернуть голову, я по обратной траектории стилетов запустил заклинание-разрушитель, типа того, которым я сегодня уничтожил директрису, только кратно мощнее. Мгновенно, на том месте, где еще миг назад ничего не было, возникла огромная черная аура. Несколько секунд она боролась с моим разрушителем, потом посерела и превратилась в пыль. Всю свою силу и скорость я, в этот момент, бросил на считывание этой ауры. Потом я услышал неприятный хлопок и у крестьянина, ведшего мула, взорвалась голова. При этом мул исчез, а вместо крестьянина, который его вел, появилось обезглавленное тело в черном. В этот момент Золотая обернулась и увидела разлетающиеся брызги и трансформацию. Потом, переведя взгляд на мои руки, держащие эти смертоносные клинки, стремительно побелела. Сообразив, что меня не надо сейчас трогать, она связалась с Сестрами и велела перевести башню в режим максимальной защиты. Я, не выпуская клинки из рук и не меняя на них положения пальцев, побежал в башню, гоня перед собой Золотую и прикрывая ее своей спиной.
Только зайдя за ворота, я намного расслабился. Посмотрел — стеклянный защитный колпак закрыт, все зеленые ловушки предельно напряжены, а сама башня прямо излучает энергию, способную испепелить возможных нападающих. Тогда меня немного отпустило, и мы вошли внутрь. Я велел снять с себя Хлыст и положить его на пол, потом попросил его максимально напрячься и положил рядом клинки. Башня загудела, впитывая в себя энергию. В этот момент на дикой скорости происходил какой-то обмен информацией между артефактами. Затем гудение башни прекратилось, клинки упруго подпрыгнули, так, как если бы это была пружина и упали обратно с характерным звуком обычных железок. Все, они безопасны, теперь их можно просто выбросить. Вся наша команда молча взирала на это чудо. Потом заговорил Хлыст.
— Я слышал про эти клинки, они намного старше меня. Наверное, это одни из самых дорогих артефактов в мире. Даже они не помнят, сколько предсмертных всплесков разноцветных аурных мешков они впитали. Намного больше десяти тысяч каждый. И каждый такой всплеск делал их сильнее. Говорят, что их сделал сумасшедший гений, который активизировал их своей смертью. Ими владел один из немногих черных кланов — клан Теней ночи. Они достаточно древние и свято чтут кодекс наемных убийц. Кто или что заставило их расстаться со столь значимым артефактом, я из их разговора не понял — за столько лет эти клинки стали полубезумными. Понял только то, что кто-то возражал по поводу их применения, а кто-то настаивал. И этот второй победил. В них столько негативной энергии, что держать их можно только одним хватом и только в одном месте. Касание в любом другом месте привело бы к мгновенной смерти коснувшегося, даже такой силы как ты, я уже не говорю, о тех, кто слабее. То, что ты поймал их таким образом — чудо. Я не поверил бы в это, если бы сам этого не увидел. Даже башня не сразу смогла переварить их черноту. Этот клан — «Тени», насколько я знаю, держал постоянно не менее трех человек, которые могли бы метнуть такой клинок. Это были люди одной задачи — они начинали тренироваться в 5 лет и заканчивали в районе 60. Только один бросок. Только один хват. Каждый день. Представляете, насколько отработанным был у них этот бросок? Кто руководит этим кланом, я не знаю — это тайна. А бросивший ничего и не сказал бы, просто потому, что не знает.
Я показал Хлысту картинку ауры убийцы перед смертью. Он «присвистнул»:
— Ни хрена себе! Это явно лучшее, что у них есть. В других местах люди с такими аурами выигрывали битвы или руководили кланами. А тут, такой человек под одну задачу! Невероятно!
Я стал прокручивать перед собой то, что смог скачать. Не много. Во-первых, явно стояла какая-то защита, а во-вторых, уж очень качественным был мой разрушитель. Итак, обратным порядком: поиск, сама трансформация, чья— то помощь в трансформации, какое-то морское путешествие… не важно. Дальше… так… чьи-то красные горящие глаза, ставящие задачу. Погибший не знал, что это за существо, но слышал о нем и до смерти его боялся — существо было кратно сильнее его. Все происходит в какой-то экранированной комнате.
