Кем они меня считают – человеком-пауком?
– В чем дело? Тебе что-то непонятно?
– Мне кажется, это не самый удачный вариант. Проще устроить засаду по дороге на Саратов. Думаю, удобнее было бы сделать это у Озёрок…
На пару секунд в динамике воцарилась тишина.
Потом гнусавый синтезированный голос отозвался:
– Боюсь, других вариантов не будет.
То есть как «не будет», чёрт их побери?! Им что, не нужен такой замечательный трикстер?
Я скривился:
– Хотите, чтоб я на вас работал?
– Это обсудим позже.
– Сейчас, мать вашу!
– Других вариантов не будет, – твёрдо повторили в трубке. – Мы не можем рисковать людьми.
Я стиснул зубы. А мной они рисковать готовы?
Или вообще хотели бы от меня избавиться – чтоб не давать такой козырь Аслану?
– Ты будешь слушать дальше? – спросил голос.
– Да, – пробормотал я.
Через минуту вышел из санузла и тяжело плюхнулся на диван. Какое-то время невидяще смотрел в телевизор.
Вместо экрана у меня перед глазами – пять медуз. Они собираются вместе. Воздух между ними озаряется сполохами. Мутные шары вспыхивают пламенем…
Пять лучей морской звезды.
И тоже капкан.
Если погибну, пытаясь отсюда вырваться – не смогу завтра перевести деньги. А если останусь…
Будет ли лучше?
Закрыл глаза.
«Поле чудес» кончилось, и пошли новости.
– … решительные меры президента по пресечению незаконного оборота артефактов находят широкую поддержку у россиян. Исполняя их волю, партия «Высшая Россия» внесла в Госдуму проект нового кодекса об аномальных зонах. Проект предусматривает резкое ужесточение ответственности…
Я вдавил кнопку, переключая канал.
– …А как считает политолог Андрей Перловский?
– У нас иногда любят рассказывать всякие ужасы о том, как голодают в провинции, как беженцы тысячами мрут от болезней. И на этом основании требуют от государства каких-то безумных популистских мер, бесплатной медицины. А я говорю – ерунда! Единственное, в чём нуждается страна, – стабильность. Экономика уже уверенно выходит из кризиса. И раскачивать ситуацию могут только экстремисты и люмпенское отребье, не желающее эффективно трудиться!
Я криво усмехнулся.
«Люмпенское отребье» – удивительно подходящий термин. Тот тип из телевизора – точно излагает. Когда касается главного, они все – очень точные…
За двенадцать лет всё под себя подмяли. Вырастили из хаоса порядок. Свой порядок. Не ведающий жалости, готовый раздавить всякого, кто встанет на пути.
Лишь глупец осмелится идти им наперекор. Или отребье вроде меня.
Тот, кому нечего терять…
«Лови фарт!» – когда-то говорил мне Петрович.
Лови фарт, трикстер!
Я встал с дивана и расхлябанной походкой двинулся к дверям.
Забарабанил в них.
Щёлкнул замок. Охранники заглянули в комнату.
– Эй, морды! Я желаю принять ванну. Мне нужен гель с натуральным женьшенем и бутылка коньяка!
Кавказцы нахмурились, но старший из них сухо кивнул:
– Мы передадим.
Минут через десять дверь опять открылась. Охранник поставил на пол флакон с гелем. Ты смотри, всё-таки нашли! И быстро!
– А коньяк?!
– Хозяин сказал – до утра никакого алкоголя.
Я скривился:
– Глупо с его стороны – так и передайте!
– Обязательно, – равнодушно пообещал старший.
Замок щёлкнул.
А я с гелем наперевес отправился в санузел. Закрыл за собой дверь. Открутил воду в ванне. Взял полотенце, обмотал вокруг крана умывальника и минуты через две сумел отвинтить с него стальной «гусак». Пригодится!
Сломал зубную щетку. Вскарабкался сначала на умывальник, потом на зеркало в бронзовой оправе, крепко приделанное к стене. Дотянулся до решётки вентиляционного отверстия и обломком зубной щётки открутил крепёжные винты.
Аккуратно снял решётку и положил на умывальник.
Опять влез на зеркало, схватился за край вентиляционного отверстия, подтянулся и кое-как протиснулся внутрь.
Полчаса у меня есть.
Может, и больше – прежде чем они заподозрят неладное.
Воздуховод внутри – чистый и гладкий, если не считать стыков между его отрезками. Двигался я бесшумно.
Единственное, что чуть осложняло ситуацию, – кромешная тьма.
Помню инструкцию от «благодетелей»: «Метров семь, потом налево…»
Кажется, ползу уже целую вечность, а никакой развилки.
Неужели пропустил?
Стоп!
Есть! Есть поворот.
Изгибаюсь, как уж, вползаю в идущее под прямым углом колено квадратной трубы.
Следующая развилка – направо.
Дальше не сворачивать, пока не упрусь в вентилятор…
Что-то сереет впереди?
Ага! Значит, точно двигаюсь – это через фильтры воздухозаборника и лопасти вентилятора пробивается вечерний свет.
Голос в телефоне не обманул – всё выключено.
Защитный решетчатый кожух вентилятора выступает, чуть перекрывая воздуховод. Но в этом месте он значительно шире – мне есть где развернуться.
Я достаю из кармана мобильник и подсвечиваю себе экраном.
Решётки и правда легко поднимаются вверх – надо лишь повернуть несколько рычажков. Очевидно, так задумано на случай ремонта вентилятора.
Я проползаю между лопастями.
Это паскудно – чувствовать через одежду их острые края. И даже воображать не хочется, что со мной будет, если кто-то включит вентилятор…
Протиснулся!
Остались фильтры.
Я достаю из кармана отвинченный с умывальника «гусак». У древнего человека на все случаи жизни была палка-копалка. А у меня – эта хрень.
Внутренний фильтр – самый тонкий, из прозрачной ткани – отодрать легче всего. Дальше – стальная мелкоячеистая сетка. Я кое-как пробиваю её своим сантехническим орудием, раздираю дыру, царапая ладони…
Нет, не получается – так не смогу пролезть.
Надо отвинчивать всю эту массу шурупов по периметру.
Значит, «гусаком» не обойтись. Кусок зубной щётки – тоже не в тему. К счастью, у каждого предусмотрительного трикстера есть при себе штаны. Я расстегнул ремень и вытащил его до половины. Начал орудовать острым краем пряжки.
Проклятие! До чего неудобно!
Надо было вместо планшета потребовать у бандитов нормальную отвёртку. А лучше вообще болгарку!
Кажется, что шурупам не будет конца. Я уже весь взмок. И обломал кончик своего «инструмента».
