Ознакомительная версия.
Тот лишь кивнул, а Дрика заметно расстроилась и даже оскорбилась, но ничего не сказала.
Ну и я не сказал, большая уже, сама все понимать должна. Вообще-то к кому другому я бы ее отпустил, к кому-то вроде нашего Майка, что остался в Аризоне, и к которому она заглядывала в трейлер в последние ночи, а вот к этому Димитру отпускать не хочется. Я за нее пока ответственность чувствую, хотя бы перед самим собой.
"Жених" забрался в кузов "скании", в котором виднелся еще и небольшой штабель каких-
то ящиков, после чего большая зеленая машина тронулась с места. А следом двинула и наша пожарка.
— Далеко ехать? — спросил Сэм, видя, что я перелистываю дорожный атлас.
— Сто пятьдесят примерно, — ответил я, прикинув расстояние. — Быстро доберемся.
Выезжали не через то КПП, через которое приехали сюда. Проскочили контейнерный терминал, затем по туннелю проехали под Шельдой. Затем был остров с огромным нефтехранилищем, снова тоннель, огромная железнодорожная станция, на которой тоже кипела работа, а уже затем мы выбрались на трассу. Идущая впереди "скания" ускорилась километров до семидесяти в час, ну и мы шли с такой же скоростью, отстав метров на двести. Отстали умышленно, не хотелось все время находиться под наблюдением. Нас пару раз запросили по рации с просьбой подтянуться, но мы просьбу проигнорировали. Просто так, на всякий случай.
— Андре, — окликнула меня сзади Дрика.
— Да? — спросил я, попутно распихивая по разгрузке увесистые кругляки гранат М67.
— Я тебя не поняла, — сказала девушка сухо.
— В смысле? — уточнил я, хотя, на самом деле, прекрасно понимал о чем она.
— Дитмир хочет нам помочь, он хороший парень, а ты его просто ненавидишь, — голос звучал осуждающе. — Так нельзя.
— Как? Как его правильно зовут, ты сказала? — чуть не подскочил я на месте. — Не Димитр?
— Дит-мир, — повторила она по слогам. — Дитмир. Ты даже его имя не соизволил запомнить, а разговариваешь как с врагом. Переводится как "Добрый день", кстати.
— Что переводится?
— Его имя.
— Ага…, — кое-что в голове у меня начало складываться. — А славный юноша Дитмир,
"добрый день" который, часом не рассказал, откуда он приехал?
— Это здесь причем? — прищурилась она подозрительно.
— И все же?
Сэм явно прислушивался к разговору, но не вмешивался.
— Какая разница? — голос звучал возмущенно. — Он из Косово, беженец, он бежал сюда от сербов. Хорошо, что здесь сумел устроиться, там бы его убили и зарыли в какой-нибудь могиле, как тех боснийцев в Сребренице.
Мне почему-то захотелось попросить Сэма остановить машину, вывести Дрику за ухо куда-нибудь в сторонку, и там отлупить ремнем. Нагнуть, зажать голову меж колен и хлестать ремнем по тощему заду, до слез и визга, за дурость тяжелой формы, которая наказуема. Добротную такую, наивную, светлую, чистую европейскую дурость, которую из нее не выбил даже Большой Песец, пробежавшийся по земле.
— Я что-то пропускаю? — спросил Сэм.
— Ты почти угадал, когда сравнивал нашего нового друга с мексиканцем, — ответил я, обернувшись к нему. — Эти "страдальцы" и "беженцы", исключительно для того, чтобы их не убили кровожадные сербы, контролируют почти весь оборот героина в Европе и заодно большую часть проституции. А вот эти вот…, — я кивнул за окном, подразумевая сытые европейские страны, зарастившие мозговые извилины добротным салом, — относятся к ним как к сироткам. Разрешают приезжать, позволяют оставаться, дают пособия и очень им сочувствуют. Почти даже больше чем гомикам.
Дрика злобно фыркнула, но ничего не сказала.
— Дрика, еще раз, — обратился я к ней, глядя в злые как у рассерженного Тигра глаза, — Эти люди с большой вероятностью — бандиты. Обычные бандиты. И позвали нас с собой они не просто так, такие вообще ничего просто так не делают.
— Ты их не знаешь! — тонкий палец с обгрызенным ногтем уставился мне в лицо. — Ты даже не разговаривал с ними, а делаешь такие выводы! О незнакомых людях!
— А мне и не надо их знать, — хмыкнул я. — Есть народы с дурными традициями и албанцы одни из них. У нас в стране есть такие же чеченцы. С ними можно общаться там, где они не могут тебе угрожать или тогда, когда ты сильнее. Но оставаться с ними наедине просто не стоит, и тем более быть слабее, эти самые традиции могут привести к тому, что тебя ограбят и убьют. Причем произойдет это с очень высокой долей вероятности, если они будут знать, что им за это ничего не будет. А сейчас никому ни за что ничего не будет, мир рухнул.
— Ты не прав, — решительно заявила она. — Ты основываешь свое мнение на предрассудках.
Дитмир совершенно нормальный парень, мы с ним даже в одни и те же места ходили.
— В смысле?
— Ну… клубы и все такое, даже общие знакомые есть.
— А зачем он туда ходил? — вдруг спросил Сэм.
— А зачем ходят в клубы? — вопросом на вопрос ответила Дрика.
Сэм пожал плечами, затем сказал:
— Кто зачем, да сэр. Кто-то идет закинуться таблеткой и танцевать до утра, а кто-то идет эту таблетку продать и посмотреть на прыгающих от нее идиотов.
— Вы… вы…, — Дрика не находила слов от возмущения, даже немного заикаться начала. -
Как можно быть настолько предубежденными? Настолько нетерпимыми? Как можно обвинять людей без всяких доказательств?
— Я их ни в чем не обвиняю, успокойся, — ответил я. — В чем я их обвинил? Ни в чем. Я просто предупреждаю о том, что от них лучше держаться подальше, на всякий случай. Как тебе, например, такой молодой, красивой и блондинке, не следует оставаться наедине с компанией мусульманских юношей. Просто на всякий случай, чтобы потом не жалеть.
— Ты не прав! — сказала она, снова почти что ткнув меня в лицо пальцем. — Ты не прав, ты оскорбляешь людей недоверием!
— Они не слышат, — сказал я примирительно и показал на едущий далеко впереди грузовик, -
вон, сколько до них. И я не сужу, я опасаюсь. На всякий случай. И тебе советую.
На этом разговор прервался. Дрика не ответила и сидела теперь мрачнее тучи. Нет, что-то с ней неправильно. То нормальная была всю дорогу, а теперь, стоило добраться до места, дурь из нее полезла как тесто из квашни. Компенсация? Боится узнать страшное про мать и хватается за все, что кажется знакомым и привычным? Может быть, мы ведь с ней пока еще ни разу не ругались, а тут на тебе… Нехорошо.
Затем "скания" свернула с трассы на второстепенную дорогу, заставив нас насторожиться.
В рации послышался голос Дитмира:
— По главным дорогам не проехать, там все забито брошенными машинами. Не отставайте, а то замучаетесь искать проезд.
Ознакомительная версия.
