они выбросили тебя к твоим дурачкам-конюхам!
– Чего я хочу? – улыбнулась Мэйсу. – Важнее сейчас, чего хочешь ты. Выполнишь ли свой долг или убежишь к своему несчастному бродяжке Лю?
– При чем тут…
– Нет, дорогая! Я много лет терпела издевки от вашей семьи, от всех этих важных чиновников, от солдатни. Я всегда была для вас смешной простолюдинкой в нарядных одеждах! Живу тут с вами против своей воли.
– Неправда! Тебе тоже выпала честь жить достойной жизнью, не забывай это.
– Я не просила забирать меня из семьи! Я лучше осталась бы с родителями, чем… чем…
Мэйсу заплакала и упала на колени. Пыл Кайсин резко охладел. Она подбежала к сестре и обняла ее за плечи.
– Почему ты никогда не говорила мне об этом, сестра?
Та подняла зареванное лицо и посмотрела на Кайсин:
– Он спрашивал меня. Спрашивал…
– О чем?
– О моей семье. О настоящей семье. Он сказал… сказал…
– Расскажи мне, дорогая. – Кайсин чувствовала, как шевелятся волосы на затылке. Она боялась услышать нечто ужасающее.
– Прости меня, Кайсин. Прости, – всхлипнула Мэйсу. – Ты всегда была добра ко мне. Ты одна пыталась помочь мне…
Сестра утонула в слезах, быстро поднялась на ноги и выбежала из комнаты.
– Мэйсу!
Служанка вырвалась из комнаты, распихала охранников и побежала по коридору. Один из солдат заглянул в комнату Кайсин:
– У вас все хорошо, госпожа?
– Да, спасибо. – Она смотрела невидящим взглядом сквозь стражника и лишь слабо кивнула. – Закрой, пожалуйста, дверь.
– Конечно, госпожа.
Щелчок замка вывел Кайсин из оцепенения.
– Духи, что это было?
Что ей наговорил этот ужасный посланник Мага?
Она доползла до кровати, повалилась на мягкую перину и зарылась лицом в одеяло. У нее не осталось сил ни плакать, ни гневаться. Она чувствовала себя опустошенной. Тьма медленно заволокла комнату, и Кайсин с облегчением отдалась ей, погрузившись в наступившую ночь.
Порывы бурного ветра развевали стяги и флажки на крышах. Луна резко сменилась солнцем, и все вокруг затопило ярким светом. Кайсин зажмурилась и прикрыла глаза рукой. Сквозь щелки в пальцах она разглядывала городское полотно у ее ног. Ветер приносил запахи соли и свежести. Где-то рядом шумело море, кричали чайки, а вокруг башни, на которой она стояла, кружили буревестники. Они пели для Кайсин, а она пела им в ответ.
– Кайсин!
Это был Лю. Она не спутает его голос ни с чьим другим. Он стоял на соседней крыше, одетый в привычную жилетку, протянув ей ладонь.
– Кайсин!
Она оттолкнулась от края башни и взлетела в воздух. Ее руки обрели облик крыльев. От белоснежных перьев отражалось солнце. Ветер приятно ласкал пух и развевал волосы. Кайсин смеялась, и ее смех походил на птичий зов. Ей уже давно не было так весело.
– Я иду!
Это снова был Лю. Он прыгнул с крыши и полетел за ней. Его тело вытянулось, изогнулось и превратилось в длинную зеленую ленту. Он догнал Кайсин, обвил ее стан серпантином и что-то прошептал. Но она не слышала. И не слушала. Она утопала в тепле его рук, и весь мир словно замер.
Светило солнце, облака расступались, а впереди вырисовывалась темная громада гор. Заснеженные шапки переливались и искрились. У Кайсин от яркого света побежали слезы. Она была рада им. Рада, как ничему другому.
Они поднялись так высоко над землей, как могли, и вдруг тепло сменилось холодом. Кайсин обернулась и не увидела Лю. Вместо него ее стан обнимали тени. Бесплотные, почти невидимые. Они сжимали хватку. От ледяных касаний у нее началась судорога.
– Кайсин!
Это был Лю. Но его голос казался таким далеким и тихим, будто доносился из-под толщи воды. Тени потянули ее вниз, и вот она больше не летела. Ее несли в сторону величественной башни, что возвышалась над миром и доставала верхушкой до самых небес. Темная башня, над которой зияли чьи-то пугающие глаза, звала ее по имени.
– Кайсин!
Это снова был Лю. Но она не видела его. Она ослепла, и клубящийся мрак снова заполонил все вокруг. Не было ничего, кроме тьмы.
Тьмы и холода.
– Кайсин?
Девушка вздрогнула и тихо крикнула.
– Тише-тише, это я!
Кайсин открыла глаза, но ничего не увидела. Она не сразу поняла, что по-прежнему находится в своих покоях. Ночь ворвалась сквозь открытое окно. Тишину нарушал лишь стрекот сверчков с улицы. И чье-то дыхание.
– Кто здесь?
– Это я, Лю!
– Лю? – Кайсин подпрыгнула от неожиданности и вцепилась в руку юноши. – Как ты сюда попал? Зачем ты пришел?
Тот опешил и не сразу нашелся что ответить.
– По крышам, почти как в тот раз. Солдат только здесь как-то больше стало. Чуть не попался, – он изумленно вздохнул и добавил: – Надеюсь, это не из-за меня? Кто-то заметил, как я залез в прошлый раз? Прошу, простите меня…
– Не шуми, – шикнула Кайсин. – За дверями стража стоит, они услышат тебя.
– Помню, простите.
– Духи, ты не должен был приходить.
– Но ведь вы… сказали, что хотите увидеть меня еще раз. Да и… я не мог не прийти…
– Лю. – Сердце Кайсин екнуло, когда она поняла, что сказала. – Лю, прости. Ты не так меня понял. И давай на «ты»? Мне так… спокойнее.
– Хорошо. – Лю отодвинулся от нее и сел на край кровати. – Ты чем-то встревожена.
Кайсин долго смотрела на очертания юноши и благодарила ночь, что та скрывает ее лицо. Аура вокруг него была все такой же теплой. Это было тепло из сна. Он был совсем рядом. Протяни руку и коснись. И ей хотелось это сделать. Его объятия из беспокойного сновидения до сих пор грели ее плечи. Кайсин хотела почувствовать их еще раз, прильнуть к нему и остаться рядом. Хотя бы на эту ночь.
Но она не рискнула подсаживаться ближе и лишь тихо сказала:
– Сегодня был ужасный день, Лю. Я… просто не знаю, что мне делать дальше. – Юноша молча слушал и лишь кивал в темноту. – Вернее, знаю, но не хочу. Я не могу противиться, и это меня разрывает на части. Я не могу тебе всего рассказать…
– Рассказывай мне то, что считаешь нужным, – его голос внезапно обрел уверенность; он успокаивал и разгонял поток мрачных мыслей. – Если я могу тебе чем-то помочь, ты только скажи. Я сделаю что угодно. И я, и Жу Пень. Мы тебе поможем.
Кайсин снова надолго замолчала.
– Зачем? – заговорила она наконец. – Зачем тебе это?
– Потому что я пообещал себе, что не позволю больше кому бы то ни было причинить тебе боль, сделать что-то плохое.
Ореол силы вокруг него вспыхнул яркими красками, словно подтверждая его слова.
– Ох Лю… – Кайсин с
